7 Марта 1746 – Смерть Анны Леопольдовны

Когда в ноябре 1741 г. цесаревна Елизавета Петровна во главе трех сотен преображенцев захватила Зимний дворец, то первым делом она арестовала Брауншвейгскую фамилию. Младенца-императора и его семью отправили в ссылку. После долгих скитаний по России их поселили в Холмогорах, в тюрьме, которую сделали из дома местного архиерея. Здесь Анна Леопольдовна рожала детей и умерла в 1745 г. Здесь, так и не дождавшись свободы, скончался в 1773 г. принц Антон-Ульрих. Здесь же (почти 40 лет!) прожили их дети: Екатерина, Елизавета, Петр и Алексей. Только в 1780 г. детей правительницы выслали за границу, в Данию, где они, забытые всеми, один за другим умерли.

Ужасной оказалась судьба бывшего императора Ивана Антоновича. Его, 4-летнего мальчика, отняли у родителей и долгие годы держали в отдельной камере в Холмогорах, в полной изоляции. В 1756 г. юношу вывезли в Шлиссельбург, где посадили в особую тюрьму внутри крепости. Там его в 1764 г. и настигла смерть, о чем еще будет сказано далее.

Салтычиха – «урод рода человеческого»

Елизаветинское время запомнилось потомкам чудовищной историей помещичьего изуверства. Речь идет о «Салтычихе», 25-летней Дарье Николаевне Салтыковой, к которой в 1756 г., после смерти мужа, перешло по наследству богатое имение. И вот к концу 1750-х – началу 1760-х гг. по Москве поползли слухи о страшных делах, которые творятся в доме Салтычихи на Кузнецкой улице. Когда власти начали расследование, то обнаружились грандиозные масштабы преступления.

Многочисленные свидетели показали, что Салтычиха за несколько лет замучила, убила своими руками или приказала своим людям умертвить не менее сотни крепостных! При этом, по заключению Юстиц-коллегии, Салтыкова «большею частию убивала сама, наказывая поленьями, вальком, скалкой… Наказаниям подвергались женщины, преимущественно за неисправное мытье полов и белья». Изуверка не знала удержу в своей жестокости, совершая преступления в самом центре Москвы, в сущности, на глазах полиции. Дворовые Салтычихи многократно жаловались властям на злодеяния своей госпожи, но она умела задобрить местное начальство взятками и потом с еще большей свирепостью принималась истязать жалобщиков. Долгие годы тянулось следствие. Оно закончилось в 1765 г. Салтычиху, так и не раскаявшуюся ни в одном убийстве, лишили дворянства и заключили в подземную тюрьму московского Ивановского монастыря, где преступница просидела 11 лет. Затем ее, названную в указе императрицы Екатерины II от 2 октября 1765 г. «уродом рода человеческого», перевели в каменную пристройку у стены собора того же монастыря. Здесь она провела еще 22 года, как зверь кидаясь на решетку при появлении любопытствующих посетителей. Любопытно, что при этом она забеременела от караульного солдата.

Дело Салтычихи было и уникально, и типично для своего времени. Такого ужасающего количества людей, замученных одной помещицей, русское общество, конечно, не знало. Однако глумление над крепостными было повсеместным; издевательства, порки и даже убийства совершались в помещичьих домах постоянно. Вспоминая о Москве 1750 г., подлинной дворянской столице России, Екатерина II писала в мемуарах: «Предрасположение к деспотизму выращивается там лучше, чем в каком-либо другом обитаемом месте на земле; оно прививается с самого раннего возраста детям, которые видят, с какой жестокостью их родители обращаются со своими слугами; ведь нет дома, в котором не было бы железных ошейников, цепей и разных других инструментов для пытки при малейшей провинности тех, кого природа поместила в этот несчастный класс, которому нельзя разбить цепи без преступления».

Расцвет культуры барокко в России

Царствование Елизаветы Петровны вошло в историю культуры как эпоха барокко в его самом ярком, вычурном «итальянском стиле». Главным архитектором времен Елизаветы стал Франческо Бартоломео Растрелли – блестящий мастер, который умел и угождать капризам императрицы, и создавать при этом шедевры. Среди построенных им дворцов и соборов Петербурга доныне сохранились и вызывают восхищение Зимний дворец, дворец Строгановых, Большой Петергофский дворец, Смольный собор и многие другие сооружения. Но вершиной творчества Растрелли стал Царскосельский (Екатерининский) дворец, поражавший современников золотом во внешнем и внутреннем убранстве, бесценными картинами, зеркалами, наборными паркетами драгоценнейших пород дерева, Янтарной комнатой и другими удивительными чудесами. Каждому, кто видел все это воочию, казалось, что он побывал в обиталище земного бога.

Елизавета и ее последний фаворит Иван Шувалов

Великолепные дворцы, их роскошная обстановка служили той драгоценной рамой, в которой люди видели императрицу Елизавету. Она прославилась как невероятная модница, не надевавшая новое платье больше одного раза. Примерки нарядов, причесывание и прихорашивание, балы, маскарады, театральные представления, прогулки, охота и прочие развлечения составляли суть жизни государыни, которая, как писал историк Ключевский, «не спускала с себя глаз» – так она была влюблена в себя.

