4 Апреля – «Апрельские тезисы» Ленина

Большевики поначалу с сомнением смотрели на происходящее в России. Ленин, живший в Швейцарии, о Февральской революции узнал из газет. В Петроградском совете роль большевиков была незначительной, а находившиеся в то время в столицы их лидеры (Л. Б. Каменев и И. В. Сталин) были склонны к сотрудничеству с меньшевиками из Совета и даже с Временным правительством. Для них, как и других большевиков оказалась полной неожиданностью позиция В. И. Ленина, приехавшего из-за границы через вражескую Германию (в опломбированном вагоне), а также Швецию и Финляндию. На заседании Петроградского совета 4 апреля Ленин объявил свою программу, известную как «Апрельские тезисы». Всех поразило, что Ленин счел происшедшую Февральскую революцию (по большевистской терминологии «буржуазно-демократической») завершенной и настаивал на немедленном осуществлении «социалистической революции», а фактически ставил задачу насильственного захвата власти левыми партиями. Большевик Н. Суханов, как и многие его товарищи по партии, назвал программу Ленина «разудалой левизной, бесшабашной, радикальной, примитивной демагогией, не сдерживаемой ни наукой, ни здравым смыслом». Однако в эту заведомо утопическую программу были умело вмонтированы настоятельные требования широких народных масс. Земли и мира требовали от депутатов большинство избирателей. И Ленин, включив эти требования в свою программу, безответственными обещаниями немедленно установить мир и раздать землю, сумел привлечь к себе внимание и добиться симпатий толпы, а она, склонная к иллюзиям и простым решениям, была раздражена кажущимся, да и реальным «ничегонеделанием» стоящих у власти сил. Возникшее после февраля двоевластие Временного правительства и Петроградского совета губительно сказывалось на положении в столице и в целом в стране, ибо это двоевластие копировалось в провинции, где местные советы конкурировали с правительственной администрацией, не скрывавшей своей временности. Ситуация возникала тупиковая. На 1-м Всероссийском съезде Советов в июне 1917 г. партийные лидеры говорили, что в стране нет такой партии, которая готова взять власть. Смехом встретили в зале выкрик Ленина «Есть такая партия!».

Но летом 1917 г. все-таки стал намечаться перелом в пользу власти. По настоянию военного министра А. Ф. Керенского армия начала наступление, которое оказалась удачным. Это событие взволновало солдат Петроградского гарнизона, не желавших идти на фронт и полностью деморализованных левой пропагандой. В 1-м пулеметном полку созрел большевистско-анархический заговор, который вылился 4 июля в открытый бунт против власти, который поддержали рабочие и частично – матросы Балтийского флота. Но Временное правительство при поддержке Совета подавило мятеж вооруженной рукой. В это время Ленин довольно пессимистически смотрел на перспективы большевиков. По воспоминаниям Зиновьева, сидя в буфете Таврического дворца, он посмеивался, говоря ему, Зиновьеву, и Троцкому: «А не попробовать ли нам сейчас?» И тут же добавлял: «Нет, сейчас брать власть нельзя… фронтовики еще не все наши».

Впрочем, сидеть в буфете Государственной Думы Ленину больше не пришлось – после июльских событий были опубликованы документы о связях Ленина и его партии с германским генеральным штабом, от которого они получали большие деньги на пропаганду, чем и объяснялось необыкновенное разнообразие и гигантские тиражи большевистских изданий разного рода (в частности, 17 газет с общим тиражом около 6 млн в месяц). Этого не могла позволить себя ни одна из тогдашних партий. Слух о том, что Ленин – «германский шпион», пронесся по стране и на время подорвал его репутацию. Все обратили внимание и на то, что Ленин не явился на разбирательство по этому вопросу в суд, отличавшийся по тем временам демократичностью, и не опроверг обвинений, позорящих его партию, а бросился в бега – ушел в привычное подполье и покинул Петроград.

Керенский, Корнилов и Ленин

В июле 1917 г. немцы начали контрнаступление. Образованное тогда же коалиционное правительство во главе с Керенским справиться с ним не смогло – немецкие войска приблизились к Риге. В стране обострялись социальные проблемы: безработица, инфляция, нехватка продовольствия, которая после благополучных царских времен казалась всем ужасающей – никто не знал, что еще их ждет через год! 26 августа Верховный главнокомандующий генерал Л. Г. Корнилов решился на военный переворот, чтобы железной рукой остановить развал государства, уничтожить большевиков, в которых он, не без основания, видел могильщиков новой России. Но действия Корнилова оказались бездарными, у него не было ни четкого плана захвата власти, ни союзников, ни сил для переворота. Петроградский совет отказался иметь с ним дело, и посланные генералом на Петроград войска даже не дошли до столицы. «Заговор Корнилова» углубил кризис, вдохнул силы в большевиков, ставших главными борцами против «махрового контрреволюционера» Корнилова. Партия большевиков стала быстро наверстывать упущенное после июля 1917 г., она усилила свои позиции в Совете, провела в руководители Совета Л. Д. Троцкого – опытного демагога и оратора. Вернувшись из США в Россию в мае 1917 г., Троцкий сблизился с Лениным и стал одним из вождей большевиков. Ленин, находившийся в Финляндии, внимательно следил за обстановкой в Петрограде. Легальная победа большевиков в Совете казалась ему важнейшим этапом для захвата государственной власти, в сущности, сигналом к выступлению. Он начинает бомбардировать товарищей по ЦК записками о необходимости выступления. Однако другие члены ЦК партии большевиков с Лениным были не согласны, считали, что он не очень хорошо понимает ситуацию в стране. Наверное, так оно и было. Все оценки и аргументы Ленина о якобы уже созревших в России условиях для немедленной «социалистической революции» оказались неверны, как и расчеты на крестьянское восстание по стране и немедленную мировую революцию. Ошибался он и в представлениях о наступившем полном крахе армии. Но так случилось, что во всей стране, охваченной недовольством, не знающей что и как делать, только Ленин казался тем политическим лидером, который будто бы знал, что и как делать. Это выгодно отличало его от казавшегося немощным, инертным Временного правительства, которое погрязло в текучке правительственных дел и которое, в сущности, не управляло, а ждало лишь выборов Учредительного собрания, чтобы передать ему свою неудобоносную власть. Обладая необыкновенной волей, бешеной энергией, готовностью ради власти пренебречь моралью, «буржуазными ценностями», Ленин действовал и действовал. Он стал инициатором конкретных и реальных планов захвата власти и привлек к реализации их инициативных и преданных ему людей, что и обеспечило в конечном счете успех большевиков.

