Под Новгородом и Лугой

Подготовка к завершающим сражениям под Ленинградом и Новгородом началась еще осенью 1943 г. Командующий фронтом тогда обращал внимание не только на тщательность планирования боевых действий инженерных войск, но и на необходимость укрепления всех их звеньев соответствующими кадрами.

Детально был продуман план всестороннего инженерного обеспечения операции, распределения инженерных сил по армиям. Большая их часть (четыре инженерные бригады) придавалась наступавшей на направлении главного удара 59-й армии: она получала в общей сложности 19 батальонов. 8-й армии был придан один батальон, а 54-й — три. Фронтовой резерв (8 инженерных батальонов, 1 парк инженерных машин, 1 управление оборонного [238] строительства, 2 военно-строительных отряда, 3 роты) предполагалось использовать также в основном на направлении главного удара. Все это позволило создать в 59-й армии оперативную плотность инженерных войск: около шести рот на километр фронта прорыва. Кроме того, в армии были обучены самостоятельному обнаружению и обезвреживанию мин, строительству небольших мостов и другим простейшим навыкам саперного дела 8453 человека из стрелковых, артиллерийских и танковых частей{564}.

Инженерные войска были построены в три эшелона. Первый включал группы инженерной разведки, разграждения и штурмовые группы, а также группы обеспечения движения танков и общего инженерного обеспечения. Это были те силы, которые инженерные войска выделили для непосредственного участия в наступательном бою. Второй имел задачу надежно закреплять отбитые у противника важные рубежи и районы, в него входила также часть дорожно-мостовых подразделений. Третий составляли дорожно-мостовые и строительные части.

Круг проблем, которые приходилось решать инженерным войскам в подготовительный период, был широк. Ничего нельзя было отложить на более поздний срок.

При подготовке операции в 59-й армии передовые траншеи почти на всех участках были придвинуты на 100–150 м к переднему краю обороны противника. Были вырыты новые траншеи и построен на болотистых участках дерево-земляной забор (более 20 км), а также очищены от снега старые траншеи (80 км), отремонтированы старые и построены новые дороги (142 км); восстановлены и построены 36 мостов; войска армии заготовили 60 тыс. фашин и 2 тыс. хворостяных матов{565}. Для пропуска войск и техники через свои минные поля группы разграждения проделали 147 проходов шириной 12–30 м из расчета 1–2 прохода на стрелковую роту{566}. Такой объем работ был выполнен в зимних условиях в лесисто-болотистой местности, когда войска еще не имели бульдозеров, скреперов и другой дорожной техники. Лопата, лом, пила, топор были главными инструментами. Часто выручали большое трудолюбие и неистощимая солдатская смекалка.

При подготовке операции перед инженерными войсками возникла сложная задача, связанная с необходимостью преодоления р. Питьбы. Сама по себе она не широка, не более двух метров, но подступы к ней сильно заболочены. Как быть? Казалось бы, проще всего проложить гати. Но по реке проходил передний край. Работа саперов наверняка привлекла бы внимание противника к этому участку. Найти решение этой довольно сложной задачи было поручено командиру 1-й инженерно-саперной бригады полковнику В. Д. Афанасьеву. В бригаде испытали способ, предложенный бывалыми саперами, которые до войны работали мелиораторами и не раз переправляли через болотные топи тракторы с помощью саней и фашин. На самодельные сани накладывали [239] по 40–50 фашин, танки буксировали эти сани до определенного места, а далее саперы подкладывали фашины под гусеницы танков по ходу их движения. Этот способ опробовали на похожем заболоченном месте, и после нескольких тренировок танкисты и саперы добились четкой и слаженной работы, быстрой укладки фашин и безостановочного продвижения танков.

