logo
пособие для студентов

8. Из воспоминаний с.Ф. Ковалика о "хождении в народ" в 1874 г.

Весною 1874 года молодежь, принявшая программу движения, отправляла по железным дорогам из центров в провинцию. У каждого молодого человека можно было найти в кармане или за голенищем фальшивый паспорт на имя какого-нибудь крестьянина или мещанина, а в узелке поддевку или вообще крестьянскую одежду, если она уже не была на плечах пассажира, и несколько революционных книг и брошюр.

Из Петербурга революционеры двинулись одни на родину или места, где у них имелись какие-нибудь случайные связи другие - большинство - на Волгу, где они ожидали найти наиболее благоприятную почву для революционной деятельности, третьи - меньшая часть - направились на юг, преимущественно в Киев, четвертые, наконец, считали нужным предварительно заехать в разные губернские города, где имелись революционные кружки, с которыми предполагалось установить связи, или представлялся какой-нибудь случай для пропаганды...

Таким образом, летом 1874 года революционеры рассыпались по всему об­ширному пространству Европейской России... Кавказа и самых северных гу­берний. <...>

Летучая пропаганда по самому существу своему не могла иметь задачей не только последовательного просвещения народа, но и систематического его ре­волюционизирования - она стремилась внести революционное брожение в ши­рокие слои населения. Пропагандист не считал потерянным временем, если ему удавалось возбудить в своих случайных собеседниках - крестьянах или рабочих - какую-нибудь отдельную революционную мысль или даже только усилить существующее у них недовольство своим положением. <...>

Оседлая пропаганда велась также в большинстве случаев лицами, не имеющими определенных занятий. Пропагандист поселялся обыкновенно в доме своих родных или сочувствующих ему знакомых. Сравнительно немногие из оседлых пропагандистов имели определенную профессию, занимая должности учителей и фельдшеров. К оседлым пропагандистам следует присоединить так­же небольшое число учителей, не вошедших окончательно в революционную партию, но сочувствовавших ей и распространявших между крестьянами революционные книги.

Оседлая пропаганда по существу своему должна была вестись более осторожно и медленно, чем летучая. Пропагандист заводил знакомство среди ближайших крестьян или рабочих, сперва как будто без определенной цели, затем мало-помалу начинал беседовать с ними на революционные темы и давать им для прочтения или в собственность разные революционные книги. Эти последние в оседлой пропаганде играли гораздо большую роль, чем в летучей. Кроме того, оседлые пропагандисты не отказывались также от пропаганды среди лиц принадлежавших к сельской интеллигенции. <...>