Сталин хотел помочь

Уже на следующий день после нападения японского флота на Пёрл-Харбор, Рузвельт фактически высказал советскому правительству пожелание об участии СССР в войне против Японии.

Президент принял нового советского посла М. Литвинова 8 декабря. В сложившейся чрезвычайной обстановке были отменены формальности при вручении верительной грамоты. Главной целью беседы со стороны американца было выяснение возможности использовать территорию Советского Союза для нанесения бомбовых ударов по японской метрополии, что означало бы автоматическое присоединение СССР к войне против Японии и являлось нарушением советско-японского пакта о нейтралитете. Кремль же интересовал в первую очередь вопрос о продолжении поставок в СССР американского вооружения. Советский посол доносил в Москву:

«…Он (Рузвельт) сразу начал разговор с японского нападения, спрашивая, ожидаем ли мы объявления нам войны Японией. Я выразил сомнение с точки зрения интересов самой Японии, которой вряд ли выгодно теперь ввязаться в войну с нами. На вопрос президента, много ли дивизий мы сняли с Восточного фронта, я ответа не дал. Не ставя никакого вопроса о нашей позиции, Рузвельт спросил меня, кто наш военный атташе в Вашингтоне, и, как бы рассуждая про себя, сказал, что военным нужно будет с ним обсудить вопрос, не могут ли американские бомбардировщики из Манилы сбросить бомбы над Японией, повернув в сторону Владивостока, очевидно, чтобы там брать с собой новый запас бомб. Хотя, сказал он, бомбардировщики могут брать достаточное количество бомб из Манилы и вернуться туда, но в случае захода во Владивосток можно было бы брать больший груз. На мой вопрос, будет ли война с Японией длительной, он ответил утвердительно и на дальнейшие вопросы сказал, что в Японии имеется, вероятно, запас бензина и каучука на 9–12 месяцев…

Рузвельт высказал сомнения в возможности удержать Филиппины. Я поставил лишь один вопрос: отразится ли новое развитие событий на обещанном нам снабжении? На что Рузвельт ответил отрицательно. Более уверенно он говорил относительно танков, которые Америке не понадобятся для войны с Японией, но менее уверенно говорил относительно самолетов…»⁶⁸

Как известно, расчеты Рузвельта на бомбардировку Японских островов с территории Филиппин существовали недолго. 2 января 1942 г. японские войска захватили Манилу, заставив американские войска покинуть Филиппины. Тем самым японцы на продолжительное время обезопасили свою метрополию от массированных американских ударов с воздуха.

Другим обращающим на себя внимание моментом беседы советского посла с Рузвельтом 8 декабря является проявленная серьезная озабоченность Кремля по поводу продолжения американских поставок вооружения и других материалов в СССР. Это лишний раз подтверждает, что для советского руководства вовлечение США в крупномасштабную войну с Японией едва ли было выгодным, не говоря уж о том, что оно якобы стремилось ускорить такую войну.

Позиция Сталина в отношении высказанных Рузвельтом пожеланий была сформулирована в телеграмме Молотова послу Литвинову от 10 декабря 1941 года. В ней поручалось передать Рузвельту следующее: «Мы не считаем возможным объявить в данный момент состояние войны с Японией и вынуждены держаться нейтралитета, пока Япония будет соблюдать советско-японский пакт о нейтралитете. Мотивы:

Первое: Советско-японский пакт обязывает нас к нейтралитету, и мы не имеем пока основания не выполнять свое обязательство по этому пакту. Мы не считаем возможным взять на себя инициативу нарушения пакта, ибо мы сами всегда осуждали правительства, нарушающие договоры.

