14.Сша 1980-н.90-х. Деятельность республиканских администраций Рейгана и Буша.

Теория и практика рейганизма как одного из вариантов современного американского консерватизма внесли серьезные коррективы в сложившуюся за десятилетия социально-экономическую модель США. Рейганизм представляет собой явление достаточно сложное и многомерное, внутренне противоречивое и неоднородное. Его вряд ли можно ограничить какими-то строгими рамками, поскольку он соединил разнообразие взглядов и теорий, общественных настроений и поведение масс.

Консерватизм самого Р. Рейгана, считавшегося когда-то рузвельтовским демократом и постепенно дрейфовавшего в сторону правоконсервативной части политического спектра, был изначально ориентирован прежде всего на «саморегулирующуюся рыночную экономику» и ограниченное вмешательство государства в социально-экономическую жизнь общества. Будущий 40-й президент США придерживался, по крайней мере со второй половины 1940-х годов, старого консервативного принципа, которому в период «просперити» второй половины 1920-х годов следовал идеолог «твердого индивидуализма» Г. Гувер: «хорошо то правительство, которое меньше правит»¹. Государство с его разросшимся и неспособным эффективно управлять бюрократическим аппаратом, неразумным вмешательством во все сферы экономики и социальных отношений, «большое правительство», которое сидит на шее у американцев и в виде налогов лишает их того, что они заработали своим собственным трудом, представлялись ему основным злом, главным источником экономической и политической нестабильности в США.

Содержание многочисленных выступлений и статей Рейгана в американской прессе свидетельствует об очень важной особенности рейгановского антиэтатизма, которая состояла в том, что он не был узко направлен только лишь по линии оздоровления экономики страны, а очень тесно увязывался с вечными идеалами и непреходящими ценностями американской нации, американского образа жизни. Усиление регулирующих функций государства рассматривалось Рейганом и его единомышленниками как посягательство на права и свободы личности, среди которых особо выделялись права «равных возможностей» и свободного предпринимательства, присущие естественной природе человека².

Этим принципам соответствовала экономическая «теория предложения» (supply-side theory), которая и была положена в основу экономической философии рейганизма, оказавшей существенное воздействие на уже сложившуюся социально-экономическую модель США. В той форме, в которой она преподносилась американцам в конце 1970-х — начале 1980-х годов, «экономика предложения» была прежде всего связана с именем Артура Лаффера - профессора экономики Университета Южной Каролины, который в свою очередь воспринял идеи известного экономиста из Колумбийского университета Роберта Манделла. Наиболее известными популяризаторами их идей выступили интеллектуал-неоконсерватор Ирвинг Кристол, журналист из «Уолл-стрит джорнел» Джуди Ваннински и многие другие.

Помимо перечисленных выше, к числу наиболее влиятельных идеологов рейганизма следует отнести и руководителя отдела Международного центра изучения экономической политики Джорджа Гилдера, писавшего в свое время речи для Н. Рокфеллера, а в 1981 г. выпустившего книгу «Богатство и бедность», которую сравнивали с трудами Адама Смита, а журналы «Бизнес уик» и «Тайм» назвали «капиталистическим манифестом «новых правых» и Библией «сеилай-сайдеров»¹.

Действительно, книга Гилдера представляла собой более чем 300-страничную оду экономическим и моральным преимуществам свободного капитализма, став классикой для сторонников «экономики предложения. Автор доказывал, что прогрессирующие учетные ставки и «большое правительство» разрушают богатство и укрепляют бедность. Он утверждал, что федеральные налоги, составлявшие ни много ни мало 50% заработной платы и 70% доходов по процентам и дивидендов, умерщвляют стимулы работать, сберегать, инвестировать и рисковать. В результате вместо использования своих сбережений для производственных инвестиций слишком много людей искали налоговые, лазейки и вкладывали свои деньги в «золото, безделушки, пустяковые фильмы и недвижимость». По мнению Гилдера, именно высокие налоги привели к замедленному производственному росту, так как «слишком много денег шло впустую». Бедность, как утверждал автор, это «меньше всего состояние дохода, это — состояние ума».

В своей книге Гилдер обосновывал преимущества «экономики предложения», критикуя уходящий в прошлое либерализм и особенно государственную систему вспомоществования, которая ставит одних американцев в унизительное положение зависимости от подачек, а других — в положение работающих на «лентяев и бездельников». Тем самым эта система лишь способствовала процветанию морального паразитизма. По мнению ученого, чем человек беднее, тем упорнее ему следует трудиться. Раскрыть же способности личности помогает система частного предпринимательства, которая скрывает неисчерпаемые возможности экономического процветания, «показывая на практике свою способность преодолевать, казалось бы, непреодолимые препятствия»¹.

