2. Поддержка идеи Советской власти народом (июль-октябрь 1917 г.)

Проводимая большевиками политика не нашла отклика в Советах Приднестровья. Исполком Тираспольского Совета рабочих и солдатских депутатов осудил проведенную в Петрограде демонстрацию и поддержал политику ЦИКа Советов и Временного правительства. Одновременно исполком выразил надежду, что Временное правительство «не остановится на полумерах в борьбе с врагами свободы» и высказал готовность реально участвовать в борьбе с большевиками.

Через несколько дней после расстрела июльской демонстрации в Петрограде началось наступление контрреволюции на местах. Начальник Бендерского гарнизона в своем приказе требовал силой оружия подавлять малейшее революционное выступление и арестовывать всех лиц, распространяющих революционные газеты. За большевистскую агитацию был арестован А.С. Круссер, который служил во втором запасном полку, дислоцированном в Тирасполе. Своими действиями на местах Временное правительство стало вытеснять Советы из сферы активной политической и экономической деятельности. Общественный исполком Бендер воспрепятствовал попытке представителей Советов провести ревизию продовольственной управы, квалифицировав их действия как неправильные и «выходящие за пределы их полномочий».

После июльских событий политический облик Советов быстро менялся. Накануне Государственного совещания в Москве, назначенного на 12 августа 1917 г., Советы Приднестровья по многим вопросам занимали большевистскую позицию. В частности, Тираспольский Совет охарактеризовал идею Московского совещания как «попытку создать государственный переворот и проложить дорогу военной диктатуре», или еще хуже - восстановить в прежних правах детище романовского дома. В то же время большинство членов исполкома Совета составляли эсеры и социал-демократы-меньшевики, которые выступали против ЦК своих партий, принявших решение участвовать в Московском совещании, и не только поддерживали, но и формировали контрреволюционную политику Временного правительства. Не учтенное руководством коренное расхождение во взглядах и оценках партийной верхушки и рядовых членов партии привело к расколу и ослаблению мелкобуржуазных партий, что свидетельствовало о сужении их социальной базы.

Главой Бендерской городской думы, в которой большинство мест принадлежало социалистическому блоку, был избран социал-демократ-интернационалист, член президиума Бендерского Совета О.П. Ханценбергс. Жители Бендерского уезда, как отмечалось на Бессарабском губернском съезде Советов, активнее стали записываться в ряды социалистической партии.

На общем собрании г. Бендеры эсеры присоединились к резолюции Бессарабского губернского съезда партии, осуждавшей Московское совещание, которое «не являлось выразителем всех чувств и желаний революционной демократии». К лету 1917 г. РСДРП(б) стала единственной партией, сумевшей сформулировать и выдвинуть лозунги, выражающие самые сокровенные надежды и чаяния народа - прекращение войны, передачу земли крестьянам, отстранение от власти буржуазии, дискредитировавшей себя в глазах трудящихся.

В аграрных регионах страны к началу августа большевиков было мало, поэтому они не создавали самостоятельных организаций, а действовали в рамках объединенных левых сил. 11-12 августа представители социал-демократической организации Тирасполя, в которой насчитывалось 140 членов, и Бендер приняли участие в работе Одесского совещания объединенных социал-демократических организаций области. На совещании весьма решительно прозвучало осуждение Временного правительства за его действия против большевиков и утверждалось, что «под видом борьбы с большевиками ведется борьба против Советов». Поход генерала Корнилова на Петроград и предпринятая им попытка захвата власти подтвердили справедливость этой и аналогичной ей резолюций. Над завоеваниями революции нависла угроза. Трудящиеся сплотились в едином стремлении дать отпор контрреволюционному мятежу. Организующим центром в борьбе с корниловщиной стали Советы, которые в эти дни фактически взяли власть в свои руки.

