1.4. Дальний Восток в условиях «революции сверху»

Образование, культура. После окончания гражданской войны население Дальнего Востока испытывало огромные затруднения социального, материального, морального характера. Разорение крестьян, безработица среди промышленных рабочих, трагизм положения интеллигенции, оказавшейся перед мучительным выбором: с властью или против – все это не вселяло оптимизма. Начальные шаги советской власти, направленные на восстановление хозяйства, возрождение городов и поселков, поддержание относительной свободы крестьян нэповскими принципами постепенно вселяли надежду на стабилизацию и дальнейшее улучшение жизни.

Важная проблема, с которой советская власть начала свою культурную и социальную политику, была ликвидация неграмотности. По переписи 1923 г. на долю неграмотных приходилось почти две трети населения Дальнего Востока, т.е. из тысячи дальневосточников 625 были неграмотны. Среди коренных народов грамотные составляли 2%. Дальневосточный отдел народного образования и Далькрайсовпроф заключили соглашение о совместной работе по ликбезу. Создается общество «Долой неграмотность». Особое внимание уделялось борьбе с малограмотностью взрослого населения. К концу 30-х годов среди рабочих, рыбаков Дальнего Востока грамотность поднялась до 90%, среди коренных жителей – до 60%. Уже в 1924 г. в Приморье функционировали 603 школы, а также были открыты школы для детей корейцев, поляков, татар, гольдов.

С осени 1925 г. в ДВК, как и по всей стране, стало вводиться всеобщее начальное образование, а борьба с неграмотностью продолжалась и в 30-е годы. Преодолевая огромные трудности в виде нехватки школьных помещений и учителей, краевые органы образования стремились вовлечь в процесс обучения всех детей школьного возраста. Для преодоления дефицита учительских кадров в 1923-1924 гг. были открыты педагогические техникумы в Чите, Хабаровске, Никольск-Уссурийском, Благовещенске. Отдельно велась подготовка учителей для школ коренного населения в Дальневосточном техникуме народов Севера, который был открыт в 1929 г. при Хабаровском педагогическом техникуме. В июне 1930 г. Далькрайисполком принял постановление «О введении обязательного обучения в ДВК». Всеобщее обязательное начальное образование на Дальнем Востоке было осуществлено к 1931 г.

В связи с введением всеобуча росло количество педагогических учебных заведений. Педагогические институты появляются во Владивостоке, Благовещенске, Хабаровске. Немаловажную роль в просвещении населения играли избы-читальни, библиотеки. В 1937 г. на Дальнем Востоке действовало 974 избы-читальни. Не меньшее значение придавалось властью развитию науки, средств массовой информации и печати.

Общественно-политическая ситуация. Идея социализма в сталинской интерпретации вела к необходимости в кратчайшие сроки и любой ценой ликвидировать отсталость страны. Это порождало ужесточение политического режима и усиление идеологической обработки населения. Наряду с обстановкой «чрезвычайщины» внедряется идея поиска «вредителей» в деле социалистического строительства.

В полной мере эта ситуация проявилась в дальневосточных условиях. В 1933 г. на Дальнем Востоке были вскрыты филиалы мифической «Трудовой крестьянской партии». По этому делу было привлечено около 250 человек.

После убийства 1 декабря 1934 г. С. Кирова репрессивные меры усилились. С 1937 г. наибольший карательный удар пришелся на руководящий состав партии, специалистов народного хозяйства и в целом на интеллигентскую среду. Репрессивная машина прошлась по Дальнему Востоку очень жестоко. Тысячи старых партийцев были уничтожены. Близость границы и некоторые другие факторы заставили центр «очистить» Дальневосточный край с особой тщательностью. В. Путна (представитель ОКДВА в Далькрайкоме), Л. Лаврентьев (секретарь Далькрайкома), Г. Киреев (командующий Тихоокеанским флотом), П. Федин (первый секретарь Уссурийского обкома ВКП(б) и сотни других руководителей были репрессированы

Опасаясь, что проживавшие в пограничных районах Дальневосточного края корейцы и китайцы могут быть вовлечены в диверсионно-шпионскую деятельность на стороне Японии, было решено депортировать корейцев в Среднюю Азию и Алтайский край, а китайцев – в Маньчжоу-Го. С августа по декабрь 1937 г. было насильственно вывезено более 135 тыс. корейцев и около 20 тыс. китайцев. К середине 1938 г. полоса в 13 миль (от Посьета до Ханки) была очищена от иностранных жителей.

Выездная сессия Военной коллегии Верховного суда СССР в г. Хабаровске в июне 1938 г. рассмотрела дело об участии в антисоветской шпионско-диверсионной организации троцкистов и правых. Репрессиям подверглись Г.М. Крутов – председатель Дальневосточного крайисполкома, С.И. Западный – заместитель начальника Управления НКВД по Дальневосточному краю, Е.В. Лебедев – заместитель председателя Дальневосточного крайисполкома, И.В. Слинкин – первый секретарь Хабаровского обкома и горкома ВКП(б), делегат ХVII съезда ВКП(б), А.В. Швер – редактор газеты «Тихоокеанская звезда», М.Я. Чернин – прокурор дальневосточного края и др. Через два дня приговоры были приведены в исполнение.

Размах репрессий требовал расширения мест заключения. Дальлаг, действовавший в 1930-1939гг., имел 21 отделение, в каждом из которых находилось по 40-50 тыс. заключенных, в основном – политических. Через пересыльный лагерь города Владивостока прошли сотни тысяч репрессированных: деятели науки, культуры, видные военачальники. Среди них С.П. Королев – позднее основоположник практической космонавтики, конструктор первых ракетно-космических систем, писатели Юрий Домбровский, Бруно Ясенский, Варлам Шаламов, поэт Владимир Нарбут, актер Георгий Жженов и многие другие. В декабре 1938 г. в пересыльном лагере Владивостока умер от истощения поэт Осип Мандельштам. В 50-90-е годы большинство репрессированных в то время были реабилитированы.

Таким образом, на долю дальневосточного общества в период социалистического строительства выпали тяжелые жизненные испытания. Стремление к лучшей жизни требовало максимальной отдачи сил для освоения сурового края, совершенствования профессионального и культурного уровня, выживания в трудных условиях. Наградой за это была мечта о будущей благополучной жизни в городах и поселках, построенных своим собственными руками. Край и общество постепенно приобретали цивилизованный облик. Параллельно этому процессу набирала силу «чрезвычайщина», искалечившая судьбы многих дальневосточников.