Гилдер доказывал, что только богатые имеют достаточно капитала, чтобы стимулировать быстрый экономический рост, что только обоснованные налоговые ставки могут заставить их инвестировать, а не тратить свои деньги непродуктивно.

Известно, что со времени А. Смита капитализм считается наиболее эффективной экономической системой, философия которой в наибольшей степени сочетается с политической свободой. Но даже наиболее твердые защитники капитализма не решались дать ответ на вопрос: потерпел ли капитализм моральное банкротство из-за того, что он апеллирует к «человеческой жадности до денег». Что касается Гилдера, то он был против подобных оценок. Он считал, что предприниматель не является аккумулятором богатства, но личностью, использующей свои таланты и капитал в рискованных предприятиях, которые не всегда могут гарантировать награду в виде прибыли. Жертвы бизнесменов, как и их отвага, являются инструментами экономического прогресса. «Суть капитализма, — писал Гилдер, — состоит в осознании того, что прежде, чем получить, надо отдать, а чтобы потребовать, надо сначала предложить»².

Большое влияние на формирование философии рейганизма, а позже и на политический курс администрации Рейгана оказали взгляды известного экономиста, лауреата Нобелевской премии, профессора Чикагского университета Милтона Фридмена, которому особенно благоволил будущий президент. «Отец монетаризма» М. Фридмен был сторонником идеи свободного выбора в любой сфере жизнедеятельности общества, считая его важнейшим правом личности. Главным препятствием в реализации этого права, по его убеждению, являлись государственное регулирование, вмешательство государства в политическую, экономическую и социальную сферы. В 1980 г. в соавторстве с Р. Фридмен он опубликовал книгу «Свобода выбора: личная точка зрения»¹, в которой и обосновывались данные положения.

Считая, что экономическая активность напрямую связана с воздействием со стороны денежного предложения (или Федеральной резервной системы), Фридмен полагал, что беспорядочная денежная политика Центрального банка США является главной угрозой экономической стабильности. Твердый сторонник монетаризма, М. Фридмен выступал против больших государственных расходов на образование и систему здравоохранения, которые, по его мнению, привели лишь к ухудшению их качества и финансовым убыткам. Но главным негативным результатом государственной социальной политики он считал не столько прямые денежные потери, сколько ее развращающее влияние на развитие общества в целом. Социальные программы правительства, по его мнению, лишь подавляют побудительные мотивы к труду, к сбережениям, к накоплению капитала, ослабляют семью. Он считал, что государственное регулирование подрывает фундаментальные устои американского образа жизни — опору на собственные силы, частную инициативу, бережливость и усердие, твердые моральные принципы, т.е. все то, что когда-то принесло Америке процветание и обеспечило лидирующие позиции в мире.

Свой вклад в экономическое обоснование рейганизма внесли многочисленные сторонники «теории предложения»: экономисты, публицисты, политологи, эксперты, сотрудники самых разных фондов и центров, институтов и «мозговых трестов» консервативной ориентации.

В чем же заключался главный смысл экономической «теории предложения», носившей приоритетный характер во всей стратегии рейганизма?

Известно, что ключевой проблемой всякой экономики рыночного типа является достижение благоприятного баланса между спросом и предложением. Экономисты и политики (как республиканцы, так и демократы), руководствовавшиеся рецептами Кейнса и доминировавшие на протяжении всех послевоенных десятилетий, стремились к этому главным образом путем воздействия на спрос, за счет «накачивания» спроса, т.е. через значительные федеральные расходы, распределявшиеся между низкодоходными группами населения в виде государственных выплат, пенсий, пособий и программ. При этом они исходил из того, что в соответствии с уровнем спроса будет автоматически возрастать и предложение, что обеспечит устойчивый экономический рост. Длительное время после второй мировой войны эта схема неплохо работала, но в конце 1970-х годов, как утверждали «сеплай-сайдеры», кейнсианская политика завела американскую экономику в тупик. Государственные налоги в слишком больших количествах изымались из растущего частного производства и тратились чаще всего в виде непроизводительных расходов, не способствовавших ни достижению баланса между спросом и предложением, ни решению проблем безработицы и инфляции.

