Казахстан в годы "хрущевской оттепели". Реформы 50-60-ых годов хх в., их характер и причины их незавершенности.

В марте 1953 г. умер Сталин, безраздельно правивший страной с конца 20-х годов. Его место заняла группа приближенных диктатора, начавших борьбу за власть – Меленков, Молотов, Берияи Хрущев. Уже в конце марта новое руков-во предпринимает меры по либерализации системы. Была объявлена амнистия для всех заключенных, чей срок не превышал 5-ти лет, несовершеннолетних и осужденных за экономические, административные и военные правонарушения. Через неск-ко дней было принято постановление онарушении законности органами гос. безопасности в ходе следствия по крупным политическим делам конца 40-начала 50-х гг. В июле 1953 г. был арестован гл. организатор репрессий 30-50 годов – Л. Берия. ГУЛАГ был передан из ведения МВД министерству юстиции, политическая полиция стала самост. организацией – Комитетом гос. безопасности (КГБ). В 1955 г. была объявлена амнистия осужденным за «пособничество фашистам» во время 2-ой мир. войны, сняты с учета и освобождены из-под административного надзора спецпереселенцы. В то же время, ограничения по свободе передвижения сохранялись, политические обвинения с немцев и крымских татар не были сняты, большая часть политзаключенных была амнистирована только лишь после 1956 г., после знаменитого доклада Н. Хрущева на 20-ом съезде КПСС, где впервые было заявлено о существовании культа личности Сталина и массовых репрессиях. Однако либерализация полит. системы была лишь частичной. Все неудачи проведения соц.-экономической политики и преступления системы были объявлены следствием извращения ленинских принципов, что снимало ответственность с партии и руков-ва страны в целом. Несмотря на отказ от репрессивных методов, административно-командный принцип управления сохранился и продолжал развиваться. Респ-ки, в т.ч. Каз-н, продолжали оставаться под непосредственным контролем Москвы, которая назначала и смещала руков-лей респ-ки по своему усмотрению. Так, в феврале 1954 г. на 7-ом съезде Компартии Каз-на, по решению Кремля, Ж. Шаяхметов был заменен П. Пономаренко. Тогда же секретарем ЦК КП Каз-на стал Л. Брежнев, возглавлявший респ-ку в 1955-56 гг. 1957-58 гг. стали пиком процесса десталинизации. В феврале 1957 г. были реабилитированы чеченцы, ингуши, балкарцы, карачаевцы и калмыки, им было разрешено вернуться на родину. Началась реабилитация жертв политических репрессий, однако она была выборочной и не была завершена. В 1958 г. был принят новый Уголовный кодекс, отменявший понятие «враг народа», было запрещено прибегать к угрозам и насилию во время следствия, узаконена презумпция невиновности.

Возвращение к тоталитарной модели. В 1957 г. Хрущевым был выдвинут лозунг «Догнать и перегнать Америку!», нацеленный на быстрый рост произ-ва с/х продукции. Однако преобладание внеэкономических, административных методов управления экономикой привело к серьезному экономическому и соц. кризису в конце 50-начале 60-х годов. Ряд непродуманных реформ в обл-ти управления экономикой привел к новому нарастанию продовольственных проблем и взрыву недовольства нас-я. В августе 1959 г. соц.-экономический кризис привел к массовым беспорядкам в Темиртау – одном из быстрорастущих индустриальных центров Каз-на. Строящийся в городе металлургический комбинат был объявлен ударной комсомольской стройкой, где работало более 200 тыс. человек. Бытовая неустроенность, недостаточное обеспечение продовольствием и питьевой водой, и откровенное злоупотребление администрации привели к стихийным выступлениям рабочих, перешедшим в 3-дневные волнения, подавленное лишь с/п войск, многие активные участники темиртауских событий были осуждены. Несмотря на тяжелую соц. и экономическую обстановку, в 1959 г. был принят семилетний план, по которому Сов. Союз должен был выйти на первое место в мире по объему производства к 1965 г. Объявлялось, что строит-во социализма в стране завершено и долгожданный коммунизм наступит в начале 80-х. Крутой поворот претерпела и нац. политика. В целях создания новой общности – «советского народа» началось поощрение властями процесса русификации, сопровождавшегося закрытием нац. школ, сокращением сфер применения нац. языков и шовинистической пропаганды. Была выдвинута задача слияния всех этносов СССР и ликвидации нац. республик к началу 80-х. Без учета интересов республик стали меняться их границы. Так, в 1962 г. Узбекистану были переданы 3 хлопкосеющих р-на Южного Каз-на. В 1961 г. руков-лем Каз-на стал Д. Кунаев, работавший до этого Председателем Совета Министров респ-ки и бессменно руководивший Каз-ном четверть века. В 1962 г. Хрущев предложил партийную реформу, изменявшую стр-ру партии и делящую ее на 2 организации – промышленную и сельскохозяйственную. Роль партии сводилась только к управлению экономикой, что вызвало недовольство верхушки партии и региональных функционеров. В обстановке секретности был подготовлен гос. переворот и в 1964 г. Хрущев был отстранен от власти.

