Подготовка

После выборов Учредительного собрания стало ясно, что оно будет эсеровским по своему составу. Кроме того, в состав Собрания были избраны такие политики как Керенский, атаманы Дутови Каледин, украинский генеральный секретарь военных дел Петлюра (см. Список членов Учредительного собрания). Курс большевиков на радикальные преобразования оказался под угрозой. Кроме того, эсеры были сторонниками продолжения «войны до победного конца» («революционное оборончество»), что склонило колеблющихся солдат и матросов к разгону Собрания. Коалиция большевиков и левых эсеров приняла решение разогнать собрание как «контрреволюционное». Резко против Собрания был настроен Ленин. Н. Н. Суханов в своей фундаментальной работе «Записки о революции» утверждал, что Ленин уже после своего прибытия из эмиграции в апреле 1917 года считал Учредительное собрание «либеральной затеей». Комиссар пропаганды, печати и агитации Северной областиВолодарскийшёл ещё дальше и заявлял, что «массы в России никогда не страдали парламентским кретинизмом», и «если массы ошибутся с избирательными бюллетенями, им придётся взяться за другое оружие».

При обсуждении Каменев, Рыков, Милютин выступили с «проучредиловских» позиций. Наркомнац Сталин 20 ноября предлагал отсрочить созыв Собрания. Наркоминдел Троцкий и сопредседатель большевистской фракции в Учредительном Собрании Бухаринпредлагали созвать «революционый конвент» из большевистской и левоэсеровской фракций, по аналогии с событиями Французской революции^[5]. Эту точку зрения поддерживал также левый эсер Натансон.

По воспоминаниям Троцкого

Незадолго до созыва «Учредилки» к нам зашёл Марк Натансон, старейший член ЦК партиилевых эсерови с первых слов сказал: — ведь придётся, пожалуй, разогнать Учредительное собрание силой…

— Браво! — воскликнул Ленин. — Что верно, то верно! А пойдут ли на это ваши?

— У нас некоторые колебания, но я думаю, что в конце концов согласятся.

23 ноября 1917 года большевики под руководством Сталина и Петровского заняли уже выполнившую свою работу Комиссию по выборам в Учредительное собрание, назначив в ней новым комиссаром М. С. Урицкого. 26 ноября Предсовнаркома Ленин подписал декрет «К открытию Учредительного собрания», потребовавший для его открытия кворума в 400 человек, причём открывать Собрание должно было, согласно декрету, лицо, уполномоченное Совнаркомом, то есть большевик. Таким образом, большевикам удалось отсрочить открытие Собрания до момента, когда в Петрограде соберутся его 400 делегатов.

28 ноября в Петрограде собрались 60 делегатов, в основном — правых эсеров, которые пытались начать работу Собрания. В тот же день Предсовнаркома Ленин объявил вне закона партию кадетов, выпустив декрет «Об аресте вождей гражданской войны против революции». Сталин комментировал это решение словами: «мы определённо должны добить кадетов, или они нас добьют». Левые эсеры, в целом приветствуя этот шаг, выражали недовольство тем, что подобное решение было принято большевиками без согласования со своими союзниками. Резко против выступил левый эсер И. З. Штейнберг, который, назвав кадетов «контрреволюционерами», выступил при этом против ареста в данном случае целой партии поголовно. Была закрыта кадетская газета «Речь», которая через две недели вновь открылась под названием «Наш век».

29 ноября большевистский Совнарком запретил «частные совещания» делегатов Учредительного Собрания. Тогда же правые эсеры сформировали «Союз защиты Учредительного собрания».

В целом внутрипартийная дискуссия закончилась победой Ленина. 11 декабря он добился переизбрания бюро большевистской фракции в Учредительном Собрании, часть членов которого высказалась против разгона. 12 декабря 1917 Ленин составил «Тезисы об Учредительном собрании», в которых заявил, что «…Всякая попытка, прямая или косвенная, рассматривать вопрос об Учредительном собрании с формальной юридической стороны, в рамках обычной буржуазной демократии, вне учета классовой борьбы и гражданской войны является изменой делу пролетариата и переходом на точку зрения буржуазии», а лозунг «Вся власть Учредительному собранию» был объявлен лозунгом «калединцев». 22 декабря Зиновьев заявил, что под этим лозунгом «кроется лозунг „Долой Советы“».

20 декабря Совнарком принял решение открыть работу Собрания 5 января. 22 декабря постановление Совнаркома утвердил ВЦИК. В противовес Учредительному собранию большевики и левые эсеры готовились созвать III Всероссийский Съезд Советов в январе 1918 года. 23 декабря в Петрограде было введено военное положение.

Уже 1 января 1918 произошло первое неудачное покушение на Ленина, в котором был ранен Фриц Платтен. Через несколько лет находившийся в эмиграции князь И. Д. Шаховской объявил, что организатором покушения был он и выделил на эти цели полмиллиона рублей^[6]. ИсследовательРичард Пайпстакже указывает, что в этом покушении оказался замешан один из бывших министров Временного правительства, кадетН. В. Некрасов, однако был «прощён» и впоследствии перешёл на сторону большевиков под фамилией «Голгофский».

В середине января сорвалось второе покушение на Ленина: на приём к М. Д. Бонч-Бруевичуявился с повинной солдат Спиридонов, заявивший, что он участвует в заговоре «Союза георгиевских кавалеров» и получил задание ликвидировать Ленина. В ночь на 22 январяВЧКарестовала заговорщиков в доме 14 на Захарьевской улице, в квартире «гражданки Саловой», однако затем их всех по личной просьбе отправили на фронт^[7][8]. По крайней мере двое из заговорщиков, Зинкевич и Некрасов, впоследствии присоединились к «белым» армиям^[7].

На заседании ЦК ПСР, состоявшемся 3 января 1918 г., было отвергнуто,«как несвоевременное и ненадёжное деяние», вооружённое выступление в день открытия Учредительного собрания, предлагавшееся военной комиссией партии^[9].

Борис Петров и я посетили полк, чтобы доложить его руководителям о том, что вооружённая демонстрация отменяется и что их просят «прийти на манифестацию безоружными, дабы не пролилась кровь».

Вторая половина предложения вызвала у них бурю негодования… «Да что вы, товарищи, в самом деле, смеётесь, что ли над нами? Или шутки шутите?.. Мы не малые дети и, если бы пошли сражаться с большевиками, то делали бы это вполне сознательно… А кровь… крови, может быть, и не пролилось бы, если бы мы вышли целым полком вооружённые».

Долго мы говорили с семёновцами и чем больше говорили, тем становились яснее, что отказ наш от вооружённого выступления воздвиг между ними и нами глухую стену взаимного непонимания.

«Интеллигенты… Мудрят, сами не зная что. Сейчас видно, что между ними нет людей военных»^[10].

Л. Д. Троцкий впоследствии ехидно заметил об эсеровских депутатах следующее:

Зато они тщательно разработали ритуал первого заседания. Они принесли с собой свечи на случай, если большевики потушат электричество, и большое количество бутербродов на случай, если их лишат пищи. Так демократия явилась на бой с диктатурой — во всеоружии бутербродов и свечей.

На фото: демонстрация в поддержку учредительного собраниявПетрограде5 января 1918 года