Итоги «великих реформ»

Таким образом, за сравнительно короткое время в России были осуществлены вполне назревшие реформы, в известной мере действительно великие. Отбрасывалось старое, мешавшее, отжившее. Государственные деятели, реформаторы ответственно подошли к проблеме модернизации России, тщательно обсуждали предлагаемые проекты преобразований, просчитывали их возможные последствия. Необдуманное копирование чужого опыта и авантюризм в реформаторстве тогда практически не имели шансов на успех. Осторожность и осмотрительность государственных мужей была серьезным препятствием на пути различных экспериментов. Предпосылки для замены самодержавия, опиравшегося на веками действовавшую государственную машину и местное самоуправление, тогда еще не созрели.

Однако, несмотря на серьезные усилия власти по модернизации страны, основные показатели ее развития в конце XIX в. оставались низкими. Так, накануне восшествия на престол последнего российского царя Николая II в огромной стране в вузах обучалось только 25,2 тыс. человек и существовало лишь 340 гимназий, т.е., средних школ. Большинство населения не имело возможности для реализации интеллектуального потенциала.

Еще одним парадоксом пореформенной России, имевшей самую большую территорию в мире, было малоземелье абсолютного большинства крестьян. В европейской части России 155 личных собственников владели 16,2 млн десятин земли, или 20% частного земельного фонда. Поэтому неудивительно, что вместо бурного восторга по поводу реформ преобладали недоумение, критика и усиливался революционизм. Реальность жизни волновала не только революционеров. Либералы тоже были не в восторге. Известный ученый и общественный деятель профессор Б.Н. Чичерин писал: «Казалось бы, что совершенные преобразования должны были поднять русскую жизнь на новую высоту, дать крылья слишком долго скованному народному духу. А между тем в действительности произошло не то. Вместо подъема мы видим упадок и умственный, и нравственный, и отчасти материальный. Вместо нового благотворного порядка везде ощущается разлад. Повсюду неудовольствие, повсюду недоумение... Россия представляет какой-то хаос, среди которого решимость проявляют одни разрушительные элементы, которые с неслыханной дерзостью проводят свои замыслы». Б.Н. Чичерин не был противником реформ, но он не без основания считал, что их неблагоприятные результаты объяснялись чрезмерной быстротой преобразований русского общества, потерей им равновесия.

Сдержанное отношение к результатам реформ было характерно главным образом для тех людей, которые хорошо знали не фасадную, а реальную картину жизни России. Так, по мнению популярного в те годы публициста С.Ф. Шарапова, «чинилась, подкрашивалась и исправлялась внешняя оболочка народной жизни... Примеривалось все новое и новое платье, а тем временем народ болел, его хозяйство гибло и разрушалось». Официальная Россия, продолжал он, «дивилась искренне тому, что все, даже самые лучшие начинания... дают сплошь одни дурные, уродливые результаты». С.Ф. Шарапов видел не только благоприятные нововведения, но и усилившиеся обнищание и пьянство крестьян, быстрое внедрение в экономику иностранцев, ускоривших разграбление страны. «Сотни тысяч чужеземцев, как паразиты, заползли и укрепились на земле, наживаясь в эпоху общего русского разорения», — писал он. Нарастание экономических и социальных проблем в жизни России требовало поиска более эффективной модели развития и государственного управления, способной создать условия для более полной реализации возможностей общества.