Исполком Тираспольского Совета во время мятежа установил контроль над ключевыми пунктами города. Военные комиссары, назначенные исполкомом, были направлены для революционной работы на почтово-телеграфную и телефонную станции, железную дорогу, в управление коменданта и начальника гарнизона. Комитетом был отстранен от должности командир 2-го моторно-понтонного батальона, сторонник Корнилова подполковник Горбатов. Эти меры были поддержаны начальником Тираспольского гарнизона полковником Еленьковским.

Действия Совета получили одобрение солдат и офицеров воинских частей, расквартированных в Тирасполе. 30 августа в течение всего дня к зданию исполкома стекались воинские части с красными знаменами и антикорниловскими лозунгами. На общем собрании батальонных и ротных комитетов командованию воинских частей было рекомендовано не издавать приказов без согласования с исполкомом Совета. На собраниях воинских частей звучали призывы предать суду и смертной казни генерала Корнилова. Аналогичные требования выдвигались и Дубоссарским Советом, который, назначив комиссаров, полностью контролировал город.

Активная борьба с контрреволюционным путчем велась и в Бендерах. В критический момент, 28 августа, здесь было принято решение об объединении рабочего и солдатского Советов. На общем собрании ротных и полкового комитетов Бендерского гарнизона, городского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, представителей армейского комитета 6-й армии, фронтового комитета Союза моряков Одесского порта, местной организации социал-демократической партии было принято решение о переходе всей власти в городе и уезде в руки Совета. От должности был отстранен уездный комиссар Гурский и его помощники - уездный начальник милиции и председатель земской управы. Исполняющим обязанности уездного комиссара был назначен поручик Любов, начальником уездной милиции - Кузьмин.

Корниловский мятеж способствовал дальнейшему размежеванию внутри различных политический организаций, в том числе и Советов. Большевистские фракции в конце августа образовались в Тираспольском и Бендерском Советах, причем в первом, как подчеркивал член исполнительного бюро Херсонского губернского исполкома Совета рабочих и солдатских депутатов М. Новиков, большевики уже имели серьезное преимущество.

Временное правительство, посчитавшее необходимым сохранить преемственность внешней политики царского правительства и выполнить все обязательства перед союзниками, не предпринимало никаких шагов для выхода России из войны, обескровившей страну и поставившей ее на грань национальной катастрофы, явившейся, в конечном счете, гигантским катализатором буржуазно-демократической, а затем и социалистической революции. Народ, уставший от тягот войны, жаждал ее скорейшего прекращения, поэтому выдвинутые большевиками лозунги «Долой империалистическую войну!», «Да здравствует справедливый демократический мир!» пришлись по сердцу рабочим, солдатам и крестьянам. На Бессарабском губернском съезде Советов один из делегатов от Дубоссарского Совета заявил, что его избиратели требуют «скорейшего окончания войны». Антивоенные настроения звучали и в выступлении делегата от Бендер, который утверждал, что только переход власти к Советам обеспечит мир, прекратит процесс «ужасного небывалого уничтожения народов». Недовольство масс усиливалось и проводимой Временным правительством и соглашательскими Советами аграрной политикой. Не надеясь на скорую возможность легального решения земельного вопроса, крестьяне осенью 1917 г. продолжали экспроприировать частные владения. Землевладельцы Балтского уезда Подольской губернии в жалобе, направленной в Министерство внутренних дел, писали: «Захвачена вся частновладельческая земля, посевы, расхищаются живой и мертвый инвентарь. Крестьяне не допускают производства работ, выселяют служащих экономий…» Администрация Рыбницкого сахарного завода обратилась за помощью в Румчерод (Центральный исполнительный комитет Советов солдатских депутатов Румынского фронта, Черноморского флота и Одесской области), который тут же направил в Тираспольский уезд для подавления крестьянского движения конный полк. Представитель Бендерского Совета на Бессарабском губернском съезде Советов Придикман в своем выступлении отмечал, что Советы крестьянских депутатов отказываются объединяться в СР и СД, потому что, по их мнению, «нет им пользы от переворота, так как крестьянин для себя видит весь интерес только в земле».

