1.1 "На пути к миру"

Русско-японскую война 1904-1905 гг. называли "последней рыцарской войной" - последней войной, которая велась "по правилам" и не привела к массовому озверению людей, как Первая мировая, не говоря уже о Второй. Воевали не народы - воевали армии. После одного из сражений японский военачальник через нейтральные страны послал русскому императору Николаю II телеграмму с просьбой… наградить противостоящую ему воинскую армию Георгиевским оружием - настоящий самурай ценит и чтит достойного врага. Отношение к пленным в обеих странах было гуманным и даже уважительным, поскольку взаимная враждебность ограничивалась полем боя и газетными страницами. Умные люди и в Петербурге в Токио понимали, что война рано или поздно закончится, а жить по соседству все равно придется.

Исход конфликта решили многие факторы. Разгром русского флота в Цусимском проливе 27 - 28 мая 1905 г. Был полным и безусловным. На суше положение русской армии, несмотря на рад тяжелых поражений и неумолимое командование, было не только безнадёжным, но по стране уже заполыхал "красный петух" революционных пожаров, в том числе не без помощи японских денег. Николай IIи его окружение пришли к выводу, что надо спасать монархию даже ценой признания своего поражения. Они не знали, что силы Японии истощены до предела, а её финансы на грани банкротства.

Но в посвященной истории Русско-японской войны литературе нет общего мнения по поводу согласия царя и российского правительства начать мирные переговоры с Японией. Так, бывший командующий русскими войсками на Дальнем Востоке генерал Куропаткин считал такое согласие поспешным и неоправданным. Он справедливо указывал на то, что одержанные японскими армией и флотом победы дались дорогой ценой: "…Японцы потеряли только убитыми и умершими от ран до 110 тыс. человек, то есть цифру, равную всему составу армии в мирное время. Наши потери сравнительно с миллионной армией были в несколько раз меньше, чем у японцев. Во время войны в японских лечебных заведениях пользовалось около 554000 человек, в том числе 22 000 раненных. Вместе с умершими от болезней японцы потеряли убитыми и умершими от ран и болезней 135 000человек. В особенности японцы несли сильные потери в офицерах". Безвозвратные потери России убитыми составили 50 000 человек, а Японии - 86 000 человек.

Генерал отмечал, что по мере продвижения японцев в Манчжурии европейские державы и США уже с меньшим желанием соглашались продолжать финансировать ведение Японией войны. Он отмечал: "Первоначально казалось весьма выгодным для усиления Германии и Англии втянуть Россию в войну с Японией и, ослабив эти две державы, связать им руки: одной - в Европе, другой - в Азии. Но вовсе не в интересах европейских держав было допустить полное торжество японцев на манчжурских полях сражения. Соединившись с Китаем, победоносная Япония ещё выше бы поставила на своем знамени клич: "Азия для азиатов". Крушение всех европейских и американских предприятий в Азии было бы первой целью действий новой великой державы, а конечной целью ставилось бы изгнание европейцев из Азии". Отсюда делался вывод: Мы могли воспользоваться поворотом общественного мнения и, прежде всего, затруднить снабжение японцев деньгами. Требовался один крупный успех наших войск, чтобы в Японии и японских войсках реакция проявилась в сильной степени. Вместе с истощением денежных средств, при упорном продолжении нами войны, мы скоро могли бы поставить Японию в необходимость искать почетного и выгодного для нас мира"

С точки зрения соотношения сил противоборствующих сторон с мнением бывшего главнокомандующего можно согласиться. Военные ресурсы России были велики - её людские и материальные резервы позволяли продолжать войну и в конце концов вытеснить Японию со всех захваченных ею позиций, возможно и из Кореи. К лету 1905 года Россия, увеличив пропускную способность Сибирской железнодорожной магистрали, добилась заметного численного превосходства своей армии. Численность русских армий в Манчжурии была доведена до 445 500 штыков против 337 500 штыков японских. Исследователи этого вопроса отмечали, что "даже после цусимской катастрофы соотношение военных сил на суше вовсе не предопределяло для Росси необходимости тяжелого и унизительного мира".

Однако царское правительство, будучи весьма обеспокоено масштабами революционного движения в стране, считало необходимым как можно скорее завершить непопулярную в народе войну и сосредоточиться на борьбе с внутренними врагами. Повсеместные забастовки, крестьянские восстания, проникновение революционных настроений в армию и на флот создавали реальную опасность для царизма. По сравнению с этой грозной опасностью перспектива признания поражения на Дальнем Востоке казалась не столь уж катастрофичной.

В Токио тоже стремились завершить войну на пике военных успехов своей станы, отчетливо сознавая, что длительную компанию с Россией Японии не выдержать. Война до крайности истощила японскую казну и практически вычерпала все резервы. К тому же отвлечение в армию и военные работы до 10 млн. человек создавало серьезные проблемы для экономики страны. Из-за нехватки "пушечного мяса" шла мобилизация в армию допризывной молодёжи и уже отслуживших свой срок пожилых людей. С трудом удавалось поддерживать моральный дух пополнявшейся за счет малообученных призывников японской армии - отмечались случаи, когда солдаты отказывались идти в атаку.

О том, что японское правительство изначально рассчитывало на краткосрочный характер военных действий, свидетельствует факт разработки им ещё в августе 1904 г. Конкретных условий заключения мира. В перечне японских условий предусматривалось: Россия признает право Японии на свободу действий в Корее; её войска выводятся из Маньчжурии; КВЖД используется исключительно для торгово- промышленных целей; Япония получает железную дорогу Харбин - Порт-Артур; Япония занимает Ляодунский полуостров. В "зависимости от ситуации" Надлежало настаивать на покрытии Россией военных расходов Японии, то есть выплате контрибуции, а так же уступке своего Сахалина и предоставлении Японии права на рыболовства в российских водах Приморья. Следует отметить, что инициативу мирных переговоров проявили японцы, когда в июле 1904 г. Попытку соответствующего зондажа предпринял японский посланник в Лондоне Хаяси.