5. "Ежовщина" Размах "ежовщины"

В цепи трагических событий, которыми отмечена советская история, массовые репрессии 1937—1938 гг. занимают особое место. Репрессии, как уже говорилось, были и раньше. Количество арестованных и осужденных постоянно увеличивалось, пополняя население ГУЛАГа. Но то, что случилось в 1937 г., не идет ни в какое сравнение с предшествующими годами, причем в развязывании новой волны репрессий сразу бросаются в глаза несколько очевидных особенностей. Прежде всего размах репрессий. Если в 1936 г. было арестовано 131 тыс. человек, то в 1937 г. — 937 тыс. человек, т. е. в 7 раз больше, из них 779 тыс. (83%) по 58-й статье, т.е. за контрреволюционные преступления. В следующем 1938 г. было арестовано 639 тыс. человек, из них 593 тыс. (90%) — по той же статье. Это было намного больше, чем в предшествующие годы, и означало, что кампания имела совершенно четкую политическую направленность. Было приговорено судами к различным видам наказания 791 тыс. человек в 1937 г. и 554 тыс. — в 1938 г. Тюрьмы страны были переполнены: на конец февраля 1938 г. в них содержалось 549 тыс. заключенных при "лимите" в 155 тыс. мест. Прослеживалось и явное ужесточение карательной политики. Прежде многие задержанные могли быть освобождены после ареста, теперь для большинства людей, взятых агентами НКВД, этот шанс становился призрачным. Нельзя не обратить внимание на рост числа приговоренных к высшей мере наказания: расстрелу или "10 годам без права переписки", что на деле также означало смертный приговор. Согласно официальной справке КГБ, составленной в 1990 г., из 786 тыс. приговоренных к расстрелу за "контрреволюционные и государственные преступления" в период с 1921 по 1953 г. 682 тыс. приходятся на 1937—1938 гг. (для сравнения: в 1936 г., по этим данным, были расстреляны 1118 человек). Помимо того, в 1937 г. существенно пополнился ГУЛАГ — примерно на 0,6 млн. заключенных, а процент "политических" среди них "скакнул", согласно той же статистике, с 12—18% до 33—34%.