1. Предпосылки образования первого классового общества

Род "Человек" (Homo) выделился из царства животных свыше двух миллионов лет назад, с конца древнекаменного века - сорок тысяч лет - существует вид "Человек разумный" (Homo sapiens sapiens). От своих предков, принадлежавших к более древним человеческим видам, Человек разумный унаследовал умение трудиться и производить для этого простейшие орудия. Однако от конца древнекаменного века - тридцать тысяч лет своей истории - он все еще, так же как и эти его предки, только извлекал для себя дары природы с помощью произведенных им орудий, но не воспроизводил ее плоды снова. Его способы добывания пищи - собирательство дикорастущих растений, охота и рыболовство, - конечно, были трудом; мало того, для поддержания своего существования человеку и тогда уже нужно было не только производство, но и воспроизводство орудий труда; но сами добываемые им продукты природы он воспроизводить не умел. Поэтому жизнь человеческих коллективов (общин, обычно объединявшихся по родству) в огромной степени зависела от внешних природных, даже климатических условий, от обилия или скудости добычи, от случайной удачи; удача же сменялась периодами голода, смертность была очень высока, особенно среди детей и пожилых. На огромных пространствах Земного шара людей было очень мало, и число их почти не увеличивалось или увеличивалось крайне медленно.

Положение изменилось, когда 10 - 12 тыс. лет назад в экологически благоприятных регионах некоторые из человеческих общин научились сеять хлеб, обеспечивавший их пищей круглый год, и разводить скот, что позволило им регулярно питаться мясом, а также молоком и сыром (творогом); скот обеспечивал их шкурами и кожей лучше, чем охотничья добыча, и, кроме того, давал еще и шерсть, которую люди научились прясть и ткать. Вскоре после этого люди смогли сменить пещерное жилище, шалаши из веток и землянки на постоянные дома из глины или обмазанного глиной камня, а затем и из сырцового кирпича. Оседлая жизнь, как полагают, способствовала увеличению рождаемости. Жизнь общины стала более обеспеченной, смертность несколько снизилась, рост населения от поколения к поколению становился заметным, и первые земледельцы-скотоводы начали расселяться все шире по поверхности Земли.

Впервые люди достигли этих успехов в теплой зоне Восточного полушария. Это была эпоха, когда на севере Европы и Азии еще не полностью исчезли следы Великого оледенения. Значительная часть Европы и Азии была занята тайгой, отделенной от ледяной зоны полосой тундры. Полуострова Италии, Греции, Малой Азии, Южный Китай и Индокитай покрывали обширные лиственные леса, пространства Северной Африки, Аравии и других районов Ближнего и Среднего Востока вплоть до Северного Китая - где сейчас сухая степь или выжженная пустыня, - были заняты лесостепью. Южнее, в Африке, росли густые тропические леса.

Наиболее благоприятными для жизни человечества были лесостепи, но и здесь не везде условия были достаточно подходящими для перехода к земледелию и скотоводству. Требовалось, чтобы в той местности росли дикие злаки, годные в пищу и для посева, и жили дикие животные, пригодные для одомашнивания. Первым злаком, который люди стали сначала сжинать в диком виде (с помощью деревянных или костяных серпов со вставленными кремневыми зубьями), а затем и сеять, был ячмень, росший на нагорьях Малой Азии, Палестины, Ирана и Южной Туркмении, а также в Северной Африке. Позже были окультурены и другие злаки. Где это произошло раньше всего, сказать трудно, во всяком случае в Палестине, Малой Азии и на западных склонах Иранского нагорья хлеб сеяли уже между Х и VIII тысячелетиями до х.э., а в Египте, на Дунае и Балканах и в Южной Туркмении его стали сеять не позже VI тысячелетия до х.э. Примерно в ту же эпоху и в тех же местах приручили козу, овцу, осла (собаку приручили гораздо раньше еще охотники древнекаменного века); позже был одомашнен крупный рогатый скот и кое-где - свинья. С VIII - VI тысячелетий до х.э., когда люди научились делать более совершенные шлифованные каменные орудия, плетеные корзины, ткани и обожженную на огне глиняную посуду, что позволило лучше готовить и хранить пищу, жизненный уровень людей еще несколько повысился.

Климат в теплой зоне Северного полушария с исчезновением ледников становился все суше; предгорное земледелие все более основывалось не на дождевом орошении, а на запруживании ручьев и отведении канав на поля. Люди же северной и южной лесных зон, по-прежнему немногочисленные, еще долго не могли перенять достижения людей лесостепи и степных нагорий: тогдашними орудиями сводить леса, чтобы обрабатывать землю, было невозможно.

