1.1 Казачество и внешняя политика российского государства

История казачества неразрывно связана со становлением и развитием Российского государства, его превращением в крупную военную державу. Возникшее на южных окраинах Московского царства в первой половине XVI века, казачество более трех столетий играло активную роль во внешней политике России, заставляло говорить о себе в столицах Европы, Ближнего Востока и Азии.

Формирование и превращение казачества в служилое сословие Российского государства прошло длительный исторический путь, оно пережило "золотой век", поднялось к вершинам боевой славы, познало страшные годы разорения. Во второй половине XVI века возникла официальная версия происхождения казачества, у истоков которой стояло самодержавие. В 1549 году в отписке царя Ивана IV ногайскому князю Юсуфу отмечалось, что на Дону "те разбойники казаки живут без нашего ведома и от нас бегают" [9; 6].

Не только на Дону, но и в верховьях Терека, при впадении реки Аргуни в реку Сунжу, появились в XVI веке первые казачьи городки. Предками терских и гребенских казаков считались переселившиеся в конце XV века на Кавказ сторожевые казаки и крестьяне Рязанского княжества, а также донские казаки с рек Белой и Черной Калитвы [10; 8].

Эти и другие факты послужили основой концепции миграционного происхождения казачества, которая развивалась в трудах Н.М. Карамзина, С.М. Соловьева, В.О.Ключевского и других дореволюционных ученых [11; 46]. В советской исторической литературе эта точка зрения опирается на теорию классовой борьбы, согласно которой казачество сложилось из вольнолюбивых элементов русского общества, бежавших за пределы Московского государства от феодально-крепостнического гнета. Правительство, заинтересованное в укреплении казачества, мирилось с бегством зависимого населения, допуская тем самым существенные отклонения от крепостнического курса своей внутренней политики.

В изучении истории казачества наметились и другие подходы, в частности сложилась теория автохтонного происхождения казачества, которая использовалась учеными для отрицания его "подлого" происхождения, противоречий между царизмом я казачеством в XVII-XVIII веках, а внутри последнего - для пропаганды верноподданнических идей. А.Г. Попов, В. Мулдавов, Е.П. Савельев начинали историю казачества от скифов, русских людей, находившихся у татар в услужении и перенявших "военный дух" кочевников южных степей [12; 48].

В работах советских ученых В.В. Мавродина, Н.М. Волынкина, А.И. Попова, Б.Д. Грекова, А.Ю. Якубовского доказывалось, что предшественниками казачества являлись бродники, тесно связанные своими корнями со славяно-русским населением. Эту же точку зрения, но с широким привлечением археологического и этнографического материала поддержала С.А. Плетнева [13; 7]. По ее мнению, южнорусское казачество образовалось из общин, предками которых были племена салтово-маяцкой культуры, проживавшие на Северном Кавказе и просторах Дикого поля до монголо-татарского нашествия.

В состав данной этнокультурной группы входили аланские племена, вытесненные арабами с предгорий Кавказа на север, болгары, остатки греческого населения бывших городов-колоний и полисов Северного Причерноморья и Приазовья, славяно-русские племена, постоянно вступавшие в контакт с кочевниками. Славяно-русские земледельческие народы под воздействием кочевников выталкивали из своей среды часть населения, которая переходила на полукочевой образ жизни. На Руси это были бродники, в России - казаки.

О казачестве как особой нации, отличавшейся от русской и других, писали в XVII веке Г. Катошихин, позднее В.Ф. Соловьев и А. Филимонов. Эти мотивы получили развитие и в современной исторической литературе. Так, по мнению этнографов Л.Н. Гумилева и Ю.В. Бромлея, казачество следует рассматривать как субэтнос, который сложился из аборигенов южных степей и части населения, выделившейся из великоросского этноса в XIV-XV веках и сформировавшейся в сословие [14; 29].

Казачество -- исторически возникший тип организации, особая форма коллективного существования людей. Одним из главных и непременных условий возникновения казачества, считают ученые, являлась достаточно обширная и целостная территория. В совокупности с природно-климатическими факторами она служила основой воспроизводства и сохранения субэтноса, накладывала отпечаток на внутрихозяйственную организацию общности.

Правительство старалось возложить на них несение различных повинностей, в том числе казачьей службы. В свою очередь, из среды казачества выделялись самостоятельные субэтнические общности, в основе которых лежали различия в отправлении религиозных обрядов и культов, например в ХVII - первой половине XIX веков старообрядцы. Таким образом, с самого начала своей истории казачество не представляло собой единой и целостной организации, объединяющими элементами выступали природно-климатические и географические факторы, условия воспроизводства жизни общины.

Русское правительство быстро оценило роль казачества на южных границах государства и стремилось привлечь его на свою сторону. При царе Иване IV казаки стали получать из Москвы свинец, порох, зелье, взамен на "разные службы" - сопровождение послов в Азов, Крым и Константинополь, сбор сведений о турках, крымских татарах, ногайцах и калмыках, поддержка внешнеполитических и военных акций, правительства. Казаки принимали помощь, так как Походы "за зипунами" и захват "ясыря" пленных не были стабильным источником существования, а охота, рыболовство и бортничество не могли удовлетворить потребности растущего населения края. Заниматься же земледелием казачество не имело возможности из-за постоянных набегов кочевников [15; 24].

Как этническая группа казачество могло сохраниться и реализовать свои интересы в Российском государстве только через сословный принцип организации общины, имея перед собой альтернативы: во-первых, стать одним из разрядов российского крестьянства; во-вторых, распавшись на обособленные социальные группы, пополнить ряды господствовавшего класса и податного населения; в-третьих, перейти в состав служилых сословий. Логика исторического движения не исключала и варианта привлечения казачества на службу Османской империи или Речи Посполитой, использования его в военно-стратегических и политических целях [16; 9].