Главный теоретик и руководитель большевистской партии, который, как никто из его современников, перспективно оценивал ход событий, расстановку классовых и политических сил и, благодаря реалистичности своего анализа, привел возглавляемую им партию к власти, В.И. Ленин точно охарактеризовал сложившееся в стране положение и настроения трудящихся масс: «Недовольство, возмущение, озлобление в армии, в крестьянстве, среди рабочих растет. Все обещающая и ничего не выполняющая «коалиция» эсеров и меньшевиков с буржуазией нервирует массы, открывает им глаза, толкает их на восстание».

В городах главным фактором, который вызвал стихийный протест против политики Временного правительства и меньшевистско-эсеровских Советов, стал острейший продовольственный кризис. Выступая на Бессарабском губернском съезде Советов, представитель Бендер отмечал: «В городе дороговизна отчаянная …положение критическое… топлива, мануфактуры нет». В газете «Известия Бендерского Совета» от 13 сентября указывалось, что «одна из главных властно вставших перед нами задач момента - равномерное распределение имеющихся продуктов первой необходимости - должна войти в круг деятельности компетентных местных революционно-демократических организаций».

Безусловно, одни только призывы не могли решить проблему. Недовольство населения бездействием органов власти в отношении продовольственного вопроса вылилось в стихийные бунты. 24-25 сентября в Бендерах начались беспорядки, зачинщиками которых стали пьяные солдаты, вместе с жителями города громившие продуктовые лавки и склады. За наведение порядка взялись Военно-исполнительный, полковой и ротные комитеты. Из Кишинева прибыли губернский военный комиссар, представители губернского Совета, Румчерода, 200 казаков, вооруженных пулеметами. Бендерский Совет предпринял попытку установить контроль над распределением: по его решению у торговцев были реквизированы 1 тыс. пудов мыла, более 1 тыс. пар сапог, 150 пудов табака, большое количество шинелей и продовольственных товаров.

Кроме того, Совет выступил с инициативой объединения 20 существовавших в то время в Бендерах профессиональных союзов, которые насчитывали 2 тыс. членов, с целью создания кооператива для борьбы с дороговизной. В газете «Известия Бендерского Совета» от 4 октября 1917 г. населению города предлагалось для борьбы с продовольственным кризисом «пойти на самопожертвование» - повысить производительность труда, увеличить рабочий день, установить государственный контроль за фабриками и заводами, ввести трудовую повинность.

Голодный бунт в Тирасполе начался с разгрома винных складов солдатами, к которым затем присоединились рабочие. Они захватывали магазины, лавки и склады, требуя реализации имевшихся там продовольственных и промышленных товаров по доступным ценам. Местные власти оказались не в состоянии обуздать разбушевавшихся бунтовщиков. Руководитель отряда Красной гвардии, направленного в Тирасполь исполкомом Одесского Совета для ликвидации погромов, большевик М. Кангун в своем докладе отметил, что «отряд нашел город в ужасном состоянии». В ликвидации беспорядков активное участие приняли солдаты 2, 3 и 5-го моторно-понтонного батальонов, конная часть из Кишинева, вооруженный отряд из Бендер. Кроме того, главнокомандующий Одесским военным округом направил в город вооруженный отряд 5-го Заамурского конного полка. И только применение оружия, в том числе пулеметов, повлекшее за собой человеческие жертвы, остановило «борцов за справедливое распределение». Пьяные беспорядки имели место и в Рыбнице. В ходе подавления бунтов были созданы вооруженные отряды Красной гвардии при Тираспольском и Бендерском Советах.