Поворот в политической жизни страны послесталинского периода сопровождался выработкой нового экономического курса. Во многом он связывался с именем Г.М. Маленкова. К началу 50-х годов восстановительный этап в СССР закончился, за эти годы был создан достаточный инвестиционный и научный потенциал, позволивший в дальнейшем обеспечить высокие темпы экономического роста на весь период 50-х годов. Содержание данного курса определяла социальная ориентация экономики, о чем Маленков заявил в программной речи на сессии Верховного Совета СССР в августе 1953 года. Суть новаций в экономике выразилась в перенесении ориентиров с тяжелой промышленности на легкую и сельское хозяйство. Предполагалось резко изменить инвестиционную политику, направив ее на поддержку отраслей, выпускающих товары народного потребления.

Особое место в обновленной экономической политике отводилось развитию сельского хозяйства, вывода его из затянувшегося кризиса. Хотя к 1950 году были восстановлены важнейшие отрасли земледелия, а его валовая продукция приблизилась к довоенным показателям, сельское хозяйство испытывало большие трудности. Требуемые результаты достигались в значительной степени за счет очередного ограбления сельского населения, которое было обложено непомерными налогами, а плановые государственные закупки сельхозпродукции производились по ценам ниже себестоимости. При этом советскому крестьянству паспорта не выдавались, что накрепко привязывало людей к их месту жительства и не давало возможности выехать из села. Конкретные меры по выведению сельского хозяйства из кризиса были предложены на сентябрьском (1953) пленуме ЦК КПСС. Его решениями устанавливались количественные параметры развития сельского хозяйства и его отраслей на перспективу, хотя и не предусматривалась его реорганизация, но были определены новые качественные экономические рычаги его подъема. Упор делался на повышение материальной заинтересованности и на ослабление администрирования в этой отрасли. В качестве первоочередных мер в 2,5 раза был снижен сельхозналог, списаны недоимки по сельхозналогу за прошлые годы, повышены заготовительные цены на сельхозпродукцию, увеличены размеры приусадебных участков и снижены нормы поставки с них сельхозпродукции.

На пленуме рассматривался и вопрос об уменьшении плановых показателей и директивных указаний для колхозов, предлагалось сократить управленческий аппарат. Все это открывало дорогу реальной инициативе, заинтересованности хозяйств в расширении своего производства, росту их самостоятельности. Для стимулирования развития зернового хозяйства предполагалось повысить агротехнику, пересмотреть порядок хлебозаготовок, распахать целинные и залежные земли. Вместе с тем следует отметить, что освоению целины в укреплении зерновой базы отводилась существенная, но не ключевая роль. Реализация обновленной аграрной политики дала весьма существенные результаты уже в течение первых лет. За 1954—1958 годы валовая продукция сельского хозяйства выросла по сравнению с прошедшим пятилетием на 35 % — цифра небывалая в истории колхозной деревни. Она обеспечивала 53 % прироста мяса, 35—38 % — картофеля, молока.

Однако закрепить эти достижения не удалось. Комплексная программа подъема сельского хозяйства не осуществилась. Впоследствии от нее осталась лишь эпопея освоения целины. Доля сбора зерна на целинных землях составила в конце 50-х годов около 27 % от общесоюзного урожая, но, по мнению специалистов, этот же прирост зерна можно было получить за счет увеличения капиталовложений и улучшения агротехники на ранее культивируемых землях.

К середине 50-х годов стало ясно, что механизм хозяйствования административно-командной системы начал давать сбои. Рассчитанная на чрезвычайные обстоятельства и постоянную мобилизацию всех средств и ресурсов, на решение одной глобальной задачи эта система уже не могла действовать в сложившихся экономических условиях.