Умело, смекалисто действовали наши саперы-разведчики. Им было приказано держать под непрерывным наблюдением систему обороны противника, фиксировать даже малейшие изменения. И они исползали весь передний край, засекая огневые точки, определяя расположение минных полей и других заграждений. Несколько разведывательных саперных групп проникли во вражеский тыл и хорошо изучили там оборонительные рубежи. Саперы-разведчики обеспечили командование фронта точными сведениями о состоянии дорог в полосе предстоящего наступления, наличии мостов и переправ через реки и ручьи, которыми так богат этот край{567}.

Данные инженерной разведки широко использовались при создании учебных полей и городков. В ноябре-декабре проходили учения фронтовых резервных частей. В целях маскировки занятия проводились на значительном удалении от района предполагаемого прорыва вражеской обороны — в полосе 8-й армии, находившейся на правом крыле фронта, юго-восточнее Ленинграда. На учения приехали командующий фронтом генерал армии К. А. Мерецков и член Военного совета фронта генерал-лейтенант Т. Ф. Штыков.

После доклада командующему фронтом руководитель учений приказал начать атаку. Цепи бойцов и танки пошли вперед. В это время перед позициями «противника» один за другим стали возникать разрывы. Это специально выделенные саперы поджигали взрыв-пакеты, имитируя разрывы снарядов и мин. Все заволокло дымом. Однако стрелковые роты и поддерживающие их танки двигались быстро, не сбиваясь с заданных направлений.

Впереди наступающих ждали новые сюрпризы. Начальник инженерных войск 8-й армии генерал-майор А. В. Германович не пожалел сил и средств на то, чтобы учебная полоса максимально походила на ту, на которой придется действовать в бою. Были вырыты траншеи полного профиля, возведены проволочные заграждения в несколько рядов, дзоты, высокие дерево-земляные заборы. От воинов требовались умение, высокая физическая закалка для преодоления этих преград. Генерал-лейтенант Т. Ф. Штыков дал высокую оценку действиям войск на учениях.

Большое внимание уделялось подготовке войск 59-й армии к форсированию р. Волхов (особенно в полосе 14-го стрелкового корпуса). Для этого были проведены опытные учения с использованием тяжелых переправочных парков Н-2-П и НМП-42 в условиях зимнего ледостава, а также по устройству различного типа переправ для преодоления водных преград с недостаточно прочным льдом (для 1944 г. это было характерным). [240]

Параллельно с учениями войск проводились штабные учения с участием штабов инженерных войск армий, корпусов, а также дивизионных инженеров. На них отрабатывались вопросы планирования инженерного обеспечения операции, а также организации взаимодействия инженерных войск с пехотой, артиллерией и танками{568}.

В ночь с 13 на 14 января 1944 г. дивизионные саперы с помощью инженерных частей усиления всюду проделали проходы для пехоты и танков. Для выхода танков на рубеже атаки на западном берегу р. Волхов в районе Лелявино саперами 109-го отдельного мосто-инженерного батальона к 13 января были построены три моста. Около каждого из них были складированы необходимые материалы, дежурила восстановительная команда саперов{569}.

При подготовке наступления инженерные войска решали сложные задачи. Силами саперов 156-го инженерно-саперного батальона под командованием майора Н. А. Резникова и одной роты 154-го инженерно-саперного батальона совместно с понтонерами в невероятно трудных условиях, в предельно сжатые сроки к 14 января 1944 г. был построен мост через р. Волхов севернее Новгорода, у Шевелева, под нагрузку 100 т, по которому в последующем была пропущена вся основная масса наступавших войск 59-й армии. По этой же переправе возвращались в город покинувшие его жители{570}.

С переходом войск фронта в наступление инженерные части активно оказывали помощь пехоте, танкам и артиллерии в их продвижении. Благодаря тщательной подготовке в первый же день операции пехота и танки главной ударной группировки сумели быстро преодолеть р. Питьбу и устремиться вперед.