Россия в Советский период (1917—1991)

Образование Советской России. Гражданская война

Революция 25 октября 1917 г.

25 октября (7 ноября по новому стилю) 1917 г. большевики захватили власть. Этому предшествовала борьба мнений в большевистском руководстве. Находившийся в Финляндии В. И. Ленин настойчиво требовал от товарищей решительно взять власть в свои руки и был убежден, что это удастся сделать легко. Но члены ЦК – Каменев, Зиновьев и, возможно, Сталин – считали, что мятеж не нужен. Они полагали, что назначенный на 25 октября II Всероссийский съезд Советов и так добровольно передаст власть большевикам. Ленин же настаивал на выступлении до съезда и, видя тщетность своих усилий, в начале октября тайно приехал в Петроград. На заседании ЦК 10 октября он рвал и метал – или восстание для захвата власти, или он разгонит ЦК и обратится «напрямую к низам». В итоге за ленинскую резолюцию проголосовали 10 членов ЦК из 12. После этого 10 октября созданный Л. Троцким Военно-революционный комитет (ВРК) при Петроградском совете, обосновавшийся в Смольном институте, начал готовить захват власти.

Мятеж начался 24—25 октября. Он не был похож на настоящую революцию с уличными боями, баррикадами, параличом городской жизни, как это случилось в 1905 г. При полной бездеятельности Временного правительства, при нейтралитете Петроградского гарнизона ВРК начал рассылать по столице своих комиссаров с малочисленными отрядами образованной из рабочих и солдат Красной гвардии, чтобы они заняли основные правительственные здания, почту, телеграф, вокзалы. Во многих случаях это происходило легко, мирно и незаметно. Город жил привычной жизнью, в театрах шли спектакли (в тот вечер в Мариинском пел Федор Шаляпин). Люди возвращались с лекций, концертов, а навстречу им по улицам двигались какие-то отряды с красными повязками. Ночью мятежники обстреляли Зимний дворец, и в 2 часа 25 октября отряды Антонова-Овсеенко с минимальными потерями заняли резиденцию Временного правительства и арестовали его членов («Кто тут временный – слазь! Кончилось ваше время!» – из стихов В. Маяковского). Никакого кровопролитного штурма Зимнего и не было. Власть буквально упала в руки большевиков. Недаром Ленин впоследствии писал о событиях 25 октября: «Вышло чудо». Вечером того дня открывшийся II Съезд Советов оформил передачу власти большевикам. Ленин зачитал два первых декрета нового, ставшего с тех пор советским, правительства: Декрет о мире и Декрет о земле.

То, что последовало после этого, вызвало ужас у всех интеллигентов, ранее необычайно воодушевленных идеями равенства, свободы, демократии. Поддерживая свержение самодержавия, презирая «слабовольное» правительство Керенского, они приветствовали «грядущих гуннов». Вот эти «гунны» и пришли. Огромные толпы черни вывалили на улицы и начали грабить магазины и убивать подряд всех «эксплуататоров». М. Горький, типичный либерал-интеллигент, в отчаянии тогда воскликнул: «Мне плохо. Как будто Колумб достиг наконец берегов Америки, но Америка противна ему». Впрочем, сам «буревестник революции» ранее призывал: «Пусть сильнее грянет буря!»

Большевики, движимые утопическими идеями коммунизма, приступили к уничтожению всех прежних основ жизни русского общества. За несколько дней была разрушена армия, разогнана полиция, выпущены из тюрем заключенные (в том числе и уголовники), прекращено действие законов и ликвидирована вся система судопроизводства. Преступников «судил народ», т. е. уличная толпа, на основании «пролетарской совести и революционного самосознания». М. Горький в своей газете «Новое время» 20 декабря 1917 г. описывал, как толпа, поймав на рынке воришку, зверски его избила, а потом повела топить в Мойке, в проруби, что вызвало полный восторг детей, этих «будущих строителей жизни». Самосуд, массовые убийства полицейских, офицеров, чиновников, дворян, священников и вообще всех прилично одетых людей стали обыденным явлением, хотя большевики и приняли декрет об отмене смертной казни. При этом они обвиняли в воцарившейся на улицах городов анархии «буржуазию», которая якобы «идет на злейшие преступления, подкупая отбросы общества и опустившиеся элементы, спаивая их для целей погромов». На улицах Петрограда и других городов воцарились анархия, разбои. Типичными стали грабежи магазинов и винных подвалов. Лозунг «Грабь награбленное!», брошенный в одной из речей Лениным, витал над толпой, оправдывая преступления.