В силу объективных и субъективных причин в данный период не реализовалась и программа ориентации экономики на социальные потребности общества, выдвинутая в 1953 году. Созданная в 20—30 годы государственная система и ее экономическая модель воспринималась советским руководством, в том числе и самим Н.С. Хрущевым, как единственно правильная, но с определенными недостатками роста, которые периодически надо было устранять, не посягая на основные принципы экономической доктрины. Вместе с тем все-таки предпринимались попытки поиска более удачных и совершенных форм управления народным хозяйством. Получив в 1957 году единоличное лидерство, Н.С. Хрущев стал инициатором нового витка в проведении административных реформ. Реорганизация управленческого аппарата 1954 года каких-либо ощутимых сдвигов в экономике не дала. Руководящая верхушка страны стала возлагать надежды на новые преобразования. Было принято решение отказаться от отраслевой системы управления промышленностью и строительством и вернуться к территориальной, существовавшей до 1930 года. Целью реформы являлось перенесение руководства экономикой на места, сокращение численности бюрократического аппарата, усиление хозяйственного потенциала регионов.

Однако и эта реформа имела ограниченный, административный характер и не вносила качественных изменений в условия хозяйствования. Хотя следует отметить, что с середины 50-х годов, несмотря на снижение темпов, развитие основных отраслей народного хозяйства было весьма динамичным. Это видно на примере среднегодового прироста национального дохода, который в 1950—1955 годах составил 11,3 %, а в период с 1956 по 1960 годы — 9,2 %, прирост валовой промышленной продукции за это же время соответственно составлял 13,1 % и 10,9 %. Были достигнуты определенные успехи в машиностроении. Велись работы по созданию единой энергетической системы СССР. Увеличились объемы капитального строительства, только за период с 1956 по 1958 годы было введено в действие 2700 крупных промышленных предприятий.

Пятидесятые годы были связаны с началом научно-технической революции. В 1956 году поднялся первый советский реактивный пассажирский самолет ТУ-104, началась разработка и серийное производство межконтинентальных ракет. В 1957 году в СССР был осуществлен запуск первого в мире искусственного спутника земли, а четыре года спустя в апреле 1961 года в космос поднялся первый летчик-космонавт Ю.А. Гагарин, положив начало своим полетом планомерному освоению космического пространства.

Между тем сущность научно-технической революции, ее значение понималось в нашей стране и нашим руководством упрощенно: как рывок в определенном направлении, как увеличение объемов производства основных видов продукции. При этом существовавший хозяйственный механизм и выработавшаяся практика планирования сдерживали техническое перевооружение производства, заинтересованность предприятий в его обновлении, а заявления о внедрении научно-технического прогресса в жизнь часто носили декларативный характер. При имевшихся положительных сторонах ряд отраслей народного хозяйства имели трудности и проблемы, не справлялись с плановыми заданиями. Прежде всего, это относилось к легкой промышленности и сельскому хозяйству.

После ухода Г.М. Маленкова с политической арены его концепция о приоритетном развитии промышленности группы «Б» была подвергнута Н.С. Хрущевым резкой критике и отброшена как непригодная. Такая точка руководства очень негативно повлияла на состояние дел в легкой промышленности и сопутствующих ей отраслях. В итоге продолжали нарастать структурные диспропорции: если в 1940 году удельный вес средств производства (группа «А») составлял 61,2 %, то в 1960 году он поднялся до 72,5 %, при снижении доли производства предметов потребления (группа «Б»). Все принимаемые государством меры не затрагивали самого хозяйственного механизма.

К началу 60-х годов и в сельском хозяйстве исчезли те положительные тенденции, которые появились после 1953 года. Это было связано не только с объективными экономическими условиями, но и с постепенными директивными политизированными кампаниями, непродуманными решениями сверху. В 1958 году были ликвидированы машинно-тракторные станции (МТС) и колхозы, не имевшие ремонтной базы, были вынуждены выкупать уже не новую сельскохозяйственную технику. Затраты на такие приобретения резко подорвали финансовое положение хозяйств и практически свели на нет доходы, полученные в предшествовавшие годы.