Второе: В настоящий момент, когда мы ведем тяжелую войну с Германией и почти все наши силы сосредоточены против Германии, включая сюда половину войск с Дальнего Востока, мы считали бы неразумным и опасным для СССР объявить теперь состояние войны с Японией и вести войну на два фронта. Советский народ и советское общественное мнение не поняли бы и не одобрили бы политики объявления войны Японии в настоящий момент, когда враг еще не изгнан с территории СССР, а народное хозяйство СССР переживает максимальное напряжение…

Наша общественность вполне сознает, что объявление состояния войны с Японией со стороны СССР ослабило бы сопротивление СССР гитлеровским войскам и пошло бы на пользу гитлеровской Германии. Мы думаем, что главным нашим врагом является все же гитлеровская Германия. Ослабление сопротивления СССР германской агрессии привело бы к усилению держав оси в ущерб СССР и всем нашим союзникам»⁶⁹.

Получив это послание Сталина, Рузвельт 11 декабря во время встречи с советским послом заявил, что он об этом решении сожалеет, но на месте Советского Союза поступил бы так же. Вместе с тем Рузвельт просил советских руководителей не объявлять публично о решении соблюдать нейтралитет с Японией, создать у японцев впечатление, что вопрос остается как бы нерешенным. Это, по мнению Рузвельта, должно было привязать к границам СССР как можно больше японских войск, с тем чтобы они не освободились для действий против Англии и США. Он несколько раз повторил эту просьбу. Президент также просил дать ему имеющуюся у советского руководства информацию об экономическом положении Японии, о ее запасах нефти, каучука, чугуна и т. д.

В беседе с послом Рузвельт также предложил, чтобы Литвинов и Хэлл опубликовали совместное коммюнике, смысл которого сводился бы к тому, что два государства «в любое время могут принять любое решение в отношении Японии», от чего советский посол уклонился, заметив, что это могло бы лишь побудить Японию напасть на СССР первой. В завершение беседы Рузвельт, не скрывая своего разочарования занятой СССР позицией, сказал, что «решение (Советского Союза. – А. К.) продлит, вероятно, войну с Японией, но что ничего не поделаешь»⁷⁰.

Так как идея совместного коммюнике была отклонена советской стороной, американцы решили самостоятельно дать понять миру, что в войне не только против Германии, но и против Японии США и СССР стоят по одну сторону баррикад. 10 декабря Хэлл сделал следующее заявление представителям печати: «Союз Советских Социалистических Республик ведет героическую борьбу против мощного нападения, столь предательски предпринятого против него общим врагом всех свободолюбивых народов. В этой связи я хотел бы напомнить всем о заявлениях, сделанных президентом США во время приема им нового посла 8 декабря 1941 года – в день, когда мы объявили войну Японии. Президент при этом дал заверения, что правительство США твердо намерено продолжать осуществление своей программы по оказанию помощи Советскому Союзу в той борьбе, которую он ведет. События, происшедшие за последние несколько часов, еще больше укрепили эту решимость, и мы, со своей стороны, не сомневаемся в том, что правительство и народ полностью выполняют свою роль в борьбе против общей угрозы бок о бок со всеми миролюбивыми народами».

В Японии хорошо поняли, что хотел сказать госсекретарь Хэлл, но были уверены, что в сложившейся ситуации СССР не сможет поддержать США и Великобританию военным путем.

Анализируя послание Сталина Рузвельту, можно прийти к выводу, что советский лидер хорошо понимал важность помощи СССР Соединенным Штатам в войне с Японией, но убедительно разъяснил нецелесообразность вступления СССР в войну «в настоящий момент». Тем самым он давал понять, что такая помощь может стать возможной в случае успешного развития обстановки на советско-германском фронте. При этом следует иметь в виду, что ответ Сталина Рузвельту был дан 10 декабря, то есть спустя лишь четыре дня после начала контрнаступления под Москвой, окончательные результаты и последствия которого еще были неясны.

Иначе говорил Сталин о возможности вступления СССР в войну против Японии через десять дней во время бесед с прибывшим в Москву министром иностранных дел Великобритании А. Иденом, который от имени своего правительства, как и Рузвельт, прямо заявил о помощи СССР в войне с Японией.

К этому времени успех советского контрнаступления под Москвой уже определился. 16 декабря Рузвельт направил Сталину телеграмму, в которой сообщал о «всеобщем подлинном энтузиазме в Соединенных Штатах по поводу успехов Ваших армий в защите Вашей великой нации». В своем ответе Сталин писал: «Разрешите поблагодарить Вас за выраженные Вами чувства по поводу успехов Советской Армии. Желаю Вам успеха в борьбе против агрессии на Тихом океане»⁷¹.