Осенью группа интеллигенции и служащих активизировала культурно-просветительную работу в регионе. Собрание Союза служащих в торгово-промышленных заведениях Бендер поручило своему правлению «избрать комиссию для широкой агитации среди членов союза, открыть избу-читальню». Совет Союза учителей решил открыть вечерние курсы для взрослых. Возникший в конце сентября в городе Союз социалистической молодежи своей главной целью определил борьбу «с невежеством и темнотой народных масс для скорейшего просвещения и особенно социалистического воспитания и образования народа», а также подготовку народа «к правильному восприятию социализма». Главную причину беспорядков в стране члены данного союза видели в большевизме, проникновение идей которого в народные массы они хотели предотвратить. Их надежды на то, что просветительской деятельностью удастся остановить стихию народного гнева, ни на чем не основывались и отражали лишь присущие мелкобуржуазной интеллигентской прослойке социальные иллюзии относительно возможности удержать революцию в рамках легитимности.

Важнейшим вопросом, стоявшим в повестке дня 1917 г., был национальный. Гигантская Империя рухнула, но национальные разногласия остались. Население Приднестровья было достаточно разнородным по своему этническому составу, ни одна нация из всех представленных здесь - молдаван, русских, украинцев, евреев, болгар, поляков, немцев - не имела абсолютного численного перевеса, поэтому национальный вопрос не стоял здесь столь остро, как в соседней Бессарабии или на Украине.

По данным сельскохозяйственной переписи 1920 г., в Тираспольском уезде проживало 109 176 украинцев, 74 240 молдаван, 40 673 русских, 26 099 евреев, 19 841 немцев, 10 103 болгар. В Балтском уезде украинцев было 283 214 человек; русских - 48 796, евреев - 42 029, молдаван - 37 734, поляков - 2 422.

На Бессарабском губернском съезде представителей Советов рабочих и солдатских депутатов, проходившем в Кишиневе (май, 1917), представитель Бендерского Совета И. Сарбаш говорил, что в Бендерах и уезде «национальной розни нет». Национальное движение в регионе выражалось лишь в том, что на учительских съездах принимались резолюции с требованием начать преподавание в школах на украинском и молдавском языках, а не только на русском. Летом 1917 г. был создан комитет солдат-молдаван Бендерского гарнизона, одним из организаторов которого стал член Молдавской национальной партии (в будущем - основы «Сфатул цэрий») Д. Кэрэуш. По решению этого комитета, преобразованного в Молдавский Совет офицеров и солдат, в августе началась организация молдавского отряда и молдавского «батальона смерти». В сентябре в Бендерах уже действовал Молдавский исполком, который принял решение о формировании в составе 300-го пехотного полка ударного Молдавского батальона. Представители этих организаций присутствовали на Военно-молдавском съезде, проходившем в Кишиневе 20-27 октября 1917 г. и принявшем решение о территориальной автономии Бессарабии и создании краевого парламента - «Сфатулцэрий». 10 мест в будущем парламенте было отведено представителям «заднестровских» молдаван. От военных организаций на съезде были избраны три представителя молдаван «Заднестровья»: прапорщик С. Булат, солдаты Ф. Жалбэ и Я. Можейко. Однако мандаты первых двух так и не были утверждены, а фамилия третьего вообще не фигурировала в списках присутствовавших на заседаниях «Сфатул цэрий». Позже от «заднестровских» молдаван в краевой парламент были кооптированы четыре члена Общества студентов-молдаван Киева и Одессы - И. Валуца, В. Богос, И. Казаклиу и В. Харя - уроженцы Бессарабии, никак не связанные с Приднестровьем. Представитель Бендерского уездного земства А. Ратко получил мандат члена «Сфатул цэрий» 26 мая 1918 г.

Таким образом, делегатам от Приднестровья не довелось участвовать в работе органа, взявшего на себя смелость лишить молдаван Бессарабии политической независимости, обретенной благодаря победе Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде и приходу большевиков к власти.

В октябре 1917 г. шла подготовка к созыву II Всероссийского съезда Советов рабочих и солдатских депутатов - противодействие ему было достаточно сильным. Румче-род разослал всем Советам фронта и области письмо, в котором рекомендовалось не посылать делегатов на съезд, Бендерский Совет также высказался против, и только Дубоссарский и Тираспольский избрали своего представителя - социал-демократа-интернационалиста А.Е. Тарнопольского, получившего наказ голосовать за переход всей власти к Советам.