Б) ) Причины принятия христианства;

Cлавянская религия не могла отвечать на высокие запросы, заданные ей проповедниками других религий. Самые важные из них были вопросы о начале мира и будущей жизни. Вопрос о будущей жизни действовал могущественно и на языческих славян, и на другие народы.

«Владимиру, по преданию, нравился чувственный рай магометов, но он никак не соглашался допустить обрезание, отказаться от свиного мяса и от вина: "Руси есть веселье пить, говорил он, не можем быть без того". Что вопрос о начале мира и будущей жизни сильно занимал все языческие народы севера и могущественно содействовал распространению между ними христи­анства, могшего дать им удовлетворительное решение на него, это видно из предания о принятии христианства в Британии: к одному из королей англо­саксонских явился проповедник христианства; король позвал дружину на со­вет, и один из вождей сказал при этом следующие замечательные слова: "Быть может, ты припомнишь, князь, что случается иногда в зимнее время, когда ты сидишь за столом с дружиною, огонь пылает, в комнате тепло, а на дворе и дождь, и снег, и ветер. И вот иногда в это время быстро про­несется через комнату маленькая птичка, влетит в одну дверь, вылетит в другую; мгновение этого перелета для нее приятно, она не чувствует более ни дождя, ни бури; но это мгновение кратко, вот птица уже и вылетела из комнаты, и опять прежнее ненастье бьет несчастную. Такова и жизнь людс­кая на земле и ее мгновенное течение, если сравнить его с продолжи­тельностию времени, которое предшествует и последует, Это время и мрач­но, и беспокойно для нас; оно мучит нас невозможностию познать его; так если новое учение может дать нам какое-нибудь верное известие об этом предмете, то стоит принять его". Отсюда понятно для нас значение преда­ния о проповедниках разных вер, приходивших к Владимиру, верность этого предания времени и обществу», - пишет Сергей Михайлович Соловьев ("История России с древнейших времен").

Религия восточных славян могла удовлетворять только рассеянным, особо живущим племенам. Но Русь постепенно выходила на новый уровень развития. Поэтому она не отвечала религиозным запросам киевлян, познакомившимся с другими религиями. Они употребили все средства для поднятия своей старой веры в уровень с дру­гими, и все средства оказались тщетными. Чужие веры, особенно христианство, тя­готили своим явным превосходством. Это обстоятельство и необходимость за­щищать старую веру вели к раздражению, кото­рое в свою очередь влекло к насильственным поступкам. При старой вере нельзя было оставаться, нужно было решиться на выбор. Все было приготовлено для пере­ворота в нравственной жизни новорожденного русского общества на юге. Выбор веры - особенность русской истории: ни одному другому европейскому народу не предстояло не­обходимости выбора между религиями. Не так было на востоке Европы, на границах ее с Азией, где сталкивались не только различные народы, но и различные религии, а именно: магометанская, иудейская и христианская. Козарское царство, основанное на границах Европы с Азией, предстало собой смешение разных народов и религий.

«Козарским каганам, по преда­нию, также предстоял выбор между тремя религиями, они выбрали иудейскую; для азиатцев был доступнее деизм последней. Но Козарское царство пало, и вот на границах также Европы с Азиею, но уже на другой стороне, ближе к Европе, образовалось другое владение, русское, с европейским народонасе­лением; кагану русскому и его народу предстоял также выбор между тремя религиями, и опять повторилось предание о проповедниках различных вер и о выборе лучшей; на этот раз лучшею оказалась не иудейская: европейский смысл избрал христианство. Предание очень верно выставило также причину отвержения иудеев Владимиром: когда он спросил у них, где ваша земля, и они сказали, что бог в гневе расточил их по странам чужим, то Владимир отвечал: "Как вы учите других, будучи сами отвергнуты богом и расточе­ны?" Вспомним, как у средневековых европейских народов было вкоренено понятие, что политическое бедствие народа есть наказание божие за грехи, вследствие чего питалось отвращение к бедствующему народу», - пишет Сергей Михайлович Соловьев ("История России с древнейших времен").

Владимир был взят из Киева малолетним и воспитан в Новгороде, на севере, где было сильно язычество, а христианство едва ли знакомо. Он привел в Киев с севера тамошнее народонаселение - варягов, славян новгородских, чудь, кривичей, всеревностнейших язычников, которые своим прибытием лег­ко дали перевес киевским язычникам над христианами, что и было причиною явлений, имевших место в начале княжения Владимирова. Потом время и место взяли свое: ближайшее знакомство с христианством, с Грециею, прип­лыв бывальцев в Константинополе должны были ослабить языческую ревность и склонить дело в пользу христианства. Таким образом, все было готово к принятию новой веры, ждали только удобного случая.

