5. Восточные соседи скифов

Черноморские степи, которые принадлежали скифам в течение седьмого и шестого веков до н.э., являются лишь западным продолжением длинной зоны степей Евразии, которая тянется на восток почти до реки Амур. Вместе с прилегающей к ней зоной пустынь на юге степь служила с незапамятных времен громадным резервуаром кочевых племен, которые время от времени наводняли приграничные районы таких древних цивилизованных стран как Китай, Иран и Средиземноморье. Сами скифы пришли в черноморские степи с территории выше Волги Другие кочевники позже двинулись также на запад из Центральной Евразии в средиземноморский бассейн. Во втором столетии до н.э. сарматы сменили скифов в Южной Руси. Начиная с четвертого века н.э. мир кочевников Евразии находился в состоянии почти постоянного потока, одна волна накатывала на другую в западном направлении. В четвертом и пятом столетиях турецкие и монгольские племена, подобные гуннам, захватили лидерство, за ними последовали авары — «западные тюрки» — и хазары в шестом и седьмом веках, печенеги с девятого по одиннадцатое столетие и куманы (половцы) в одиннадцатом и двенадцатом веках. Кульминация наступила с монгольским нашествием тринадцатого века. После этого стремление на запад кочевых племен постепенно спадало, последней волной стало перемещение калмыков на нижнюю Волгу в семнадцатом столетии. Изучающий русскую историю должен внимательно отслеживать развитие тенденций в евразийском кочевом мире, поскольку без знания этого развития многие события в истории России никогда не могут быть в достаточной степени поняты и оценены.

Причины западного движения евразийских кочевников многообразны. В некоторых случаях это могло быть результатом климатических изменений. Усиливающаяся засуха затрагивала пастбища животных и заставляла кочевые народы искать новые поля. В других случаях миграция могла быть порождена политическими и военными факторами. Отброшенные от границ Китая или Ирана, кочевники двинулись дальше на запад в поисках менее защищенных стран как объекта грабежа. В случае когда некоторые кочевые племена в Китае были отброшены и бежали после этого, последствия испытывал ближайший западный сосед, вынужденный освобождать пространство для новоприбывших в свою очередь на запад и т. д. Волна экспансии могла быть также результатом определенных изменений внутри племени или группы племен — изменений в их социальной и политической организации. Многие племена и роды при стечении обстоятельств сливались под воздействием диктатуры какого‑либо выдающегося военного лидера, который ограничивал автономию родовых вождей. Так случилось при подъеме Чингис‑хана. Экономические мотивы, подобные желанию контролировать межконтинентальные торговые пути, составляли другую движущую силу политики завоевателя степей. Нужно отметить, что создание кочевой империи не только в случае с Чингис‑ханом, но также и в некоторых иных случаях было результатом не только простой цепи причинных событий, но амбициозной политики имперской экспансии. Такая экспансия требовала всегда полного сотрудничества ведущего рода и всего племени или группы племен. Однако империя, воздвигнутая на таком основании, никогда не была стабильной. Старейшины родов, которые сначала предоставляли полную поддержку Великому Хану (кагану), позднее будут пытаться обеспечить собственные привилегии. Разовьется борьба между более влиятельными вождями родов и племен, выливаясь в становление того, что Владимирцов называл «кочевым феодализмом»¹³⁵. Игра этих центростремительных сил тогда быстро уничтожит единство империи.

Давайте теперь рассмотрим вкратце кочевые племена, которые скитались по евразийским степям и пустыням к востоку от реки Урал во времена Геродота. Информация о них, даваемая Геродотом, довольно туманна. Страбон ворчливо говорит о том, что «ранние греческие авторы привыкли называть народы, жившие выше Каспийского моря, в некоторых случаях саками, в других — массагетами, не будучи в состоянии привести какое‑либо обоснованное суждение относительно них»¹³⁶. Свидетельства греческих авторов могут быть до некоторой степени дополнены информацией, извлеченной из китайских хроник. Они считаются достаточно надежными с девятого века до н.э.

