Нагнетание массовых репрессий

Маховик репрессий набирал обороты. Важной вехой стал февральско-мартовский пленум ЦК ВКП(б). Изучение его материалов показывает, что истерия, связанная с репрессиями, и "расстрельная психология" охватила и верхушку партии. Люди, давно знавшие друг друга, работавшие вместе десятилетиями, были тем не менее готовы "растерзать" своих товарищей, требовали безоговорочного признания абсурдных обвинений и покаяния без всякой надежды на снисхождение. Были исключены из партии и арестованы Бухарин и Рыков. Подобная модель поведения распространилась на все руководящие эшелоны ВКП(б).

В своей речи на пленуме Сталин указывал, что страна оказалась в крайне опасном положении из-за происков саботажников, шпионов, диверсантов. Он обрушился на руководящие кадры, якобы пребывающие в самодовольстве и утратившие способность распознавать истинное лицо врага. Подвергались критике те, кто искусственно порождает трудности, создает большое число недовольных и раздраженных, те, кто старается "не выносить сор из избы", те, кто шлет наверх возмутительные фиктивные отчеты. В пример руководителям ставились рядовые члены партии, разоблачавшие врагов народа.

В марте — апреле началась кампания по переизбранию местных и районных комитетов партии. В ней содержался призыв к рядовым членам партии разоблачать злоупотребления местных руководителей. В июне 1937 г. в газетах было заявлено о вынесении смертного приговора особым военным трибуналом зам. наркома обороны М.Н. Тухачевскому и ряду крупных военачальников. Это послужило началом развязывания репрессий в Красной Армии.

Словно пожар, репрессии, касаясь поначалу небольшого круга лиц, охватывали все большее число людей. Подобно тому как проводились кампании по обсуждению Конституции, выборам в Верховный Совет, успешной уборке урожая, заготовке кормов и т. п., велась кампания по выявлению и разоблачению врагов народа. Устанавливались даже квоты на то, сколько их должно быть выявлено в пределах той или иной территории. Развертывалось своего рода соревнование, кто больше разоблачит, кто больше проявит бдительности. Руководители, отстраняющиеся от этой кампании, сами рисковали оказаться в числе репрессированных. Тем не менее в ряде мест она протекала довольно вяло. В этих условиях инициатива переходила к аппарату НКВД. Из центра на периферию направлялись специальные уполномоченные вместе с сотрудниками НКВД, чтобы "выкурить и разорить гнезда троцкистско-фашистских клопов". Берия орудовал в Грузии, Каганович — последовательно в Иваново и Смоленске, Маленков — в Белоруссии и Армении, Молотов и Хрущев — на Украине. Каждая из этих "экспедиций" оставила по себе недобрую память.

Кульминационным пунктом "ежовщины" следует считать пышное заседание в Большом театре в декабре 1937 г., посвященное 20-летнему юбилею органов госбезопасности. В каждом выступлении сквозило славословие в адрес "карающего меча диктатуры пролетариата" и "остроглазого наркома". Но, как уже часто бывало, неумеренное возвышение кого-то, помимо Сталина, имело свои последствия. Кроме того, Сталин и его приближенные встревожились, видя, какую роль стал повсеместно набирать аппарат НКВД, выходивший уже из под контроля партийных органов.