Успешные действия советских войск под Москвой, безусловно, отразились на ходе переговоров Сталина с Иденом.

Из записи беседы И. Сталина с А. Иденом 17 декабря (24 часа 00 минут):

«…Затем тов. Сталин коснулся положения на Дальнем Востоке, высказав при этом мнение, что Япония, конечно, может иметь там некоторые первоначальные успехи, но что в конечном счете через несколько месяцев Япония должна потерпеть крах.

Иден ответил, что слова Сталина сильно поднимают его дух, ибо он привык с большим уважением относиться к его суждениям. Тов. Сталин тогда спросил Идена: если его ожидания в отношении Японии действительно оправдаются и если наши войска успешно будут оттеснять немцев на западе, не думает ли Иден, что создадутся условия для открытия второго фронта в Европе, например на Балканах?

Иден ответил, что он готов обсуждать данный вопрос… Затем Иден спросил тов. Сталина, действительно ли он думает, что Япония может крахнуть, скажем, в течение ближайших шести месяцев?

Тов. Сталин ответил, что он действительно так думает, ибо силы японцев очень истощены, и они долго не могут держаться. Если вдобавок японцы вздумают нарушить нейтралитет и атаковать СССР, то конец Японии придет еще скорее.

Иден высказал сомнение в том, что японцы рискнут нас атаковать. Они были бы сумасшедшими, если бы это сделали.

Тов. Сталин, однако, вновь заявил, что такая возможность отнюдь не может считаться исключенной»⁷².

Из записи беседы И. Сталина с А. Иденом 20 декабря (19 часов 00 минут):

«…Далее Иден поставил вопрос о Дальнем Востоке. Ввиду серьезности создавшегося там положения он просил тов. Сталина сказать, может ли и когда Англия рассчитывать на известную помощь ей против Японии. Иден понимает, что такая помощь в настоящий момент для нас едва ли мыслима. Но как будет обстоять дело, например, весной?

Тов. Сталин ответил, что, если СССР объявил бы войну Японии, то ему пришлось бы вести настоящую, серьезную войну на суше, на море и в воздухе. Это ведь не то, что декларация войны, которую Японии могла бы объявить Бельгия или Греция. Стало быть, советское правительство должно тщательно учитывать свои возможности и силы. В настоящий момент СССР еще не готов для войны с Японией. Значительное количество наших дальневосточных войск в последнее время было переброшено на Западный фронт. Сейчас на Дальнем Востоке формируются новые силы, но потребуется еще не меньше четырех месяцев, прежде чем СССР будет надлежащим образом подготовлен в этих районах. Тов. Сталин полагает, что было бы гораздо лучше, если бы Япония напала на СССР. Это создало бы более благоприятную политическую и психологическую атмосферу в нашей стране. Война оборонного характера была бы более популярна и создала бы монолитное единство в рядах советского народа. Лучшей иллюстрацией тому является война СССР против гитлеровской агрессии. Тов. Сталин полагает, что нападение Японии на СССР возможно и даже вероятно, если немцы начнут терпеть поражения на фронте. Тогда Гитлер пустит в ход все средства нажима для того, чтобы вовлечь Японию в войну с СССР.

Иден высказал опасения, что японцы в Восточной Азии смогут применить чисто гитлеровскую тактику – бить врагов поодиночке: сначала покончить с Англией, а потом напасть на Советский Союз.

Тов. Сталин возразил, что Англия не одна воюет против Японии. Вместе с ней воюют Китай, Голландская Индия и США…

Тов. Сталин спросил, что думает Иден о позиции Китая? Собирается ли он действительно воевать?

Иден ответил, что китайское правительство заявляет о своей готовности воевать.