После прорыва вражеской обороны инженерные войска непрерывно вели свою трудную боевую работу по обеспечению дальнейшего продвижения войск. 154-й инженерно-саперный батальон, которым командовал капитан И. И. Клейман, 19 января построил мост через р. Малый Волховец длиной 120 м, а на следующий день он приступил к разминированию Новгорода. Так же решительно действовали инженерные войска, которые обеспечивали южную группировку 59-й армии. Саперы прямо с марша в исключительно неблагоприятных условиях местности и погоды в ночь на 14 января приступили к постройке колонных путей по льду рек Копка, Мета и оз. Ильмень. Саперы 157-го инженерно-саперного батальона под командованием майора Н. М. Ваганова за одни сутки проложили колонный путь по льду рек Копка и Мета от дер. Бронница до устья р. Меты протяженностью 24 км, выполнили огромный объем работ по расчистке полосы дороги от снежных заносов, установке вех, постройке мостов, спусков и выездов. Вслед за саперами началось движение войск и боевой техники, а батальон приступил к несению комендантской и регулировочной службы на созданной им дороге{571}.

Тот же батальон в течение ночи на 14 января под огнем противника проложил два колонных пути по льду оз. Ильмень — от [241] устья Меты на восточном берегу Ильменя до дер. Береговые Морины, расположенной на западном берегу озера. Дорога по льду Ильменя длиной в 7 км была продолжением дороги, проходившей по Копке и Мете. С рассветом 14 января по этим дорогам двинулись наши войска и техника. Саперы стали нести здесь регулировочную службу и техническое обслуживание под непрерывным воздействием вражеской артиллерии и авиации.

На второй день неожиданно наступила оттепель, которая поставила под угрозу дальнейшее продвижение наших войск по дороге, проходившей по льду рек Копка и Мета. Тогда в соответствии с приказом начальника инженерных войск 59-й армии саперами 157-го инженерно-саперного батальона за двое суток была построена новая дорога, параллельно проходившей по льду Копки и Меты, протяженностью 22 км с двумя деревянными мостами, длина которых составила 26 м{572}.

После того как части южной группы армии захватили плацдарм на западном берегу оз. Ильмень, в районе дер. Береговые Морины противник стал предпринимать ожесточенные контратаки при поддержке танков, пытаясь уничтожить наши части, закрепившиеся на плацдарме. Здесь саперы под интенсивным вражеским огнем провели минирование переднего края обороны, установив около 5 тыс. противотанковых и противопехотных мин. Выполняя эту работу, воины-саперы в составе пехотных подразделений геройски отражали яростные контратаки противника и наносили ему большой урон в живой силе и технике. Это позволило нашим частям удержать плацдарм до подхода подкреплений, накопить силы и потом перейти в наступление по окружению гитлеровских войск в Новгороде{573}.

Бывший командующий 59-й армией генерал-полковник И. Т. Коровников в статье «Так был освобожден Новгород» отмечал большие заслуги саперов 12-й инженерно-саперной бригады в освобождении города: «Положение частей, действовавших на западном берегу реки Волхов и озера Ильмень, осложнялось тяжелыми условиями снабжения. Однако саперы 12-й инженерной бригады навели под огнем противника переправы через реки Малый Волховец и Волхов, усилили лед и ускоренным темпом построили дорогу по южному берегу рек Мета и Копка, что обеспечило своевременный подвоз к войскам Южной группы боеприпасов, горючего и продовольствия»{574}.

С освобождением Новгорода 55-й и 36-й отдельные моторизованные понтонно-мостовые батальоны 9-й отдельной штурмовой инженерно-саперной бригады по указаниям начальника инженерных войск фронта сразу же приступили к работе по устройству 30-тонного моста через р. Малый Волховец, который 21 января уже был готов. 24 января на этой же реке был построен низководный мост под 60-тонные грузы, а 28 января создана паромная переправа тоже под грузы в 60 т{575}.