"Подожду еще немно­го", - говорил Владимир, по свидетельству начального летописца киевско­го. Удобный случай представился в войне с греками; предание тесно соеди­няет поход на греков с принятием христианства, хочет выставить, что пер­вый был предпринят для второго. Владимир спросил у бояр: "Где принять нам крещение?" Те отвечали: "Где тебе любо". Через год Влади­мир выступил с войском на Корсунь. Корсунцы затворились в городе и креп­ко отбивались, несмотря на изнеможение; Владимир объявил им, что если они не сдадутся, то он будет три года стоять под городом. Когда эта уг­роза не подействовала, Владимир велел делать вал около города, но корсу­няне подкопали городскую стену и уносили присыпаемую русскими землю к себе в город; русские сыпали еще больше, и Владимир все стоял. Тогда один корсунянин именем Анастас пустил в русский стан к Владимиру стре­лу, на которой было написано: "За тобою, с восточной стороны, лежат ко­лодцы, от них вода идет по трубе в город, перекопай и перейми ее". Вла­димир, услышав об этом, взглянул на небо и сказал: "Если это сбудется, я крещусь".

Это не первый пример, что князь языческого народа принимает христианство при условии победы, которую должен получить с помощью нового божества. Владимир тотчас велел копать против труб, вода была перенята; херсонцы изнемогли от жажды и сдались. Владимир вошел в город с дружиною и послал сказать греческим императорам Василию и Константину: "Я взял ваш славный город; слышу, что у вас сест­ра в девицах; если не отдадите ее за меня, то и с вашим городом будет то же, что с Корсунем". Испуганные и огорченные таким требованием, импера­торы велели отвечать Владимиру: "Не следует христианам отдавать родственниц своих за язычников; но если крестишься, то и сестру нашу по­лучишь, и вместе царство небесное, и с нами будешь единоверник; если же не хочешь креститься, то не можем выдать сестры своей за тебя". Владимир отвечал на это царским посланным: "Скажите царям, что я крещусь; и уже прежде испытал ваш закон, люба мне ваша вера и служенье, о которых мне рассказывали посланные нами мужи". Цари обрадовались этим словам, умоли­ли сестру свою Анну выйти за Владимира и послали сказать ему: "Крестись, и тогда пошлем к тебе сестру". Но Владимир велел отвечать: "Пусть те священники, которые придут с сестрою вашею, крестят меня". Цари послуша­лись и послали сестру свою вместе с некоторыми сановниками и пресвитера­ми; Анне очень не хотелось идти: "Иду точно в полон, говорила она, лучше бы мне здесь умереть"; братья утешали ее: "А что если бог обратит тобою Русскую землю в покаяние, а Греческую землю избавит от лютой рати; ви­дишь, сколько зла наделала Русь грекам? И теперь, если не пойдешь, будет то же". И едва уговорили ее идти.

Анна села в корабль, простилась с род­нею и поплыла с горем в Корсунь, где была торжественно встречена жителя­ми. В это время, продолжает предание, Владимир разболелся глазами, ниче­го не мог видеть и сильно тужил; тогда царевна велела сказать ему: "Если хочешь исцелиться от болезни, то крестись поскорей; если же не крес­тишься, то и не вылечишься". Владимир сказал на это: "Если в самом деле так случится, то поистине велик будет бог христианский", и объявил, что готов к крещению. Епископ корсунский с царевниными священниками, огла­сив, крестили Владимира, и когда возложили на него руки, то он вдруг прозрел; удивясь такому внезапному исцелению, Владимир сказал: "Теперь только я узнал истинного бога!" Видя это, и из дружины его многие крес­тились. После крещения совершен был брак Владимира с Анною. Все это пре­дание очень верно обстоятельствам в своих подробностях и потому не может быть отвергнуто. Прежняя вера была во Владимире поколеблена, он видел превосходство христианства, видел необходимость принять его, хотя по очень естественному чувству медлил, ждал случая, ждал знамения; он мог отправиться и в корсунский поход с намерением креститься в случае удачи предприятия, мог повторить обещание, когда Анастас открыл ему средство к успеху, и потом опять медлил, пока увещания царевны Анны не убедили его окончательно.

Но это – далеко не все причины, заставившие Владимира принять христианство. Выбирая религию «по душе», князь выбирал религию, которая принесла бы наибольшую пользу государству. Итак, основные причины:

а) усиление роли государства, возвышение его над народом, что вступало в противоречие с общинными языческими представлениями древних славян;

б) несовместимость установившегося государственного единства и разнородных языческих культов отдельных восточнославянских племен, а также неславянских народов, т.е. единому государству должен был соответствовать и единый религиозный культ;

в) языческая Русь не могла входить как полноправный член ни в какие международные союзы и была обречена на внешнеполитическую изоляцию, прежде всего в Европе, где не хотели заключать династических браков, а также торговать с язычниками