Тов. Сталин, однако, возразил, что китайское правительство сейчас фактически ничего не делает. Затем он прибавил, что был бы готов возобновить разговоры с Англией на тему о дальневосточной ситуации весной. Возможно, конечно, что японцы атакуют СССР раньше, когда позиция сама собой прояснится.

Иден поблагодарил тов. Сталина за его готовность вернуться к дальневосточному вопросу через несколько месяцев…»⁷³

Как следует из содержания бесед с Иденом, Сталин уже менее категорично, чем в ответе Рузвельту, отвергал возможность подключения СССР к борьбе с Японией. Возможно, это было сделано под влиянием успеха советского контрнаступления под Москвой, которое к 20 декабря уже принесло первые реальные результаты⁷⁴. Однако нельзя исключать и то, что при этом преследовались весьма важные стратегические цели.

Сразу после начала агрессии Германии против Советского Союза советское руководство заявило о желательности «всемерного усиления действий английской авиации против Германии.., а также десантов на побережье Франции». После подписания 12 июля 1941 г. советско-английского соглашения о совместных действиях в войне против Германии Сталин в послании премьер-министру Великобритании У. Черчиллю поставил вопрос о втором фронте. Речь шла о том, чтобы «был создан фронт против Гитлера на Западе (Северная Франция) и на Севере (Арктика)». Аналогичные просьбы поступали из Кремля и в последующий осенний период, когда гитлеровские войска рвались к Москве.

Нападение Японии на США и Великобританию заставило теперь уже Вашингтон и Лондон просить СССР об открытии второго фронта на Востоке. Не исключено, что Сталин, обещая вернуться к вопросу о подключении к борьбе против Японии, имел в виду тем самым подтолкнуть правительства западных держав в качестве ответной меры открыть второй фронт против Германии в Европе. Не случайно в беседе с Иденом Сталин фактически связал перспективу участия СССР в войне с Японией с «открытием второго фронта в Европе, например на Балканах».

В конце декабря (22 декабря 1941 г. – 14 января 1942 г.) начались переговоры в Вашингтоне с участием глав правительств и начальников штабов США и Великобритании по вопросам ведения войны с державами оси (конференция «Аркадия»). На этой конференции было определено, что по сравнению с борьбой против Японии первоочередной задачей является разгром Германии. Как указывалось выше, об этом же говорил Сталин в своем послании Рузвельту от 10 декабря 1941 года. На конференции был утвержден план, согласно которому предусматривалось удержание на дальневосточном театре военных действий только таких позиций, которые обеспечивали бы жизненные интересы США и Великобритании в период сосредоточения ими сил для разгрома Германии⁷⁵. При этом в Вашингтоне и Лондоне в этот и последующие периоды исходили из того, что в будущем разгроме Японии примет участие и СССР.

Важнейшим событием, ознаменовавшим фактическое создание коалиции в борьбе против стран оси явилось подписание в Вашингтоне 1 января 1942 года Декларации Объединенных Наций. Среди объединившихся для борьбы с агрессорами 26 государств ведущую роль играли СССР, США, Великобритания, Китай. Подписавшие декларацию обязались вести всеми силами войну против членов «Тройственного пакта», оказывать друг другу помощь в ходе войны и не заключать сепаратного мира или перемирия с вражескими государствами. Хотя СССР в момент подписания декларации не находился в состоянии войны с Японией, как показали последующие события, советские руководители разделяли определенные в этом документе цели борьбы со всеми агрессорами, в том числе дальневосточными.

____________

¹ Документы внешней политики. М., 1995. Т. 23. Кн. 2.С. 727.

² The New York Times. 1941. 24 June.

³ Winant J. G. Letter from Glosvenor Square. Boston, 1947. P. 203.

⁴ The Times. 1941. 23 June.

⁵ Вторая мировая война. Краткая история. М., 1984. С. 185.

⁶ Советско-американские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. Документы и материалы. М., 1984. Т. 1. С. 52–53.

⁷ Там же. С. 53.

⁸ Рабочая трибуна. 1995. 22 июля.

⁹ Советско-американские отношения…. С. 56–57.

¹⁰ Там же. С. 61–62.

¹¹ Там же. С. 70.