С 1958 года был взят курс на увеличение посевов кукурузы. Сам по себе этот курс нельзя считать ошибочным. Он был направлен на укрепление кормовой базы животноводства, так как кукуруза во многих странах прекрасно используется как кормовая культура, в том числе и в южных районах нашего государства. Однако хрущевская кукурузная кампания приобрела политический характер и проводилась волевыми методами, без учета реальных климатических условий и здравого смысла, за счет сокращения посевов других культур. В результате кормовая база не выросла, а сократилась.

Отрицательно сказалась на состоянии сельского хозяйства и реализация еще одной директивной сверхпрограммы в животноводстве, организованной под лозунгом: «Догнать и перегнать США по производству мяса и молока». Чтобы выполнить планы сдачи государству этих продуктов, колхозы начали проводить массовый забой скота, так как на имевшейся базе животноводства осуществить выдвинутую программу было невозможно. На фоне всеобщей погони за показателями процветало очковтирательство. Животноводство же оказалось отброшенным назад на десятилетие. В связи с этим печально известен опыт Рязанской области, когда на общей волне принятия повышенных обязательств область заявила о своей готовности в три раза увеличить план поставки мяса государству. Не имея необходимых условий для их выполнения, руководители области и ряда районов встали на путь очковтирательства и подтасовок. В 1959—1960 годах в области было уничтожено даже племенное стадо. По количеству крупного рогатого скота и свиней область оказалась на уровне ниже 1953—1955 годов. Убытки колхозов от продажи мяса государству в этот период составили 33,5 млн рублей в ценах 1961 года.

Еще одной новацией этого времени было сокращение приусадебных участков колхозников на том основании, что они отвлекают крестьян от работы в колхозе. Под прикрытием тезиса о строительстве коммунизма и расширения сферы общественного производства крестьян заставляли продавать свой скот колхозам, административными мерами пытались сократить подсобное хозяйство. Все это привело к резкому снижению поступления на рынок картофеля, мяса, овощей.

В результате непродуманной и авантюристической политики спад в сельскохозяйственном производстве становился очевидным. Отдача от капиталовложений в эту отрасль постоянно сокращалась, а сельское хозяйство приобретало затратный характер. В 1961—1980 годах на 1 рубль прироста валовой продукции (по сравнению с предшествовавшим периодом) затрачивалось в среднем более 8,5 рублей капиталовложений. В целом экономика двигалась по экстенсивному пути, при котором главным рычагом преобразований продолжали оставаться административные реорганизации.

Анализируя государственный курс, проводимый с середины 50-х годов, приходится отмечать, что все попытки демократизации экономических отношений рассматривались как логическое продолжение обновления общественной жизни сверху. Однако расчет в основном был на эффект организационных перестроек без каких-либо глубинных, радикальных преобразований политизированного социалистического механизма. Не было найдено устойчивых, благоприятных факторов повышения эффективности производства, которые могли бы действовать и после исчерпания прежних факторов. Падение темпов экономического роста уже с начала 60-х годов стало реальностью.

Экономические и политические процессы, происходившие в стране в 50—60-е годы, были тесно связаны с изменявшейся социальной сферой общества. Всплеск эффективности производства, достигнутый к середине 50-х годов, способствовал значительному росту внутрихозяйственных накоплений, за счет этого стало возможно более полноценное финансирование непроизводительной сферы. На осуществление социальных программ была направлена и часть средств, полученных в результате сокращения расходов на оборону. К началу 60-х годов в СССР ценой огромных усилий был создан мощный индустриальный и научный потенциал, произошли серьезные демографические сдвиги. По данным ЮНЕСКО в 1960 году Советский Союз делил второе-третье место в мире по интеллектуальному развитию страны, доля населения занятого в сельском хозяйстве сократилась до 25 %, менялась и обновлялась социальная структура СССР, выходя на уровень развитых стран мира. Повысился уровень жизни советского народа, хотя в городе он по-прежнему оставался выше, чем в сельской местности. В среднем на 35 % выросла заработная плата, увеличились общественные фонды потребления. Впервые рядовые граждане стали получать отдельные благоустроенные квартиры, начался процесс массового жилищного строительства. Только за 50-е годы было сдано более 250 тыс. кв. м жилой площади. Хотя эти квартиры были невысокой комфортабельности, невелики по площади, имели серьезные недостатки, но их строительство позволило несколько снизить остроту жилищной проблемы, и по сравнению с «коммуналками» это был шаг вперед.