Утром 20 января 2-я саперная рота под командованием старшего лейтенанта В. С. Антоненко вместе с передовыми частями [242] вступила в восточные районы города и начала разминирование набережных реки Волхов, улиц Московской, Урицкого, проезда Федоровского ручья, территории Антониевского, Кирилловского монастырей. Саперные роты капитанов Владимирова и Н. В. Помилуйко в тот же день вошли в западную часть города и приступили к разминированию набережной левого берега р. Волхов, Ленинградского и Московского шоссе, улиц в направлении Шимска, хлебозавода, а также кремля и всех зданий в этой части Новгорода. При разминировании Новгорода были обезврежены 3313 мин и собраны 15890 мин{576}. Хорошо продуманный порядок разминирования города позволял быстро пропускать войска и технику, незамедлительно начать постройку причалов и эстакад на обоих берегах Волхова и организовать понтонную переправу для переброски войск с правого берега на левый.

Работа по разминированию Новгорода была выполнена за шесть суток. Прежде всего были очищены от мин подступы к городу по основным дорогам и проделаны проходы через город для наступающих войск. Разминирование производилось одновременно с инженерной разведкой и было закончено точно в намеченные сроки. За шесть суток саперы, нередко рискуя жизнью, сняли и обезвредили 12 864 мины, 191 сюрприз, 3 фугаса, одну мину замедленного действия, 8646 артиллерийских снарядов, «обработали» 15 складов со взрывной техникой. В числе многих объектов города и Новгородского кремля были разминированы Софийский собор, музей, Грановитая палата, памятник 1000-летия России, два монастыря и другие памятники архитектуры{577}.

Особенно много мин было обезврежено в блиндажах на земляном валу кремля. Они представляли собой заряды взрывчатых веществ в консервных банках и в разных коробках со взрывателями натяжного действия. Большинство найденных и обезвреженных мин были противотанковыми. Мощная мина замедленного действия была обнаружена в подвале полуразрушенной церкви на перекрестке улиц Ленинградской и Минской. Взрыватель был установлен на 10 суток. Эту мину обезвредил командир взвода лейтенант Л. Д. Бабак. Поспешно отступая, гитлеровцы подожгли Антониевский монастырь. Однако наши саперы ликвидировали пожар и спасли один из ценнейших памятников древнерусского зодчества. В тушении пожара особенно отличились командир взвода лейтенант В. Опарин, старшина А. Павелев, парторг роты старший сержант С. Щетихин, сержанты М. Молодцов, И. Воробьев, рядовые Д. Чудинов, Н. Аринов и многие другие. Это они бросились в горящие здания Антониевского монастыря и, рискуя жизнью, вынесли из огня сто ящиков взрывчатого вещества общим весом до десяти тонн, предотвратив уничтожение собора от неминуемого взрыва. За этот подвиг все они были представлены к награждению орденами и медалями.

Назывались также имена: рядового Ф. Баранова, обнаружившего и обезвредившего 53 мины, 6 сюрпризов, 3 склада взрывчатых веществ; ефрейтора А. Евграфова, снявшего 46 мин и 9 сюрпризов; [243] ефрейтора Н. Качалкина, обезвредившего 67 мин и 5 «сюрпризов»; старшего сержанта С. Королева, снявшего 43 мины; рядового А. Иванова, уничтожившего 53 мины; сержанта М. Мирошниченко, снявшего 100 мин, 11 сюрпризов и склад взрывчатых веществ.

При освобождении и разминировании Новгорода среди отличившихся были командир взвода лейтенант А. Макаров, который умело руководил действиями своих солдат и сержантов при очистке города от вражеских мин и строительстве моста через р. Волхов{578}.

Особенно много сделали при разминировании кремля саперы 3-й роты под командованием капитана Владимирова. Ими были разминированы 15 объектов со взрывной техникой, обезврежены тонны взрывчатки, снято 82 «сюрприза» и много различных мин. Нужно было обладать большим умением, хладнокровием, выдержкой, чтобы в предельно сжатые сроки выполнить это ответственнейшее задание. Каждая из многих тысяч мин и «сюрпризов» при малейшей неосторожности могла привести к гибели саперов и уничтожению ценнейших памятников архитектуры.