В этот период царизм считал казачество силой, противостоявшей государству, поэтому отношения между ними строились преимущественно на принципах выполнения взаимных обязательств и услуг. Наиболее устойчивые и жизнеспособные закреплялись в обычаях и законах, оформлялись правами и привилегиями. Признание казачества в середине XVI века самостоятельной военной и политической силой явилось первым шагом на пути превращения в сословие. Этот факт имел далеко идущие последствия. Противоборствующие стороны - Московское государство и Османская империя, а также различные группы внутри них стали учитывать роль казачества в Северном Причерноморье, Приазовье и степном Предкавказье.

До начала XVII века интересы казачества как особой социальной организации, тем более сословия, четко не выражались. В значительной степени его обеспечивали походы "за зипунами" и материальная поддержка московского правительства. Резкий рост численности населения, изменения внутренней и внешнеполитической обстановки в регионе способствовали сокращению источников пропитания и доходов от военных мероприятий, содействовали переходу казачества к постоянным и гарантированным источникам существования [17; 44].

Необходимым условием материального обеспечения и важным шагом в приобретении сословных прав явилось признание в 1615 году царем Михаилом Романовым за казачеством освобождения "от тягла, права внешних сношений, имущественных прав, а также источников доходов - беспошлинной торговли "в окраинных городах Российского государства", рыболовства, охоты, добычи соли в пределах казачьих земель.

Такое развитие событий удовлетворяло, на наш взгляд, и Московское государство, и казачество. Уже первые приобретенные казачеством права и привилегии изменили его статус, превратили в участника и соучастника государственной власти, допустили в политическую сферу.

Казаки проводили активную разведку, захватывали "ясырь", наблюдали за передвижением крымских татар, ногайцев, калмыков, турок, персов, народами Северного Кавказа, держали московское правительство в курсе событий, происходивших в Крыму, Приазовье, и степном Предкавказье, предупреждали его о возможных нападениях на южные земли Русского государства. Отношения с царем и правительством казаки поддерживали через Посольский приказ, тем самым, подчеркивая самостоятельность и независимость своего положения, что с середины XVII века во многом уже не соответствовало действительности.

Однако в силу своего экономического положения казаки не могли отказаться от походов "за зипунами" и "ясырем" на Азовское, Черное и Каспийское моря, неоднократно нарушали присягу, подрывали отношения между московским правительством, с одной стороны, Османской империей и ее вассалами - с другой.

После успешных Азовских походов 1695-1696 годов царю Петру I удалось установить контроль за устьем Дона и практически закрыть выход донским казакам в Азовское и Черное моря. В сложившихся благоприятных условиях правительство запретило в 1703 году войску Донскому, а в 1713 году другим казачьим войскам отправлять послов к соседним народам без разрешения Азовского губернатора или Сената. Ограничение дипломатического суверенитета казачества завершилось передачей его делопроизводства из ведения Посольского приказа в подчинение Сената, а в 1721 году - Военной коллегии.

Выживание казачества в жестких природно-климатических условиях, при сложном социально-политическом и религиозном окружении было невозможно без корпоративной замкнутости, опиравшейся на строгие принципы построения и управления. Практически все этносы, расселявшиеся в контактных зонах, вели полукочевой, полувоенный образ жизни. Типичной для них чертой являлось разделение общества на относительно быстро и легко управляемые структуры - сотни. Сотенная организация, во-видимому, восходит к временам военной демократии и имела распространение на обширной территории Руси, у южных славян, кочевников евроазиатских степей.

Возникновение войсковой организации у вольного казачества можно отнести к концу XVI века, а завершение - к 30-40-м годам XVII века. Жизнь казачества, находившегося в XVI-XVII веках за пределами досягаемости царской администрации, регламентировалась решениями и приговорами войсковых кругов. До 1723 года они оставались высшей административной, военной и судебной инстанцией, где рассматривались вопросы войны и мира, избирались войсковые и походные атаманы, направлялись станицы и посольства в Москву и к соседним народам, там же принимали в казаки, обсуждали церковные дела и т.д. По такому же принципу строилось местное самоуправление, но с кругом более узких вопросов - имущественных прав и прав личности, семейно-брачных отношений, землевладения и землепользования казаков, проживавших в юрте станицы.

В начале XVII века Московское государство встало на путь ограничения казачьего самоуправления, избрав инструментом давления посылаемое жалованье. Награждая лучших атаманов и казаков, которых "Войско слушает", правительство требовало угодных для себя решений - отказа казаков от "воровства" на Азовском, Черном и Каспийском морях, участия в походах против Крымского ханства и Ногайской орды, сыска беглых и т.д. В течение века самодержавию удалось, задабривая верхушку казачества, принизить значение войскового круга, но одновременно поднять авторитет исполнительной власти - войсковых атаманов и войсковой канцелярии [21; 4].

В конечном счете, в 1723 году император Петр I отменил выборы войсковых атаманов в Области войска Донского, с этого времени они назначались из среды войсковых старшин, а с середины XIX века - генералов регулярной русской армии, смещались с должности высочайшим именным указом. Во второй четверти XVIII века практика назначения войсковых атаманов высочайшей властью распространилась на все казачьи войска Юга России.

Таким образом, первоначально экономически зависимое от московского правительства казачество в начале XVIII века потеряло политическую и военную самостоятельность. С 1703 года военная служба для казачества в составе вооруженных сил Российской империи превращается в обязательную повинность, неотъемлемую часть жизни, хозяйства, быта и общественного сознания.