Глава 5. Германия в XVI — первой половине XVII в. Политический строй в Германии в начале XVI в.

Политический строй в Германии в начале XVI в. На рубеже XV и XVI вв. немецкие земли по-прежнему являлись составной частью и основным ядром крупнейшего политического образования в Европе — Священной Римской империи. Осознание роли Германии в этом аморфном наднациональном союзе вызвало к жизни с 1486 г. новое официальное наименование: "Священная Римская империя германской нации". Кроме Германии империя включала также территории современных Нидерландов, Бельгии, Люксембурга, Австрии, Чехии, графство Бургундию и другие земли. Формально империи принадлежал еще рад владений (Швейцария, области в Северной и Средней Италии), но на деле они жили своей самостоятельной жизнью.

Главой Германии был избираемый король, который мог короноваться как император. Обращение за этим к римскому папе стало необязательным: уже император Максимилиан I Габсбург (1493— 1519) отказался от своего коронования папой. Страна оставалась политически раздробленной, состояла из множества больших и малых феодальных владений, светских и церковных. В первые десятилетия XVI в. в ней насчитывалось, помимо 7 князей-курфюрстов, имевших право избирать императора, около 70 князей — архиепископов, епископов и светских лиц, около 70 аббатов крупнейших монастырей, более 120 графов и близких к ним по статусу "господ", около 65 имперских и вольных городов ("имперские" подчинялись непосредственно императору как своему сеньеру, "вольные" обладали автономией, отвоеванной у своих бывших сеньеров — епископов). К этому необходимо добавить многочисленных владельцев имперских рыцарских имений. За исключением рыцарей, принадлежавших к низшим чинам империи, все остальные названные здесь имперские чины имели представительство на рейхстагах, устройство и даже название которых закрепились лишь в конце XV в. Интересы рыцарей в этих сословно-представительных органах обычно выражала часть графов и "господ". Высшую курию на рейхстаге составляли курфюрсты, вторую — вся светская и церковная знать (без выделения духовенства в особую курию), третью — города. Спецификой Германии была двойственность политического по-

73

ложения князей: по отношению к императору они выступали как чины, сословная группа, по отношению к сословно-представительным органам в своих собственных владениях — как монархи. Эти земские органы — ландтаги — окончательно сформировались в конце XV — начале XVI в. При всех местных различиях в них обычно были представлены низшая знать, а также графы и "господа", духовные лица, "земские" (то есть подчиненные князьям) города. В некоторые ландтаги входили представители отдельных крестьянских общин, а также "рынков" — поселений, имевших иные, меньшие права, чем города. Своя специфика была в ландтагах духовных княжеств, где тон задавал клир. Там светской курии могло не быть вовсе. И рейхстага, и ландтаги зачастую обсуждали сходные вопросы — о сохранении мира, финансовых сборах, законодательстве, только объем компетенции был у них разный — у одних имперский, у других земский. Решения принимались и на рейхстагах, и на ландтагах каждой курией отдельно, затем сопоставлялись. Роль городов в ландтагах обычно была высока, на рейхстагах она зависела от решавшегося вопроса: когда речь шла о нужде в деньгах, города всем были желанны, в иных же случаях их право на голосование могли поставить под сомнение. Отстаивая права и интересы сословий, рейхстаг и ландтаги выполняли ряд важных функций: они становились местом выражения интересов больших общественных групп, способствовали согласованию различных позиций, выступали как определенный противовес суверенитету монарха — императора или князя.

Городское управление в Германии отличалось едва ли не большей пестротой, чем земское, хотя имело и некоторые общие черты. Обычно выборы магистрата были ежегодными — выбирали бургомистров, должностных лиц, судей. И здесь объемы компетенции при управлении могли сильно различаться. "Имперские" и "вольные" города, отличия которых в XVI в. почти исчезли, обладали широкой автономией, властвовали зачастую не только над близлежащей округой, но и над территорией, подобной небольшому княжеству. В то же время вся Германия была покрыта густой сетью мелких и мельчайших городов и городков с числом жителей от 500 до 2 тысяч человек. Они мало чем отличались от больших деревень, имели полуаграрный характер. Общее число городов в стране составляло в начале XVI в. примерно 3 тысячи. Даже самые многолюдные из них имели по сравнению с другими странами Европы средний размер. В южногерманских торгово-ремесленных центрах — Нюрнберге и Аугсбурге — проживало до 40—45 тысяч горожан. По числу жителей эти города уже обогнали Кёльн — резиденцию архиепископа, "церковную столицу" Германии. Население Кёльна составляло 35— 40 тысяч человек. Портовый город Любек, самый влиятельный в

74

92

сить платежи и повинности зависимого деревенского населения, а также урезать права общин на альменду. Одновременно территориальные власти ограничивали автономию и самоуправление сельских общин. Между тем в деревенском мире как раз в ту пору стал терять свою устойчивость авторитет властей, особенно церковных, чему способствовала обстановка Реформации. В отличие от прежних проявлений социального протеста, крестьяне теперь выступали против "новшеств", ухудшавших их положение, обращаясь не только к "старому праву", к традиции, но и к нормам "божественного права", к Евангелию.