Археологи прослеживают значительный технический прогресс от позднего этапа древнекаменного века, когда впервые стал господствовать Homo sapiens sapiens, через промежуточный период мезолита, на который в теплой зоне падает, между прочим, изобретение земледелия и скотоводства, до новокаменного века (неолита) - времени шлифованных каменных орудий и изобретения тканей и глиняной посуды. Но даже наиболее развитые неолитические общины Северной Африки, Ближнего и Среднего Востока не могли достичь уровня цивилизации. Целью их производства и воспроизводства было по-прежнему простое поддержание существования общины и ее членов, запасы же удавалось накапливать лишь на самые крайние случаи - для спасения от неожиданных природных бедствий и т.п. Обработка земли роговыми и каменными мотыгами даже на самых мягких почвах была тяжелейшим трудом, дававшим хотя и надежное, но очень скудное пропитание. Прирученные дикие козы и овцы давали еще очень мало шерсти, мало молока; молочные продукты и мясо надо было быстро потреблять, потому что долго хранить их не умели. Лишь в Малой Азии, Сирии и Палестине уже в VIII - VI тысячелетиях до х.э. возникали развитые и богатые поселки, иногда даже окруженные стеной (значит, было что похищать и что защищать!), однако это были исключения, и эти древнейшие культуры (Иерихон в Палестине, Чатал-Хююк в Малой Азии) в цивилизации не развились.

С ростом земледельческого населения в предгорьях часть его стала уходить все далее в глубь степей. По мере того как подобные родо-племенные группы удалялись от районов более или менее обеспеченного дождевого или ручьевого орошения, в их хозяйстве все большее значение приобретал выпас скота, а посев ячменя и полбы, как экономически менее надежный, играл все более подсобную роль. Однако, не одомашнив еще ни коня, ни верблюда, скотоводы не могли совершать далеких сезонных перекочевок, необходимых для восстановления травяного покрова на пастбищах, и вообще они не могли еще слишком далеко отходить от воды. Да и земледелие они обычно не совсем забрасывали. Когда же в результате хищнического скармливания овцам и козам скудных южных степных пастбищ или после какого-либо периода катастрофических засух выпас скота в данном районе становился невозможным, скотоводы массами переселялись в другие места. Так в течение VI - III тысячелетий до х.э. совершалось расселение афразийских племен по Северной Африке, а также по степным районам Ближнего Востока (Аравии, Сирии, Месопотамии, где расселялась семитоязычная часть племен афразийской языковой семьи) [1], а начиная с IV тысячелетия до х.э. из своей прародины (которую мы склонны помещать между Балканами и Дунаем, хотя предложены и другие локализации) расселялись на юго-восток, на юг, на восток и на запад племена индоевропейской языковой семьи.

При этом надлежит помнить, что население Земли тогда было очень редким, а передвижение племен приводило, по данным исторической лингвистики, не столько к уничтожению или вытеснению коренных племен, сколько к ассимиляции пришлого населения с коренным, так что в этническом (но не в языковом) отношении волна дальнейшего передвижения могла совершенно отличаться от первоначальной. Люди, принесшие в VI - V тысячелетиях до х.э. афразийские (семито-хамитские) языки в глубь Африки, и люди, с которыми во II - I тысячелетиях до х.э. индоевропейские языки пришли к берегам Бенгальского залива (совр. Бангладеш), нисколько не походили по внешнему облику и культуре на тех, которые дали первый толчок распространению земледельческо-скотоводческих племен - и вместе с тем их языков - в Африке и Западной Азии (вероятно, в VII - VI тысячелетиях до х.э.) и в Европе (вероятно, в IV - III тысячелетиях до х.э.).

Хотя эти относительно подвижные скотоводческо-земледельческие племена еще не были истинными кочевниками, мы вправе все же говорить об отделении земледельцев, сидевших на орошенных землях, от скотоводов-полуземледельцев степей, как о первом великом разделении труда. Между земледельцами и скотоводами уже тогда установился обмен; впрочем, он был необходим и раньше - ведь уже в позднекаменном веке ни одна группа людей не могла обеспечить себя всем необходимым ей без обмена, предметом который был, например, камень, годный для изготовления орудий (кремень, обсидиан). Такой камень на земле относительно редок. С открытием первых металлов (золота, меди, серебра) начался также и обмен металлов на различные ремесленные изделия, например ткани, причем обмен шел из рук в руки на незначительные расстояния.