Из книги «Другая война: 1939-1945 гг.»

А дальше случилось «чудо», похоже на то, какое однажды уже было в нашей истории. Как и в 1812 г., русские, осознав – как всегда больше сердцем, нежели умом, - что теперь на кон поставлен не успех или неудача большой европейской игры, но само существование Отечества, преобразились. Может быть, впервые такое осознание необходимости защиты родного дома пришло в августе 1941 г. под Вязьмой, на «дорогах Смоленщины», чтобы окончательно отличиться в непреодолимую для врага броню у стен Москвы и твердынь Сталинграда. Именно такое, новое для коминтерновца – интернационалиста, но в действительности древнее, как мир, чувство – защита не на живот, а на смерть родного очага, отчего дома, могил предков, любимой женщины и детей, которых она родила тебе, - всё это преобразило души, исполнив их решимости. … Уверен, что это великое чувство, а не заградотряды НКВД дало силы нашим воинам. Под бичами побеждать нельзя – это наглядно показали ещё греки персам при Платеях.

Да, большинством наших сограждан Родина продолжала осознаваться «советской», водительствуемой великим Сталиным, но и Сталин, и «советскость» впервые сами стали атрибутом Отечества, а не Россия – Их вотчиной, плацдармом Мировой Социалистической Революции. Впервые после гражданской войны русские ощутили себя русскими, и даже сам Иосиф Сталин провозгласил на банкете в честь победы тост за «великий русский народ». Именно это «припадении к земле» сделало Русь, как когда-то Антея, непобедимой.

Другая война: 1939-1945. - М., 1996. - С. 387 - 388.