1. Дворянство

Дворянство в первой четверти XVIII в. образовалось из высших разря­дов служилых людей Московского периода, которые находились на при­дворной, военной и гражданской службе и имели звание «служилых людей по отечеству», т. е. были, во-первых, наследственно-служилыми людьми, занесенными в Разрядные книги XVII в. и Бархатную книгу 1687 г., и, во- вторых, землевладельцами. В 1714 г. дворянские поместья — условные владения были обращены в собственность дворян — в вотчины. В 1719 г. персонально за каждым дворянином были навечно закреплены все кресть­яне, жившие в его поместье, а его права над крестьянами были существен­но расширены. Но и право собственности на землю, и права на крестьян были по-прежнему обусловлены службой. Манифестом 1762 г. дворяне освобождаясь от обязательной государственной службы и обязательности обучения с сохранением за ними поместья и крестьян. В 1766 г. дворяне приобрели право иметь корпоративную организацию на уездном уровне. В 1775 г. уездная дворянская корпорация получила более правильную орга­низацию, право иметь сословный дворянский суд и комплектовать из сво­ей среды путем выборов коронную уездную администрацию. Наконец, в 1785 г. Жалованная грамота на права, вольности и преимущества благо­родному российскому дворянству увеличила и систематизировала его нра­ва: всему дворянству и только ему были дарованы титул благородства, пра­во иметь герб, владеть землей и крепостными, занимать средние и высшие должности в коронной администрации и армии; дворянство освобожда­лось от всех налогов, повинностей, обязательной службы и телесных нака­заний, получило внешние атрибуты дворянской принадлежности — мун­дир, шпагу, экипаж, место в церкви и т. д. и объединялось в губернские дворянские общества с правами самоуправления и юридического лица. Дворяне стали взаимно равны.

Принадлежность к дворянству подтверждалась специальным актом — до 1785 г. внесением в Бархатную книгу 1687 г., а с 1785 г. — внесением в губернские дворянские книги. Специальное герольдмейстерское учреж­дение разбирало все вопросы, связанные с принадлежностью к дворян­ству в общероссийском масштабе. В дворянстве постепенно развивалось чувство дворянской чести и принадлежности к благородному сословию, которое во всем стало отличаться от других разрядов населения: именем и фамилией, языком (предпочитался французский язык) и образованием, полученным в учебных заведениях, манерами и одеждой, западноевро­пейской ориентацией, менталитетом и этосом. Даже монастыри начали разделяться по сословному признаку: одни предназначались для дворян, другие — для народа.

Таким образом, в 1785 г. дворянство приобрело почти все признаки сословия, кроме одного — по причине отсутствия в стране представи- гельного учреждения дворянство не располагало сословным представи­тельством при верховной власти. Взамен этого дворянство имело сослов­ный и не зависимый от коронной администрации суд, избирало из своего состава лиц на коронную службу в местных учреждениях и обладало пра­вом петиций о своих нуждах высшей коронной администрации и самому государю посредством адресов и через специально избранных депутатов.

Дворяне дифференцировались по источникам получения дворянства и по своему имуществу. До 1762 г. важнейшими источниками дворянства являлись служба и рождение, с 1762 г. на первое место вышло рождение. В 1785 г. добавились новые способы приобретения дворянства — орден и пожалование государем, в 1806 г. — ученая степень доктора (она давала право на чин восьмого класса и на потомственное дворянство, если че­ловек находился на государственной службе).

Особую группу среди дворянства с 1722 г. составляли личные дворя­не — это лица, находившиеся на государственной службе, но не выслу­жившие чина, который давал статус потомственного дворянина. С 1785 г. личные дворяне были освобождены от телесных наказаний, налогов, рек­рутской повинности, но не имели права владеть крепостными, записыва­лись в особую часть городских обывательских книг, а не губернских дво­рянских книг и были слабо связаны с губернскими дворянскими обществами, хотя по закону считались их членами.

С точки зрения доходов, уровня образования, властных полномочий, корпоративных прав, престижа и образа жизни дворянство разделялось на три страты — низшую, среднюю и высшую. Трехчленная стратифи­кация была свойственна всем другим сословиям, только критерии стра­тификации были иными. До отмены крепостного права в 1861 г. основ­ным показателем материальной состоятельности дворянства и соответственно стратификация являлось число крепостных крестьян, именно от него при залоге имения в банк зависела величина ссуды. Об­разование, престиж, влияние дворянина определялись доходом, кото­рый приносили крепостные. Беспоместные и мелкопоместные дворяне с числом крепостных мужского пола менее 20 относились к низшей страте и считались бедными дворянами, среднепоместные дворяне с чис­лом крепостных от 21 до 100 относились к средней страте и считались достаточными дворянами, крупнопоместные дворяне с числом крепос­тных более 100 относились к высшей страте и считались богатыми дво­рянами. Личные дворяне не имели права владеть крепостными, основ­ной доход им приносили жалованье или пенсия за службу. По уровню жизни и другим признакам они приближались к мелкопоместному не­служащему дворянству и занимали низшую часть низшей страты дво­рянства.