Очищая от мин и сюрпризов Кирилловский монастырь, саперы сержант М. Молодцов и рядовой А. Иванов обнаружили на его территории семь трупов замученных советских воинов. По форме одежды удалось определить, что один из них лейтенант, а остальные — рядовые. Комиссией в составе младшего сержанта Г. Т. Кацева, журналистов А. Д. Мешмана и Я. И. Гудкова было установлено, что все они погибли от страшных пыток. У лейтенанта была отрублена голова, кисти рук, ступни ног. Один солдат задушен тесьмой, которая так и осталась на его шее. У другого солдата вырезана кожа на щеках, выколоты глаза, сорвана кожа на правой стороне груди и шеи, отрезана кисть левой руки. У остальных солдат разможжены головы, отрезаны носы и уши, переломаны руки. Поспешно удирая из города, фашисты не успели замести следы своего чудовищного злодеяния. Составленный комиссией акт об этих зверствах хранится в архивах 154-й саперно-инженерной бригады. Рядом с этим документом подшиты политдонесения, в которых отражены поистине героические дела воинов-саперов, на долю которых выпала одна из труднейших задач — разминирование Новгорода, спасение его бесценных исторических архитектурных памятников{579}.

В числе захваченных в Новгороде трофеев оказались ручные минометы оригинальной конструкции — фауст-патроны. Образцы их были сразу же отправлены в штаб Волховского фронта и в Москву{580}.

В ходе операции инженерные войска фронта проделали большую работу. Лишь с 14 по 20 января были проложены колонные пути (55 км), отремонтированы и построены дороги (100 км), отремонтированы и построены 20 мостов, возведены 20 различных переправ протяженностью 3325 пог. м, разведаны и разминированы дороги (61 км), сняты 4 тыс. мин, фугасов и сюрпризов, [244] установлены, преимущественно на флангах наступавших войск, 17 тыс. мин{581}. После освобождения Новгорода инженерные войска активно содействовали дальнейшему наступлению всех армий вплоть до полного завершения Новгородско-Лужской операции.

* * *

Инженерные войска Волховского фронта сыграли важную роль как в подготовке, так и в осуществлении оборонительных и наступательных операций фронта. В труднейших условиях лесисто-болотистой местности они обеспечивали подготовку дорожной сети, исходных районов и позиций для наступления, инженерное оборудование оборонительных полос, создание аэродромов, минирование и разминирование местности, форсирование рек, постройку мостов и наведение переправ через водные преграды, вели инженерную разведку, обеспечивали создание проходов для пехоты, танков и артиллерии в наступлении, оборудовали пункты управления, а также выполняли множество других работ.

В проведенных боях воины инженерных войск всюду проявляли огромное трудолюбие, стремились с честью выполнить возложенные на них боевые задачи, показывали яркие примеры высокого боевого мастерства, индивидуального и массового героизма. На самых ответственных и опасных местах были коммунисты и комсомольцы. Своим личным примером самоотверженной борьбы с гитлеровскими захватчиками они вдохновляли воинов и вели их за собой на ратные подвиги. За достигнутые боевые успехи некоторые части и соединения были преобразованы в гвардейские и награждены боевыми орденами. Высоких правительственных наград удостоились многие сотни и тысячи воинов инженерных войск. [245]

Глава седьмая.

Работа тыла

Некоторые общие вопросы тылового обеспечения

Широкое и массированное применение в Великой Отечественной войне артиллерии, танков и авиации, внедрение в больших размерах автоматического оружия и другой боевой техники повлекли за собой резкое увеличение расхода материальных средств. Маневренность, динамичность боевых действий, высокие темпы, в которых они протекали, потребовали от тыла быстрого реагирования на изменения обстановки и гибкого маневрирования силами и средствами. Удовлетворить большую потребность армии и флота в вооружении, боеприпасах и горючем, обмундировании и продовольствии, в многочисленных других видах материальных средств можно было только при чрезвычайном напряжении всех сил страны.

