1764 – Открытие Смольного института

Идеи Просвещения, могущества знания в борьбе с суевериями и дикими инстинктами привели людей того времени к убеждению о необходимости воспитания нового человека: образованного, законопослушного и трудолюбивого. Идеологом новой педагогической доктрины стал сподвижник Екатерины И. И. Бецкой, написавший в 1764 г. «Генеральное учреждение о воспитании юношества». Самым известным просветительским почином Бецкого стало основание в 1764 г. Императорского общества благородных девиц в Смольном монастыре, где девочки-дворянки получали хорошее образование. Для девиц-мещанок открыли также институт при Новодевичьем монастыре в Петербурге. С 1764 г. талантливых детей брали в Воспитательный дом при Академии художеств.

Вообще же предполагалось, что сеть воспитательных домов – своеобразных интернатов для сирот и подкидышей – даст России в будущем «третье сословие» (или «третий род людей»): предпринимателей, купцов, мастеровых. Причем, понимая сложность задачи, Бецкой предполагал, что третье сословие появится через поколение. Вначале еще нужно было воспитать родителей будущих просвещенных людей. Основателем начальных школ и учительского образования в Петербурге стал выдающийся педагог, серб Ф. И. Янкович де Мириево. В 1783 г. его назначили директором Главного народного училища, где готовили учителей. Он же ведал написанием новых бесплатных учебников. Образование получали и в частных «вольных» школах и пансионах, которых в Петербурге в 1784 г. насчитывалось почти 50.

Екатерина II в конце жизни

Последние годы правления Екатерины II отмечены ослаблением ее творческих способностей, явным застоем в общественной жизни. Начавшаяся Французская революция напугала императрицу. Она стала проявлять несвойственную ей ранее нетерпимость и консерватизм. Жертвами ее подозрительности и гнева пали: А. Н. Радищев, автор «Путешествия из Петербурга в Москву»; издатель, журналист и масон Н. И. Новиков; драматург Я. Княжнин. Консерватизму Екатерины способствовал ее последний фаворит Платон Зубов, молодой, красивый, но пустой и тщеславный щеголь, овладевший сердцем стареющей, но не смирившейся со старостью императрицы. Вообще за Екатериной в истории тянется след как за распутницей, вакханкой, жадной до любовных утех. До сих пор ходят слухи о необыкновенных сексуальных приключениях императрицы, сотнях ее любовников. Как и всегда, слухи эти преувеличены. Действительно, у государыни было немало любовников (за ее жизнь их можно насчитать около трех десятков). Но в те времена господствовали достаточно свободные нравы. Оставаться верными супругам считалось чудачеством (как восклицала героиня пьесы А. П. Сумарокова: «Я не посадская баба, чтобы своего мужа любить»), волокитство и любовные приключения были в моде. В этом смысле Екатерина не отличалась от прочих своих современников. Одновременно императрица была женщиной необыкновенно чувственной; она признавалась, что не может жить без любви. Но всякий раз ее партнеры-любовники не отвечали тем взыскательным требованиям, которые она к ним предъявляла. Ближе к старости Екатерина, не желавшая расставаться со своими иллюзиями и страстями, оказалась во власти ложной идеи, что сможет воспитать для себя, с помощью искусства, общения и примера, достойного ее спутника жизни. Увлечения молодыми людьми, становившимися ее фаворитами, кончались ничем. На них не действовала «педагогика сердца», и эти юноши становились обыкновенными альфонсами, которых государыня содержала за счет государства.