Первые более или менее полные и точные сведения о российском дво­рянстве мы имеем на 1858 г. (табл. II. 1). Личных и потомственных мелко­поместных дворян, составлявших низшую страту дворянства, насчиты­валось 614,3 тыс., или 69,1 % всего дворянства; среднепоместных, принадлежавших второй страте, — 164,5 тыс., или 18,5 %; крупнопоме­стных дворян, составлявших высшую страту, — 110 тыс., или 12,4 %.

Низшей страте принадлежало 3,2 % всех крепостных, средней — 15,8 %, высшей — 81 % всех крепостных крестьян.

Таблица II. 1

Стратификация дворянства Европейской России в 1858 г.*

* Без Польши и Финляндии.

Средняя страта дворянства была малочисленной; высшая — еще мало­численное, но в ее руках сосредоточивалась львиная доля всех земельных богатств и крепостных. Среди бедного дворянства наблюдалось довольно значительное число деклассированных элементов, которые нигде не слу­жили, не получили никакого образования, не имели крепостных, потеряли дворянское достоинство и по своему положению приблизились к кресть­янству. В 1846-1847 гг. таких лиц насчитывалось до 109 тыс. мужского пола. Некоторые знатные дворянские фамилии дошли до совершенного обнищания, и между ними представители боярского рода Ласкиревых, происходивших в прямом мужском колене от византийских императо­ров, из дома Ласкарисов, затерялись между государственными крестья- нами-однодворцами. Полученные результаты о стратификации дворянства можно распространить на XVIII - первую половину XIX в. Более под­робные сведения мы имеем о числе дворян-помещиков и их крепостных (табл. II.2).

Из данных табл. II.2 следует, что в 1727-1861 гг. численность самой многочисленной низшей страты дворянства и в абсолютном, и в относи­тельном значении уменьшалась, а средней и особенно высшей страт уве­личивалась. Поскольку крепостных могли покупать только потомствен­ные дворяне, на основании приведенных данных можно предположить, что мелкопоместное дворянство продавало свои имения средним и в осо­бенности крупным помещикам, а само, теряя землю и крепостных, как бы деклассировалось, по крайней мере как помещики. Другими слова­ми, из среды помещиков вытеснялись мелкопоместные дворяне, а сред­ние и крупные консолидировались.

Уровень неравенства среди дворянства можно оценить с помощью ко­эффициента неравенства Джини, который принимает значения от 0 при полном равенстве до 1 при максимальном неравенстве членов данной совокупности. Для дворян-помещиков коэффициент Джини по данным о числе крепостных, принадлежавших каждой страте, составил в 1727 г. — 0,67, в 1777 г. — 0,72 , в 1833 г. — 0,75 ив 1858 г. — 0,71. Такая тенденция указывает на то, что уровень неравенства среди помещиков был всегда высоким. У дворян, находившихся на гражданской службе, т. е. прежде всего у личных дворян, дифференциация по получаемому ими жалованью была намного ниже. Например, в 1857 г. 118,1 тыс. чи­новников можно разделить по классности на 4 группы: канцеляристы (27,2 % всех чиновников), чиновники IX-XIV классов (59,6 %), III—V классов (12,5 %), I—IV классов (0,7 %). По получаемому ими жалованью без наградных, столовых и квартирных они соотносились как 100:300:700:4300. И несмотря на серьезное различие в жалованьи, уровень неравенства, измеренный коэффициентом Джини, оказался умеренным — 0,35. То же наблюдалось среди дворянства, находившегося на военной службе. Причина этого состояла в том, что чиновников и офицеров выс­ших рангов, получавших действительно огромное жалованье, насчиты­валось несколько сотен. Государство старалось удерживать неравенство между служащим дворянством на умеренном уровне, чтобы был стимул делать карьеру и чтобы в то же время сохранялось единство служилого дворянства. В массе российское дворянство отнюдь не было богатым — естественное следствие того, что Россия являлась одной из беднейших стран Европы. Заезжих иностранцев действительно поражало богатство царского двора и некоторых, весьма немногих вельмож. Впечатление по ошибке было распространено на все дворянское сословие.

Таблица II.2