Все же начнем с сообщения Геродота. Мы видели¹³⁷, что в одной части его повествования он говорит, что массагеты вытеснили скифов на запад. В другом фрагменте вместо массагетов он упоминает в той же связи исседонов. Последние, как объясняет он, были сами под давлением аримаспов. В дополнение к исседонам и аримаспам Геродот помещает к востоку от реки Дон «скифов‑апостатов»¹³⁸и аргипеев. К этому перечню восточных народов могут быть добавлены саки, часть которых принадлежала пятнадцатой провинции (сатрапии) Персидского царства, согласно разделению сатрапий Дарием¹³⁹.

Сравнивая информацию Геродота со свидетельствами других авторов, мы можем предварительно локализировать вышеупомянутые народы следующим образом. «Скифы‑апостаты» могли жить в районе Акмолинска в Северном Казахстане. Они откололись от «царских скифов» и не пошли за ними в черноморские степи. Они с наибольшим основанием могут быть названы восточными скифами. Что же касается исседонов, мы можем различать их изначальный дом и страну, в которую они позже мигрировали. Согласно А. Херману, они первоначально жили в районе реки Иссет, притока Тобола¹⁴⁰. Само имя народа должно быть связано с рекой. Позже исседоны переместились на юго‑восток, вероятно в Восточный Туркестан (Син‑Кьянг). Домом аргипеев была, возможно, Джунгария, а аримаспов — подножье гор Алтая. Массагеты жили в Туркестане. Саки обитали ближе к Индии, возможно в Южном Туркестане.

Постараемся теперь определить расовые связи по крайней мере части этих племен. Саки принадлежали без сомнения к иранской семье. Восточные скифы были, возможно, также иранцами; они могут рассматриваться как предки некоторых сарматских племен. Аргипеи могли быть монголами. Геродот описывает их в следующих словах: «Говорят, что все они лысы с рождения, как мужчины, так и женщины; они курносы и скуласты; они говорят на собственном языке, но их одежда по типу скифская»¹⁴¹.Аримаспы, ввиду их географического местопребывания, могут рассматриваться как предки тюрков: тюркское государство было основано в регионе Алтая в шестом веке нашей эры¹⁴².

Проблема массагетов более запутанна. Геродот говорит, что «массагеты носят схожую со скифами одежду; их жизненный стиль также близок к скифскому. Они идут в бой либо верхом, либо пешими, поскольку они искусные бойцы в любом типе сражения. Луки и копья, а также боевые топоры — их оружие. Они используют золото и медь... но не железо и серебро»¹⁴³. Ассортимент оружия, используемого массагетами, заслуживает внимания. Лук был характерным оружием скифов, копье — сарматов, боевой топор — киммерийцев. Итак, массагеты кажется соединили оружие различных племен. Потому может быть, что они сами имели различное этническое происхождение. Киммерийцы, как мы видели"¹⁴⁴, были схожи с фракийцами. Не могут ли некоторые массагетские роды рассматриваться как восточная ветвь фракийцев, смешанных с некоторыми иранскими элементами? Само имя «массагеты» кажется значимым с этой точки зрения, поскольку одно из фракийских племен на Балканах было известно как геты¹⁴⁵.

Схоже сложная этническая группа, относительно которой существуют некоторые свидетельства в китайских источниках, существовала приблизительно в тот же период в провинции Кан‑Су в Западном Китае. Там жили в близком контакте два народа: йю‑ки в тохары. Второй из них преобладал. В то время как тохары рассматриваются как иранское племя, йю‑ки принадлежат, судя по крайней мере по их языку, к западной ветви индоевропейской семьи. Именно язык йю‑ки обычно обозначают как тохарский; он ближе к кельтскому и латинскому, нежели к славянскому или иранскому¹⁴⁶. Как йю‑ки, так и позже тохары в начале сарматского периода сместились из Кан‑Су в Туркестан и играли важную роль в истории Туркестана и некоторых прилегающих государств. Мы встретимся с ними позже.