Итак, на исходе 1970-х годов, после десятилетия низкого экономического роста, небывалой инфляции, а также чрезмерного государственного регулирования, стало предельно ясно, что главная проблема состоит в стимулировании не спроса, а предложения. Кардинальное изменение экономической ситуации в период президентства Картера заставило многих американских экономистов перенести главное внимание с совокупного спроса, его движения, возможностей и рычагов его регулирования на производственные возможности экономики. Сторонники экономической «теории предложения», представлявшей собой целую систему идей, происходивших из многих источников, в том числе и из работ А. Смита и Д.П. Сея, полагали, что в условиях свободного рынка предложение само создает спрос. Они пришли к выводу, что для оздоровления экономики необходимо не опосредованное, а прямое воздействие на производство. Главным их требованием были стимулирование частных инвестиций и сокращение государственного сектора и государственных расходов.

«Сеилай-сайдеры» доказывали, что налоговые ставки на доходы (от труда и прибыли) в США слишком высоки и оказывают тормозящее воздействие на предложение рабочих мест, сбережения и инвестиции, динамику производительности труда, рост ВНП и экономическую деятельность в целом, что налоговая система в стране ориентирована на потребление и против инвестиций и сбережений. По их мнению, целенаправленное сокращение налогов (как индивидуальных, подоходных, так и налогов на корпорации) может оказать стимулирующее воздействие на производственную активность. Оно представлялось панацеей от всех бед и болезней, средством, воздействующим на американскую экономику сразу по нескольким направлениям. При этом в пользу снижения налогов выдвигались следующие аргументы. Сокращение налоговых ставок увеличивает стимулы к сбережениям для отдельных лиц, так как повышает норму прибыли, получаемой ими от своих активов. Увеличение сбережений в свою очередь понижает процентные ставки и стимулирует инвестиции. Снижение налогов на прибыли корпораций или либерализация амортизационных отчислений, увеличивая долю прибыли, остающуюся после уплаты налогов, прямо и непосредственно способствует увеличению инвестиций, что ведет к росту производительности, т.е. производству большего количества товаров и услуг на единицу затрат. В свою очередь, все это ведет к тому, что замедляется рост издержек на единицу продукции, а следовательно, замедляется инфляция, давно ставшая для Америки проблемой № 1.

Теоретики «экономики предложения» исходили также из того, что процесс сокращения налогов неизбежно будет сопровождаться переводом ресурсов из государственного сектора в частный, способствуя тем самым увеличению, общих темпов роста производительности труда. Предполагалось, что более низкие налоговые ставки приведут и к более скромным требованиям о повышении зарплаты, так как благодаря им увеличатся реальные доходы населения. Снижение налоговых ставок, рассчитывали «сеплай-сайдеры», создаст дополнительные стимулы к труду, приведет к снижению темпов инфляции, станет условием ускоренного обновления основного капитала и, наконец, будет способствовать улучшению торгового баланса и усилению позиций доллара на мировом рынке.

Сторонники «теории предложения» стремились доказать, что доходы государства действительно будут расти, так как большая (чем прежде) прибыль, остававшаяся после уплаты налогов, будет вкладываться в производство, стимулируя процесс его обновления и являясь важным источником сбережений, инвестиций, экономической активности и роста производительности.

Предполагалось, что расширение выпуска продукции на основе «экономики предложения» приведет к увеличению базы для сбора налогов. Поэтому государственные доходы, несмотря на снижение налоговых ставок, сокращаться не будут, и проблема пополнения бюджета не возникнет.

Экономическая «теория предложения», которую очень быстро окрестили «рейганомикой», преподносилась сначала правыми консерваторами и консервативной прессой как программа радикального слома, демонтажа всей сложившейся за десятилетия системы государственного регулирования и возврата к основам капитализма свободной конкуренции. Даже предвыборная платформа Республиканской партии, принятая на ее съезде в Детройте 14 июля 1980 г. и в целом выдержанная в умеренном ключе, «лучшим регулятором системы свободного предпринимательства определяла свободный рынок.

Принимая во внимание все перечисленные выше доводы экономистов и теоретиков, на наш взгляд, следует отметить, что «теория предложения» имела под собой вполне объективную экономическую основу: быстрое развитие НТР и наукоемких производств с «высокими» технологиями, в больших масштабах сосредоточенных в «солнечном поясе» страны. Она в первую очередь была ориентирована на те предприятия и тех бизнесменов Тихоокеанского побережья Соединенных Штатов, которые уже проявили свою высокую предпринимательскую активность, за короткий срок создав компании, успешно конкурировавшие на американском и мировом рынках.