Части, соединения и объединения, вошедшие в состав Волховского фронта, к декабрю 1941 г. накопили большой опыт ведения боевых действий, не раз пополнялись личным составом и техникой. В то же время тыл фронта не имел ни тыловых частей и учреждений, ни органов управления ими. Надо было создавать их заново. Не было достаточного опыта и слаженности в работе офицеров, которые занимали штатные должности.

В состав тыла фронта включались подразделения и части, склады, мастерские и другие тыловые учреждения, прибывающие из Центра или из армий, некоторые из них формировались на месте. В самом начале формирования фронта перед войсками были поставлены задачи вести наступательные и оборонительные бои, громить врага, а главное — освободить Ленинград от блокады. Во время подготовки Любанской операции одной из важных причин, препятствовавших своевременному началу наступления, было отсутствие к началу января 1942 г. своего фронтового тыла{582}. За такой короткий срок существования фронта невозможно было собрать в нужных районах тыловые части и учреждения, организовать и обеспечить четкую эксплуатацию путей сообщения, накопить материальные средства. Но, несмотря на трудности, работники тыла находили выход из этого положения. Обстановка заставляла принимать все возможные меры для обеспечения войск необходимым для жизни и ведения боевых действий.

В период становления тыла фронта накопление боеприпасов и других материальных средств проходило очень медленно. Большая растяжка путей подвоза, нарушение графика подачи снабженческих эшелонов по железной дороге, отсутствие автотранспорта и развитой сети автомобильных дорог не позволяли сразу организовать стройную систему снабжения войск. [246]

В условиях приволховского болотного бездорожья Волховский фронт нес ответственность не только за бесперебойное снабжение материальными средствами своих частей, но и за доставку продовольствия и боеприпасов в блокированный Ленинград.

Для характеристики и анализа огромной многогранной работы тыла Волховского фронта, самоотверженного труда воинов тыловых частей и учреждений наибольший интерес представляет период с июня 1942 г. по февраль 1944 г. как самый плодотворный, насыщенный большими событиями. Именно в это время были проведены наиболее важные операции фронта.

Окончательно сформированные и укомплектованные личным составом, органы управления тылом фронта и тыловые части, учреждения, предприятия представляли собой огромный и разнообразный по количеству специалистов коллектив. Штаб тыла, интендантское, автодорожное, военно-санитарное управления, отделы военных сообщений (ВОСО), снабжения горючим, военно-ветеринарный и многие другие отделы и службы в ходе войны претерпевали частые штатно-организационные изменения, но их функции и содержание выполняемых задач оставались в основном постоянными.

Менялось и количество тыловых учреждений — складов, госпиталей, ремонтных мастерских. Это обусловливалось оперативно-тактической обстановкой, решаемыми фронтом задачами, размахом операций, которые войска готовили и осуществляли, а также и ростом возможностей страны. [247]

С созданием Волховского фронта встал вопрос об организации и налаживании работы, прежде всего основного звена в системе фронтового тыла — дорог и транспорта. В условиях лесисто-болотистой местности восстановление и строительство новых дорог, поддержание в проезжем состоянии имеющихся путей подвоза и эвакуации имели особое значение. Поэтому вопросы увеличения пропускной способности железных и автомобильных дорог, правильной эксплуатации автомобильного транспорта, планирования и четкой организации перевозок, обеспечивающих доставку подразделениям материальных средств в полном объеме и в установленные сроки, должны были решаться тылом своевременно и рационально.

Перебои в обеспечении материальными средствами до некоторой степени объяснялись существовавшей в войсках системой подвоза «на себя». В 1943 г., когда наши войска в большинстве случаев наступали, эта система была признана устаревшей. И она действительно не отвечала новым условиям ведения войсками боевых действий.