¹² Welles S. Where are we Heading? New York; London, 1946. P. 5.

¹³ William Carr. Poland to Pearl Harbor: The making of the Second World War. London, 1985. P. 139.

¹⁴ Ш е р в у р д Р. Рузвельт и Гопкинс. Глазами очевидца. М., 1958. Т. 1. С. 511.

¹⁵ История второй мировой войны 1939–1945 гг. М., 1975. Т. 4. С. 166–167.

¹⁶ Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны. Документы и материалы. М., 1946. Т. 1. С. 141.

¹⁷ Советско-американские отношения…. С. 85–86.

¹⁸ Там же. С. 87.

¹⁹ Adler S. The Isolationist Impulse. Its Twentieth Century Reaction. New York, 1957.; Divine R. Roosevelt and World War II. Baltimore, 1972.

²⁰ Советско-американские отношения… С. 101.

²¹ С а в и н А. Японский милитаризм в период второй мировой войны 1939–1945 гг. М., 1979. С. 89.

²² К у т а к о в Л. Н. История советско-японских дипломатических отношений. М., 1962. С. 320.

²³ Langer W. and Gleason S. The Underclared War 1940–1941. New York, 1953. P.672.

²⁴ Department of State. Foreign Relations of the United States (FRUS). Japan, 1939–1941. Vol. II. Washington, 1943. P. 556–557.

²⁵ Советско-американские отношения… С. 104.

²⁶ К у т а к о в Л. Н. Указ. соч. С. 322.

²⁷ Советско-американские отношения… С. 120.

²⁸ Там же.

²⁹ История второй мировой войны 1939–1945 гг. Т. 4. С. 170.

³⁰ Hearings before the Joint Committee on the Investigation of the Pearl Harbor Attack. Vol. 17. Washington, 1946. P. 2568–2601.

³¹ Цит. по: Международные отношения на Дальнем Востоке. Кн. 2.: 1917–1945 гг. М., 1973. С. 186.

³² Вторая мировая война. Краткая история. М., 1984. С. 166.

³³ Grew J. Ten Years in Japan. New York, 1944. P. 341.

³⁴ Hearings…Vol. 14. P. 1368–1378.; Международные отношения на Дальнем Востоке. Кн. 2. С. 188–189.

³⁵ Ibid. Vol. 12. P. 138.

³⁶ История второй мировой войны 1939–1945. Т. 4. С. 175.

³⁷ Welles S. The Time for Decision. New York; London, 1944. P. 224.

³⁸ Международные отношения на Дальнем Востоке. Кн. 2.: 1917–1945 гг. С. 170.

³⁹ Там же. С. 170–171.

⁴⁰ С у д о С и н д з и. Хару ното-о кайта отоко. Нитибэй кайсэн гайко то «юки» сакусэн (Человек, написавший ноту Хэлла. Дипломатия периода начала японо-американской войны и операция «Снег»). Бунгэй сюндзю. Токио, 1999. С. 24.

⁴¹ Burns J. Roosevelt: The Soldier of Freedom. New York, 1970. P. 100.

⁴² Hull C. The Memoirs. Vol. II. New York, 1948. P. 1000.

⁴³ Подробнее см.: Japan’s Decision for War. Records of the 1941 Policy Conferences. Stanford, California, 1967. P. 133–163.

⁴⁴ Русский архив. Великая Отечественная. Т. 18. Советско-японская война 1945 г. История военно-политического противоборства двух держав в 30–40 годы. Документы и материалы. М., 1997. С. 192–193.

⁴⁵ Тайхэйё сэнсо-э но мити. Сирёхэн (Путь к войне на Тихом океане. Сборник документов). Токио, 1962. С. 573.

⁴⁶ Там же. С. 571.

⁴⁷ К у т а к о в Л. Н. Указ. соч. С. 339.

⁴⁸ Т а к у с и р о Х а т то р и. Япония в войне 1941–1945 гг. / Пер. с яп. М., 1973. С. 54, 73, 80–81.