Уже в середине 1980-х годов ряд влиятельных американских экономистов выразили беспокойство по поводу состояния в стране государственной социально-экономической инфраструктуры. За время пребывания у власти рейганистов в США образовался «третий» (после внешнеторгового и бюджетного) дефицит — дефицит вложений в человека, в состояние окружающей среды, в развитие научно-исследовательских и опытно-конструкторских разработок гражданского назначения. На фоне обнаружившегося в то время (еще до ухода Р. Рейгана) смещения общественного мнения от консерватизма к центру все резче звучали требования преодолеть эти дефициты, сбалансировать государственный бюджет и переориентировать бюджетную стратегию в пользу «человеческих» ценностей (инвестиции в человека). Идеи более милосердного правительства снова стали входить в моду.

Отход от консервативной концепции социально-экономического государственного регулирования произошел с приходом в 1989 г. в Белый дом республиканца Дж. Буша. Заявив в бюджетном послании конгрессу в начале 1991 г. о желании правительства взять на себя большую ответственность за развитие экономики и социальной сферы, администрация акцентировала переориентацию бюджета на обеспечение долгосрочного экономического роста, выдвинув в качестве приоритетной задачу «капиталовложений в будущее Америки, что предполагало сдвиг приоритетов от военных к гражданским программам, а в рамках последних — от трансфертных выплат к прямым инвестициям.

Правительство отказалось от последовательного курса на ослабление регулирования бизнеса, которым следовала рейгановская администрация, в пользу «разумного» регламентирования. Руководство республиканцев признавало за федеральными властями ряд важных социально-экономических функций, отвергнув при этом их кейнсианскую трактовку. Дж. Буш победил на президентских выборах 1988 г. в немалой степени потому, что сумел предстать перед избирателями в образе «президента-образование» (или «президента-просвещение»). Уже на 1991 финансовый год были запланированы рекордные бюджетные ассигнования на нужды образования, особенно на программы, ориентированные на молодежь (поддержка молодежи из малообеспеченных семей в получении среднего образования, детям-инвалидам — в получении начального и среднего образования, программа «Неограниченные возможности для молодежи», нацеленная на помощь «трудным» подросткам из бедных семей). Кроме того, предусматривалось выделение крупных средств не только на общее, но и на профессиональное образование молодежи, на борьбу с употреблением наркотиков, на материальное поощрение лучших школ и учителей, финансирование «негритянских» колледжей и др. Одновременно администрация Дж. Буша предприняла шаги по преодолению тенденции сокращения федеральных ассигнований на гражданские научные программы. Началось финансирование многолетней программы помощи малообеспеченным семьям в приобретении собственного жилья.

В целом концепция «капиталовложения в будущее» (которая поддерживалась и администрацией демократа Б. Клинтона) определяла в качестве основной задачи государства долгосрочные инвестиции по трем направлениям: 1) непосредственно в производительный (физический) капитал, 2) в технологическое развитие и научно-технические разработки и 3) в человеческий капитал. Общая цель такого курса состояла в том, чтобы с помощью мер налогово-бюджетной и кредитно-денежной политики создать условия для долгосрочного экономического роста в качестве ключевого фактора для «устранения неопределенности в будущем». Однако самого по себе экономического роста недостаточно для борьбы с социальной необеспеченностью. Поэтому кроме перечисленных выше государственных социальных программ, ориентированных на молодежь, было начато финансирование программы профессиональной подготовки и содействия в трудоустройстве для всех получателей пособий из числа бедных семей с несовершеннолетними детьми и для инвалидов. Кроме того, с 1990 г. до 4,25 долл. в час был увеличен федеральный минимум зарплаты как одно из средств помощи 6 млн глав семейств — так называемым работающим беднякам. В рамках объединенного федерального бюджета был также создан целевой интегрированный фонд социального страхования (с запрещением использования его средств для финансирования любых государственных программ, кроме страховых). В качестве дополнения к государственным и фирменным пенсионным системам тогда же были введены льготные программы индивидуальных сбережений, согласно которым взносы на индивидуальные пенсионные счета освобождались от налогообложения.

Таким образом, еще до прихода к власти администрации демократа Б. Клинтона в 1993 г. в США произошел поворот государственной социальной политики от практики «рейганомики» в сторону большей социальной ответственности государства. В период президентства Дж. Буша были предприняты меры по преодолению наиболее одиозных сторон консервативной социально-экономической политики — и то лишь за счет повышения налогов и дальнейшего роста бюджетного дефицита.