В июне 1943 г. Государственный Комитет Обороны СССР вынес решение об изменении принятой в Красной Армии системы подвоза. Теперь ответственность за нее возлагалась на старшего начальника{583}. Заключалась она в том, что доставка материальных средств от станций снабжения (армейских складов) к войскам (на дивизионные обменные пункты) стала производиться армейским транспортом. Ответственность за организацию подвоза от армии к дивизиям возлагалась на начальника тыла армии, а от дивизионных до полковых складов — на начальника тыла дивизии. Новая система подвоза «от себя» способствовала увеличению подвижности и маневренности войск в бою и создавала благоприятные условия для их своевременного материального обеспечения. Старший начальник, ставя боевую задачу подчиненным, обеспечивал ее и материально, путем своевременной доставки в подчиненные части (подразделения) материальных средств.

Снабжая войска фронта всем необходимым, личный состав тыла в то же время должен был бороться с бесхозяйственным расходованием материальных и технических средств, не допуская нарушений в использовании их и привлекая к суровой ответственности за хищения. Особенно остро стояли вопросы экономии и сбережения горючего. Специалисты службы снабжения горючим, автомобилисты и все работники тыла вели настойчивую борьбу за экономию автобензина, дизельного топлива и других видов горючего, стремились бережно расходовать их.

Забота о быте бойцов и командиров на передовой линии, обеспечение их вкусной и питательной пищей, добротным обмундированием и снаряжением делали необходимым привлечь хозяйственную инициативу работников интендантского управления, военторга и других служб. Фронт не только потреблял, но и, в условиях активной обороны, самостоятельно выращивал, заготовлял и обеспечивал войска свежими овощами, фуражом и другими [248] продуктами, сберегая государственные средства, обеспечивая бойцов разнообразной, витаминизированной пищей.

Все это накладывало на работников тыла дополнительные обязанности, усугубляло и до того сложные условия их деятельности. Требовалось, например, найти соответствующие участки земли, чтобы посадить и вырастить овощи, или найти угодья, где можно было накосить сена, просушить его, спрессовать и организовать хранение, заготовить другие виды фуража. Нужно было изыскать для этих целей также силы и средства, т. е. привлечь личный состав для работы и обеспечить его сельскохозяйственным инвентарем. Возникали и другие непредвиденные обстоятельства. И тем не менее офицеры и младшие специалисты тыла успешно решали и эту задачу. Их труды и заботы окупались с лихвой.

Забота о раненом, о выносе его с поля боя, оказание первой помощи, лечение и предоставление ему возможности снова стать в ряды защитников Родины — вот почетные задачи санитарной службы фронта. Медицинские работники фронта проявили стойкость и героизм. Санитары, медицинские сестры, фельдшеры, врачи с огромной инициативой и изобретательностью, невзирая на опасность боевой обстановки, усталость и бессонные ночи, вели огромную работу по лечению раненых и больных, их эвакуации. Они постоянно заботились о размещении: медицинских пунктов, госпиталей в разрушенных населенных пунктах.

Работа тыла фронта протекала в трудных условиях лесисто-болотистой местности, в обстановке слабо развитой сети железных дорог, не имевших достаточного количества тупиков и станций с развитым путевым хозяйством. Это в значительной мере осложняло размещение выгрузочных станций, станций снабжения, фронтовых складов, затрудняло маневр транспортами в пределах фронтового и армейского тыла, подвоз материальных средств войскам. Между основными железнодорожными магистралями отсутствовали рокады, что вело к длительным перевозкам кружным путем, с большой затратой времени и подвижного состава. Слабо были развиты грунтовые дороги. Пути, совпадавшие с основными направлениями грузопотоков, отсутствовали, а дороги, которые существовали, не могли выдержать интенсивного движения, обусловленного ведением боевых действий.