1941—1942 Гг. В 1970-е годы трагические поражения 1941 г. Именовались

«временными неудачами» (История КПСС. Т. 5, кн. 1 и в 4-м издании

учебника «История КПСС»).

«История Второй мировой войны. 1939—1945 гг.», не успев выйти, уже

устарела морально. Вот некоторые примеры отступления в этом труде от

исторической правды. Стали избегать даже самого слова «репрессии»,

заменяя его другим — «обвинение». Смысл предвоенных событий подан так,

что даже тягчайшие преступления выглядят невинными ошибками.

Если в 6-томнике многие ошибки и просчеты Сталина, руководителей

Наркомата обороны, Генштаба подверглись хоть какой-то критике, то в 12-томнике подобные критические замечания уже отсутствовали.

Война не была показана как глубокая трагедия народа, тем самым был

недооценен подвиг народа, сумевшего преодолеть огромные трудности,

переломить ход войны и добиться Победы. Издание проникнуто

апологетикой в адрес генерального секретаря Л. И. Брежнева. Дифирамбы

Брежневу приобрели почти карикатурные формы, поскольку его

незначительная роль во время войны была очевидна. Прославление

тогдашнего руководителя партии и государства особенно видно в

обобщающем 12-м томе, где Брежнев упомянут 24 раза, Сталин — 17, Жуков

— 7, Василевский — 4, «герой» рейтинга 6-томника Хрущев почти исчез со

страниц 12-томника — 7 упоминаний  на все издание. Конечно, такая

тенденциозность негативно влияла на доверие читателей к изданию. В целом

догматизм в те годы одержал верх над диалектикой исторической мысли.

Новый период историографии Великой Отечественной войны начался со

второй половины 80-х годов, когда развитие гласности, демократизации,

плюрализма в стране создали благоприятные условия для более

объективного изучения истории войны, осмысления еѐ итогов и уроков.

Существовало очень много «белых пятен» истории: это и причины

поражений Красной Армии в начальный период Великой Отечественной

войны и летом 1942 г., судьбы окруженных армий и советских

военнопленных, фактор внезапности, соотношение сил сторон накануне 22

июня 1941 г., улучшение государственно-церковных отношений в годы

войны, депортация «малых» народов, поставки союзников, проблема

коллаборационизма, советские потери в Великой Отечественной войне и т.д.

В связи с этим возникал вопрос: все ли потери были неизбежны? Каким

образом решались задачи в каждом бою, сражении, битве, при эвакуации

материальных и людских ресурсов? Полностью ли были разработаны в

советском военном искусстве вопросы руководства вооруженными

действиями в условиях тяжелых оборонительных боев и вынужденного

отхода войск в глубь советской территории? Какой ценой приобретался и

накапливался боевой опыт и т.д.

Ослабел, а с начала 1990-х годов исчез идеологический пресс со

стороны КПСС, довлевший над исторической наукой. Был значительно

облегчен доступ к архивным материалам. В открытые двери устремились не

только историки, но и публицисты, которые нередко ставили своей целью не

всестороннее исследование, а поиск наиболее острых, неизвестных ранее

фактов, лишь бы они противостояли прежней официальной концепции.

Можно сказать, что зачастую ими руководило не желание познать истину, а

стремление соответствовать новой конъюнктуре, приспособиться к ней.

Безудержное стремление к коренному пересмотру старых оценок, не

подкрепленное глубоким знанием источников, да и исторического процесса в

целом, приводило к многочисленным издержкам полемики, поскольку голос

историков первоначально еще слабо звучал в острых дискуссиях, участники

которых нередко занимались переменой старых оценок исторических

событий на диаметрально противоположные. К тому же в условиях

становления рыночных отношений нередко спросом стала пользоваться не

настоящая научная литература, а книги в занимательной, парадоксальной

форме произвольно трактующие историю.

Наиболее эффективным средством борьбы с антинаучными

спекуляциями на исторические темы могла бы явиться широкая публикация

источников по Второй мировой и Великой Отечественной войнам. Отчасти

эта работа велась на страницах «Известий ЦК КПСС», «Новой и новейшей

истории», «Вопросов истории», «Военно-исторического журнала» и других

научных журналов. Но этого мало: необходимо было развернуть широкую

систематическую работу по изданию десятков, а может быть, сотен томов

документов.

Решением Политбюро ЦК КПСС от 13 августа 1987 г. пре-дусмотривалось создание 10-томного труда «Великая Отечественная война

советского народа», подготовка которого возлагалась на институт военной

истории МО СССР, Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС,

институты истории СССР и всеобщей истории АН СССР. Основная задача

авторского коллектива состояла в том, чтобы показать народ как творца

истории, как творца Победы. В прежних многотомных изданиях в центре

внимания был не человек, а система, государство, партия. Теперь же

предстояло написать историю простого человека на войне.

К весне 1991 г. подготовлен макет охватывающего предвоенный период

1-го тома, рукопись 2-го тома, в котором освещались события до Московской

битвы, обсуждались главы 3-го тома.

Видимо, сама атмосфера творческого научного поиска, в котором

проходила работа над 10-томником, напугала консервативные круги

партийного и военного руководства. 7 марта 1991 г. макет 1 тома обсуждался

на расширенном заседании Главной редакционной комиссии, но

объективности при обсуждении не было. Заседание Главной редакционной

комиссии проходило в обстановке огульных обвинений авторов в

«очернении истории». Заключая заседание, министр обороны СССР Д. Т.

Язов подвел итог: «Первый том провален». А потом исчез и Советский Союз

с политической карты мира. Так и не вышел ни один том этого 10-томника.

Бурные события конца 1991 г. означали наступление нового

исторического этапа в развитии страны. Возникла острая необходимость

создания достоверной истории Великой Отечественной войны.