1722 Год. Января не позднее 19

Из реляции Крымского хана Саадет-Гирея III к османскому султану Ахмеду III с изложением недовольства помощью России кабардинцам, доставленной российским резидентом в Константинополе И.И. Неплюевым

Аслан бей по своей фалшивой фантазии не толко против нас восстал и злое намерение восприял как бы отлучить народ татарской кабардинской и как бы отвратить их от подданства и послушания ханам крымским, но еще наипаче покушается как бы построить новые фортецы в местах, именуемых в Чорлате, Татартупе и Карагаче и через такие новые фортификации обещает провесть в послушание царю московскому ногайцев и черкесов, поселенных при берегах реки Кубанской, чем оной Аслан бей замышляет учинить московским коммуникацию с Черным морем, сверх того когда мы маршировали против кабардинцов, тогда помянутой Аслан бей для сиккурса посылал двух своих братей одного к московскому, а другого к донским казакам как по возвращении нашем в Крым действительно и воспоследовало. Понеже тогда на сиккурс помянутому Аслан бею в собрании было одних самих казаков 800 человек, а калмыков около 400 человек, которые на кабардинцов ханам крымским подчиненных напали и отогнали у них стада с 20 000 овец, также немалое число и другой скотины, а потом по домогательству помянутого Аслан бея прибыл офицер московский с нескольким числом людей московских в фортецию в Черкасское, и там оставя большую часть людей с ним прибывших сам с некоторыми поехал далее х Кумуку и Дагистану (сиречь горским) при реке именуемой Терки, которое впадает в море Каспиское, где по берегам оной реки построены три фортификации называемые Терки, Орази и Каргика, изстари московским принадлежавшие.

И не доехав за три часа езды до места, где собран был народ кабардинской, тот офицер отправил от себя одного человека к помянутому народу подчиненному, чтоб те наши подчиненные с своей стороны прислали какого бея и несколько спагиев для свидания, наипаче под таким видом можноль успокоить ссоры между ими и Аслан беем. О чем наш народ посоветовавшись междо собою и опасаясь нападения от московских прислал немедленно с своей стороны Ислам бея с несколькими старшими того народа для свидания с помянутым офицером московским, который сказал – прежде надобно от того народа всякому бею и спагинам прислать по одному сыну во аманаты до рук царя московского и чтоб также и притчие беи приехали и вручили помянутых аманатов, то тогда де будет учинен аккорд и во всем их деле согласие и по таком свидании помянутой Ислам бей сегодня своим спагием от некоторого человека от стороны московского офицера, отправленного в Кабардию провожен где беи и спаги, услыша такие претензии, сказали в ответ все единогласно, что они подданные хана крымского и хотя пред сим за сорок лет что иметь свободность в ловлях и в полях своей животине, московским во аманаты только по одному сыну от одного бея и давали, однакож ежели что пристойного по сей деклярации от них воспотребуют и московские пристанут в протекции своей иметь Аслан бея, и сами прибудут в спокойности, то они еще представляют как изстари то содержание было давать в аманаты по одному только сыну от одного бея, а инако не могут они дать никакого аманата, ниже сами пойдут, и с таким ответом они паки помянутых людей назад отправили, дав нам обо всем подлинное известие, которое мы в доказательством сообщили счастливой Порте, и известие есть, что за двести лет до сего времени народ кабардинской пребывает подчинен ханам крымским, а ныне на наших подданных кабардинцов нападают и утесняют казаки и калмыки, похищая их добра и отгоняя их животину, сверх того сия притензия о аманатах, учиненная от офицера, прибывающего в фортеце Карциге, есть противна всякой справедливости и мирному между обоими империи постановлению, и есть явно и доказателно, что как упомянуто во тех местах начав от берегов вышепомянутой реки Терек изстари московские ничем иным больше не владеют, как токмо помянутыми тремя фортециями, на которой реке по одну сторону даже до границ персидских поселение имеют народы дагистанские, сиречь горские и кумыкские, а по другую сторону той реки отсюда иные народы поселения не имеют кроме черкес, подчиненных ханам крымским, издревле и понеже царь московский имеется в подозрении в том, что намеревается строить фортецию, а помянутые места Татардипп и Чорлат были обладаемы от наших предков как издревле принадлежавшие мусульманам где видятся москей (и у мечети большие) также и место Карагачь, где помянутой Аслан бей побудил московских построить новую фортецу и то самое место где Дервиш ага приноситель государевой грамоты с нами виделся и Татардип и Чорлат от Карагача около 5-ти или 6 часов в расстоянии езды и ежели в тамошних помянутых местах допущено будет строение фортецы, то по сему ясно следует, что такое намерение противно блаженному постановлению мирному, того ради надлежит весьма пресечь намерение Аслан бея и чтоб резидент царя московского в Константинополе обретающийся имел указ послать как наискорее нарочного к московскому офицеру дабы московские помянутому Аслан бею не помогали и сиккурса не чинили и чтоб помянутой офицер московский в Каргиаге отнюдь не вступал в дела народов чиацких понеже они подданные хану крымскому.

АВПРИ. Ф. 115. Кабардинские дела. 1722 г. Д. 3. Л. 3–7. Копия. Датировано по отметке о сообщении этой реляции И.И. Неплюеву.

№