3. Общество урарту

Урарту было наименее доступной для врагов областью нагорья, а потому располагало наиболее благоприятными условиями для развития. Чтобы сохраниться рядом с могущественной и воинственной Ассирией, царство Урарту должно было быстро сравняться с ней по уровню развития военной техники, административного аппарата и по мощи завоеваний. И Урарту этого добилось. С царствования Аргишти I (если не ранее) в урартской армии были, по-видимому, введены ассирийская структура подразделений. Снаряжение и вооружение (пластинчатые панцири, остроконечные бронзовые шлемы, большие круглые бронзовые щиты, сравнительно длинные стальные мечи и лук с колчаном из 36 стрел, с железными, реже - бронзовыми наконечниками) были подобны ассирийским, хотя трудно сказать, откуда шло влияние - из Урарту на Ассирию или из Ассирии на Урарту. Что касается урартской административной системы, то со второй половины VIII в. ее стала копировать Ассирия. Целью как урартских войн, так и "мирной" администрации завоеванных областей был прежде всего захват материальных ценностей, без учета возможного при этом нарушения торговых путей; ценности скапливались на царских и храмовых складах ради престижа, обмена подарками с другими дворами и содержания придворного штата, чиновничества и армии, в значительно меньшей мере они поступали в оборот; товарное хозяйство в горных областях Передней Азии было развито слабо. В то же время скопление металла и пленных (в том числе ремесленников) в центрах Урарту способствовало высокому развитию литейного и вообще металлургического, а также ювелирного мастерства.

В Урарту не было крупных царских рабовладельческих земледельческих хозяйств. Принадлежавшие царю земли были сравнительно невелики, и продукты полеводства поступали в урартские "дворцы"-крепости главным образом в виде натурального налога с населения. В этих крепостях находились склады хлеба и фуража для войска, винные кладовые; здесь же были мастерские для первичной переработки поступающего сырья, для изготовления оружия и т.д., располагались гарнизоны и помещались наместники со своим штатом. Лучше всего такой "дворец"-крепость изучен на материале древнего города Тейшебаини, ныне городища Кармир-Блур в Ереване; однако за последнее время раскопаны некоторые подобные крепости и на территории Турции и Ирана.

В Тейшебаини, городе, заново построенном урартами в VII в., дома, по-видимому, строились сразу целыми кварталами, одновременно с основанием крепости. Каждая семья обитала в жилище, состоявшем из двух-трех помещений, из которых одно было только до половины крыто кровлей, покоившейся на деревянных столбах. Другая его половина служила двориком. Здесь находился врытый в землю очаг. Жители дома не имели собственных постоянных хранилищ для продуктов, не держали при доме скота; видимо, здесь жили люди, работавшие в мастерских цитадели или служившие в гарнизоне либо на низших административных должностях. Мебели почти не было; главную утварь составляла глиняная посуда: в ней варили пищу, хранили зерно, масло, пиво, мелкие вещи. Из кости и дерева изготовляли коробочки, ложки, совки, гребни и т.п. В пищу употребляли ячмень, просо, бобовые, кунжут (на масло), виноград и изюм, а также иногда выдававшееся из дворца мясо. Известны некоторые орудия урартского земледелия: железные серпы, вилы, лопаты, грубые зернотерки из двух камней, каменные ступки-крупорушки.

Образцом другого, более органично выросшего типа города на нагорьях может служить нынешнее городище Хасанлу к юго-западу от оз. Урмия. Здесь вместо прямых, одновременно проложенных улиц - лабиринт естественно складывавшихся переулков, свидетельство имущественного расслоения, выражающегося в различном богатстве и размерах отдельных строений. В Урарту были известны и многоэтажные городские дома, в которых, возможно, жили большими семьями общинники. Большесемейные поселки типа хурритских "общин" были распространены и в сельской местности.

Урартское общество не было этнически однородным. Помимо собственно урартов, жителей бассейна оз. Ван, здесь обитали "хетты" (т.е. лувийцы и протоармяне), хурриты, а также северные (протогрузиноязычные и др.) кавказские племена.

Разноплеменным и разноязычным, вероятно, было и войско, что должно было сказаться в периоды военных неудач (или хотя бы отсутствия побед).

Урартские надписи и титулатура царей объединяют основную массу населения под термином шурели (букв. "оружие", т.е. "воинство" или "вооруженные племена"). Они были обязаны воинской и другими повинностями и жили большими общинно-родовыми поселениями, сгруппированными вокруг обнесенных стенами самоуправляющихся и царских поселений-крепостей. Так, существовали целые поселения из родичей царя. Среди царских людей (урурда) выделялась высшая группа - мари. Военная и служилая знать, может быть, восходила к местным знатным родам различных племен.

Важнейшим культовым центром был муцацирский храм бога Халди; он служил местом коронации урартских царей и одновременно их сокровищницей.

Наряду с храмами (под двухскатной крышей с колонным залом и иногда с портиком) в культе Халди существовали святилища под открытым небом - перед нишей в скале или каменной стелой ("вратами" бога Халди); как храмы, так и "врата" владели огромными стадами, образовавшимися из царских пожалований и обязательных даров на жертвы, которые приносили семьи общинников, но нет никаких данных о том, чтобы храмы обладали полевыми хозяйствами. Вообще на территории Урартского царства из непромышленных отраслей хозяйства более всего было развито отгонное скотоводство (разводились главным образом овцы, крупный рогатый скот и кони); но урартские цари уделяли исключительное внимание и развитию земледелия и виноградарства - видимо, страна с трудом обеспечивала себя хлебом и вином.

Из каждого похода урартские войска пригоняли наряду со множеством скота также очень много пленных - конечно, преимущественно из мирного населения.

Судя по данным надписей, в течение нескольких десятилетий перемещались сотни тысяч людей. Большинство пленных отдавали царю (так же как ему, очевидно, переходила и опустошенная и вновь заселенная пленниками земля), но многие доставались и воинам. Однако хозяйство страны было неспособно использовать такую массу несвободной рабочей силы, поэтому более половины взятых в плен умерщвляли, а из оставленных в живых (преимущественно мальчиков и молодых женщин) далеко не все переносили тяготы угона. Несомненно, что рабы использовались в скотоводстве и ремесле; в какой мере и как они использовались в земледелии, неясно. Есть основание полагать, что с ними поступали так же, как в Ассирии, т.е. главным образом сажали на землю в качестве "илотов" царя или его подданных, которые вели хозяйство индивидуально, отдавая значительную часть продукта своего труда. Многих мальчиков кастрировали, пополняя евнухами штат служителей не только царя, но, вероятно, и областеначальников, жриц и т.п. Важно отметить, что пленных воинов часто включали в урартские пограничные части, где простое чувство самосохранения вынуждало их сражаться против врагов Урарту.