Как и в других крестьянских восстаниях, народное движение в Германии развивалось стихийно, в стремлениях основной массы восставших господствовали чисто местные интересы, действия крупных групп повстанцев были разрозненными. Новшеством стало умение немецких крестьян организовываться, с использованием опыта ландскнехтов, в многотысячные военные отряды с выборными командирами, но дисциплина в этом войске оставалась традиционно слабой. В целом движение при общем колоссальном размахе — что и дало ему название Крестьянской войны — представляло собой совокупность отдельных выступлений. По мере расширения восстания они вовлекли в свою орбиту также часть населения городов, главным образом небольших, некоторых дворян, группы горнорабочих. Перерастая, таким образом, рамки собственно крестьянской борьбы, повстанческое движение в период своей кульминации значительно шире, чем в начальной фазе, использовало методы открытого насилия. Особенностью Крестьянской войны стала важная роль, которую сыграли в ней народные проповедники — сторонники Реформации.

Первые выступления крестьян начались летом 1524 г. в деревнях на Верхнем Рейне, в районе, расположенном вблизи швейцарской границы. Крестьяне отказались выполнять новые нормы барщины у своих господ, но были готовы нести повинности по старым распорядкам. Господа были упрямы, власти поначалу невнимательны, а когда спохватились и попытались прекратить смуту переговорами, она уже разрослась и вскоре охватила обширные земли между Верхним Рейном и Верхним Дунаем. На сходках крестьяне составляли перечни несправедливостей и выдвигали собственные требования. Появились призывы не выполнять барщины вообще, не платить никаких платежей, свободно пользоваться лесами и водами, разгромить монастыри, не подчиняться никакой власти, кроме Бога.

Начали образовываться первые крестьянские отряды. Командиром одного из них выбрали крестьянина Ганса Мюллера, который в свое время служил наемником и был опытен в военном деле. Осенью 1524 г. со своим отрядом в 800 человек он направился в

93

150

структура католической церкви. Разрыв с протестантами стал окончательным.

Следует отметить, что на соборе вновь проявились противоречия, дававшие о себе знать еще в эпоху Соборного движения. Рождение национальных государств и национальных церквей оживило прособорные настроения: национальное духовенство при поддержке монархов выступало за ограничение власти папы. Тридентский собор продемонстрировал противостояние двух сил — сторонников ограничения власти папы соборами и защитников абсолютной власти главы Святого Престола. Между тем перед собором стояла задача консолидации сил перед лицом Реформации, а такой консолидирующей силой мог быть только папа. В ситуации, когда ставились под сомнение притязания папы на верховенство в христианской церкви и мире, когда папу называли прислужником дьявола, а Рим сравнивали с Вавилонской блудницей, собор еще раз подтвердил, что считает епископа Рима наместником апостола Петра, викарием Христа на земле и признает его право неограниченной власти над церковью. Критерием верности католической церкви стала верность папству. Тридентский собор вновь продекларировал приверженность ранее сложившейся концепции папской власти и таким образом обозначил границы начавшейся реформы католической церкви.

Для осуществления католической реформы были важны следующие решения собора: о проведении раз в год епархиальных и раз в три года — провинциальных синодов; усилении епископского надзора за подопечным духовенством; о введении мер против злоупотреблений, подрывающих авторитет церкви, — торговли церковными должностями, вымогательства, сосредоточения в одних руках нескольких церковных бенефициев. Ряд постановлений относился к обрядовой стороне культа. Кроме того, собор сохранил за католической церковью исключительное право толковать Священное Писание, признав при этом истинность лишь одного латинского перевода Библии — Вульгаты Иеронима. Подтверждалась верность традиции в представлении о первородном грехе, спасении, чистилище, почитании святых и таинствах. Особо подчеркивалась необходимость соблюдения церковного порядка в таинстве отпущения грехов. Собор возвысил роль исповеди (покаяния) и признал недопустимость торговли индульгенциями. То, с чего началась Реформация, что принесло всеевропейскую известность Лютеру — отношение к индульгенциям, — подверглось новому осмыслению, акцент делался на таинстве исповеди — осознании греха и покаянии. Это должно было способствовать морально-нравственному очищению католиков.

Одним из самых значительных решений собора было постановление о создании духовных семинарий. Собор предписал, чтобы по мере возможности в каждой епархии был создан институт (семина-

151

рия), который проводил бы в жизнь католическую реформу. Семинарии должны были готовить священников нового типа, способных соперничать в знании теологии с протестантскими проповедниками.