В 1956—1960 годах был осуществлен переход на семичасовой рабочий день, а в праздничные и предвыходные дни он сокращался на два часа. В последующее время предприятия и учреждения перешли на рабочую неделю с двумя выходными днями.

Совершенствовалась система пенсионного обеспечения, более чем в два раза были повышены размеры пенсий. В 1964 году впервые были введены пенсии колхозникам.

С середины 50-х годов была отменена плата за обучение в средних и высших учебных заведениях, с 1958 года было введено обязательное восьмилетнее обучение и начал осуществляться курс на всеобщее среднее образование.

На фоне общего развития советского общества в годы «оттепели» можно отметить всплеск социально-политической активности. В определенной степени это было связано с широкими пропагандистскими кампаниями, вызванными принятием третьей Программы КПСС, провозгласившей вступление страны в завершающий этап коммунистического строительства. Переход к коммунизму предполагался быстрыми темпами к началу 80-х годов. Представления о коммунизме в свою очередь не могли перешагнуть уровень общественных рассуждений о равенстве и коллективизме. Вместе с тем многие из тех обещаний и выводов уже тогда выглядели нереальными для нашего государства, но коммунистический романтизм и связанная с ним социальная мифология еще оставалась доминантой в общественном сознании, порождая очередные иллюзии у широких слоев населения и влияя на выработку политических и социально-экономических решений. Это можно объяснить и тем, что в 50—60-е годы были достигнуты успехи в экономике, науке, технике, что поднимало авторитет СССР и социалистических идеалов. Кроме того, многие годы советский человек воспитывался в коммунистическом духе, и уничтожить эту веру в короткое время было невозможно. Например, генерал П. Григоренко, известный как диссидент и правозащитник, критикуя программу КПСС, не ставил под сомнение коммунистическую перспективу, а говорил лишь о некоторых вопросах, требующих критического переосмысления. Сомнения в массовое сознание придут позже. Вместе с тем можно говорить об определенных сдвигах в сознании людей. Наметившиеся тенденции в переоценке пройденного пути оказывали влияние на мировоззрение общества. Так, политический лидер уже не представлялся культовым явлением, как Сталин, его действия можно было обсуждать, высказывать определенную точку зрения, хотя чувство страха перед системой продолжало оставаться.

В это время появился ряд починов, движений тех или иных аспектов социалистического соревнования, шедших снизу, но разработанных, направляемых и дозируемых сверху, создавая видимость широких демократических процессов.

Вместе с тем не следует и преувеличивать достигнутые результаты. На рубеже 50—60-х годов уже явственно обозначились попытки правительства переложить возникавшие трудности в экономике на плечи трудящихся. Почти на треть были снижены тарифные расценки на производстве, а розничные цены на продовольствие выросли с мая 1962 года почти на столько же. К 1964 году стал резко ощущаться недостаток продовольственных товаров, порождая среди населения недовольство и стихийные возмущения. В некоторых случаях ситуация выходила из-под контроля властей. В октябре 1959 года было подавлено выступление рабочих в Караганде, в июне 1962 года расстреляна семитысячная демонстрация в Новочеркасске, где рабочие протестовали против ухудшения своего материального и социального положения. С середины 60-х годов стали фабриковаться уголовные судебные процессы против инакомыслящих. Негативные явления коснулись и сферы межнациональных отношений. Здесь обнаружился ряд отрицательных тенденций: неравномерность социально-экономического развития республик и регионов, ощутимые различия социальной структуры, культурного потенциала. Это создавало почву для возможных националистических проявлений, что в будущем привело к трагическим последствиям во многих точках СССР.

Таким образом, оценивая политическое и социально-экономическое состояние советского общества в 50-х — начале 60-х годов, очевидным является тот факт, что на данном этапе административно-командная система СССР получила свое второе дыхание, однако она уже не могла сохраниться на длительный исторический срок в своем первозданном виде. Советская политическая система нуждалась в коренной перестройке и обновлении, но она не использовала свой исторический шанс эволюционного развития. Частые смены курса, обилие малорезультативных начинаний постепенно сформировали в обществе комплекс усталости от реформ, тягу к стабильности и порядку. Этот комплекс стал социально-психологической основой, обеспечившей наиболее консервативным политическим силам победу не только над Н.С. Хрущевым, но и над политикой реформ в целом.