⁴⁹ Т о г о С и г э н о р и. Воспоминания японского дипломата / Пер. с англ. М., 1996. С. 309–310.

⁵⁰ Там же. С. 310.

⁵¹ Там же. С. 314–315.

⁵² С е в о с т ь я н о в Г. Н. Подготовка войны на Тихом океане (сентября 1939 г. – декабрь 1941 г.). М., 1962. С. 499.

⁵³ К у т а к о в Л. Н.. Указ. соч. С. 340.

⁵⁴ Montgomery M. Imperialist Japan. The Yen to Dominate. London, 1987. P. 490.

⁵⁵ Т о г о С и г э н о р и. Указ. соч. С. 319–320. Как отмечают авторы многотомного японского издания «Сёва-но рэкиси», целью переговоров Номуры и Курусу с американцами было «не что иное, как стремление выиграть время». (Сёва-но рэкиси (История периода Сёва). Т. 7.; Тайхэйё сэнсо (Война на Тихом океане). Токио, 1982. С. 22).

⁵⁶ К у т а к о в Л. Н. Указ. соч. С. 342.

⁵⁷ С у д о С и н д з и. Указ. соч. С. 102–103.

⁵⁸ Факт участия Моргентау в составлении проекта американских предложений Японии использован в последние годы некоторыми средствами массовой информации для «доказательства» версии о существовании «руки Москвы» при выработке политики США в отношении Японии, утверждений о т., что «личный план» Моргентау был в действительности написан его помощником Гарри Декстер Уайт., имевшим весной 1941 г. контакты с работниками НКВД и якобы действовавшим по их заданию. Ряд авторов утверждают, что смысл этого задания состоял в «столкновении США с Японией» (Известия. 1996. 6 апр.).

⁵⁹ Т о г о С и г э н о р и. Указ. соч. С. 344–345.

⁶⁰ Тайхэйё сэнсо-э но мити. Сирёхэн. С. 600.

⁶¹ Л е н и н В. И. Полн. собр. соч. Т. 32. С. 284.

⁶² Там же. Т. 42. С. 93–94.

⁶³ Планирование и отработка нападения на Пёрл-Харбор начались еще в конце 30-х годов. Для тренировок летчиков был избран один из небольших островов – Сиоку. Он был превращен в точную копию острова Оаху, где располагалась военно-морская база США на Гавайях. На нем был создан макет Пёрл-Харбора со всеми постройками. Во время тренировок по бомбометанию японский флот за два года потерял около 300 самолетов (Я к о в л е в Н. Н. Загадка Пёрл-Харбора. М., 1968. С. 10.). Подготовка плана внезапной атаки на Пёрл-Харбор была завершена в августе 1941 г. Выдвижение к Гавайским островам подводных лодок передовых сил японского флота началось 11 ноября.

⁶⁴ Х а т т о р и Т. Указ. соч. С. 56 (примеч. ред.).

⁶⁵ С у д о С и н д з и. Указ. соч. С. 162–163.

⁶⁶ Цит. по: Montgomery M. Imperialist Japan. P. 490.

⁶⁷ Цит. по: К у т а к о в Л. Н. Указ. соч. С. 340.

⁶⁸ Советско-американские отношения… С. 143–144.

⁶⁸ Там же. С. 144.

⁷⁰ Там же. С. 145.

⁷¹ Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентами США и премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. М., 1986. Т. 2. С. 10–11.

⁷² Из личного архива И. В. Сталина. Цит. по: Р ж е ш е в с к и й О. А. Война и дипломатия. Документы, комментарии 1941–1942 гг. М., 1997. С. 36–37.

⁷³ Там. же. С. 58–59.

⁷⁴ Профессор Ржешевский О. А. отмечает: «Заявление Сталина о готовности через несколько месяцев вернуться к обсуждению вопроса о вступлении СССР в войну с Японией может указывать на завышенные расчеты советского руководства, связанные с успехом развернувшегося контрнаступления Красной Армии в битве под Москвой» (Война и дипломатия. С. 64).

⁷⁵ История второй мировой войны 1939–1945 гг. Т. 4. С. 384–385.