Внешне милая и доброжелательная, Елизавета была капризной, мелочной, плохо воспитанной особой, которая доставляла много огорчений своим близким, придворным, слугам. Она никогда не спала на одном месте и часто превращала ночь в день. Не исключено, что ночные бдения Елизаветы объясняются ее страхом, боязнью пасть жертвой ночного переворота. Ведь именно так в 1741 г. сама цесаревна ночью с тремя сотнями гвардейцев нагрянула в Зимний дворец и захватила власть. Из материалов тайной полиции Елизавете стало известно, что в 1742 г. ночное нападение на ее дворец действительно планировалось заговорщиками из гвардейцев, что прибавляло страху дочери Петра.

В конце 1740-х гг. императрица рассталась с Разумовским, хотя до самого своего конца хорошо к нему относилась и даже сделала его фельдмаршалом. Ему на смену пришел Иван Шувалов, человек умный, образованный, любитель литературы и искусства. Шувалова отличали скромность и доброта. Он остался на всю жизнь истинным бессребреником. Раз за разом он отвергал предлагаемые ему пожалования и чины, стремился избежать символов почета, богатых подарков своей повелительницы. В 1757 г. вице-канцлер М. И. Воронцов подал Шувалову для передачи на подпись императрице проект указа, согласно которому Шувалов становился сенатором, графом, кавалером высшего ордена России Андрея Первозванного и помещиком 10 тыс. душ крестьян. Ивану Ивановичу стоило только положить проект указа в папку на подпись – и он бы стал таким, как все фавориты русских императриц XVIII в.: сказочно богатым и знатным. Но Шувалов выбросил этот проект, а Воронцову написал: «Могу сказать, что рожден без самолюбия безмерного, без желания к богатству, честям и знатности». И это не было позерством. Для него была важнее другая жизнь, которую он вел параллельно внешней, суетной, придворной. Искусство, наука, люди творчества, сопричастность их творчеству, любовь к Просвещению – вот что сильнее всего привлекало Ивана Шувалова. Он стал инициатором создания в России первого университета (1755), системы гимназий, Академии художеств (1759), покровительствовал художникам и писателям. Он дружил с М. В. Ломоносовым, чей гений расцвел как раз в эпоху Елизаветы. Шувалов любил Ломоносова и не давал его, человека неуживчивого и тяжелого, в обиду. Для Шувалова великий помор являл собой блестящий пример успехов Просвещения в России, казался образцом для подражания русских людей.

Две войны времен Елизаветы

Придя к власти, Елизавета просила шведов о мире, но они продолжали военные действия, так как хотели воспользоваться слабостью России и вернуть Восточную Прибалтику. Однако успех был на стороне русских войск под командованием фельдмаршала П. Ласси. В августе 1742 г. он вынудил шведскую армию сдаться и занял всю Финляндию, принадлежавшую тогда Швеции. Русский флот взял под контроль все финляндское побережье. Плененных шведов Ласси отпустил на родину, выдав им пропуска, чтобы по дороге безоружных воинов короля не обижали казаки. Позор поражения оказался столь велик, что командующего фельдмаршала Ш. Э. Левенгаупта судили в Стокгольме и приговорили к смертной казни. Затем в Або был заключен мир и к России отошла южная часть Финляндии.

После окончания войны со шведами страна прожила без войны 14 лет – необычайно долгий срок для XVIII в., но в 1756 г. Россия все же ввязалась в начавшуюся Семилетнюю войну на стороне Австрии и Франции. Воевали русские против Пруссии, чей король Фридрих II вызывал особую неприязнь Елизаветы своей бесцеремонностью и вероломством. Кроме помощи Австрии Россия ставила цель присоединить к своим владениям Восточную Пруссию.

Летом 1757 г. русские войска одержали победу над прусской армией при Гросс-Егерсдорфе и в начале 1758 г. заняли Кенигсберг. Через некоторое время его присоединили к Российской империи, и жители Восточной Пруссии (включая великого философа Иммануила Канта) присягнули в верности императрице Елизавете Петровне. Война с Пруссией проходила на неприятельской территории, оказалась трудной и кровопролитной. В жестокой битве при Цорндорфе в 1758 г. русская армия потеряла половину своих солдат и большую часть генералов, но не обратилась в бегство. В 1759 г. русские и австрийские войска под командованием П. С. Салтыкова наголову разгромили Фридриха II в битве при Кунерсдорфе, а в 1760 г. вместе с австрийским корпусом заняли Берлин, где оставались несколько дней. Однако неумение извлекать дипломатические плоды из военных побед, медлительность полководцев, воровство в тылу, а также сепаратный мир с Фридрихом, который заключил в 1762 г. сменивший Елизавету на престоле Петр III, привели к тому, что война эта не принесла России ни новых территорий, ни богатых контрибуций от побежденной Пруссии.