4. Урбанизационные процессы в украинских губерниях.

Содержание процесса модернизации подразумевает также и переход от сельского к городскому обществу, потому что последнее является важной характеристикой «современного», т.е. «нетрадиционалистского» общества. Эта характеристика дополняет технологическую доминанту модернизации («индустриализм») социальной («урбанизм»). Сущность понятия «урбанизация» заключается в концентрации человеческой жизнедеятельности (и условий ее обеспечения), ведущей к ее интенсификации и дифференциации вплоть до выделения городских ее видов, что обуславливает формирование новых форм и пространственных структур расселения, распространение городского образа жизни. Важнейшие показатели урбанизационного процесса на всех его стадиях – рост численности городского населения, распространение поселений городского типа.

В течение XIX в. произошли большие изменения в темпах роста и территориальном размещении основных городов Украины. До 1861 г. развитие городов происходило здесь довольно вяло, если не считать процветающие черноморские порты — Одессу и некоторые другие. На Левобережье, славившемся своими ярмарками, определенному приросту населения таких городов, как Харьков, Полтава, Сумы и Ромны, способствовало развитие торговли. Чуть быстрее росло городское население Правобережья — в основном за счет притока еврейских ремесленников и торговцев в такие города, как Белая Церковь, Бердичев и Житомир. Городское население составляло всего лишь 10% всех жителей Украины, причем большинство этих людей проживали в городах, общее число жителей которых не достигало 20 тыс. Одесса была единственным городом, население которого перевалило за 100 тыс.

Однако во второй половине XIX в. дело меняется коренным образом. Между 1870 и 1900 гг. произошел резкий скачок темпов роста городского населения, и особенно населения больших городов. К началу XX в. в Украине было уже четыре крупных современных города: Одесса — цветущий торговый и промышленный центр с населением более 400 тыс.; Киев — центр внутренней торговли, машиностроения, административного управления и культурной жизни, насчитывающий 250 тыс. жителей; Харьков — 175-тысячный город, центр торговли и промышленности Левобережья; Екатеринослав — промышленный центр Юга, население которого за несколько десятилетий выросло от 19 до 115 тыс.

Росту городов в значительной степени способствовали возросшая после 1861 г. мобильность крестьянства, расширение промышленности и торговли и особенно строительство железных дорог, позволившее сосредоточить хозяйственную деятельность в нескольких выгодно размещенных индустриальных центрах. С развитием крупных городов мелкие, наоборот, постепенно вырождались в захудалые местечки, ибо большинство активных горожан предпочитали жить в тогдашних «мегаполисах», где для них открывались самые разнообразные возможности.

Все это, впрочем, отнюдь не означало, что Украина быстро урбанизировалась: здесь росло не только городское, но и сельское население. Численность городского населения в Украине выросла с 1863 по 1897 г. с 1462 тыс. чел. до 2988, 1 тыс. чел. В 1900 г. в городах проживало лишь 13 % населения Украины — меньше, чем в России (15%), не говоря уж о Западной Европе: в Англии, например, уже в то время горожане составляли 72 % всего населения. Согласно переписи 1897 г. на Украине насчитывалось 130 городов.

Особенностью процессов урбанизации в Украине являлась малочисленное представительство украинцев в городах. На рубеже XIX–XX веков они составляли менее трети городского населения — остальные в основном были русские и евреи. Как правило, чем больше был город, тем меньше жило в нем украинцев. В 1897 г. они составляли лишь 5,6 % жителей Одессы. В 1874 г. 60 % киевлян считали украинский язык родным, в 1897—22 %.

В городах количество русских последовательно возрастало еще со времен присоединения Украины к России. Чиновники и солдаты надолго оставались в тех городах, которые выполняли роль административных и военных центров; в торгово-промышленных центрах число неукраинцев также росло прямо пропорционально росту промышленности и торговли. Так, уже в 1832 г. около 50 % купцов и 45 % заводчиков и фабрикантов в Украине составляли русские: по ранее упомянутым причинам у них оказывалось больше средств для вложения в коммерческие предприятия, чем у украинцев. К тому же множество русских крестьян, будучи не в состоянии прокормиться на своих неплодородных землях, были вынуждены искать иных средств к существованию в городах. Незадачливые земледельцы с Севера часто становились удачливыми коммерсантами в Украине, особенно на Левобережье и на Юге, где для коммерции было множество возможностей — и никакой конкуренции со стороны местного населения.

Другую достаточно многочисленную неукраинскую этническую группу жителей больших и малых городов составляли евреи. В описываемую эпоху в Правобережной Украине (где проживало большинство евреев Российской империи) центр хозяйственной жизни постепенно перемещается из имений польских магнатов в города, а реформы 1860-х годов приводят в том числе и к снятию некоторых ограничений на проживание в них евреев. В результате многие мелкие местечки в этом регионе стали почти исключительно еврейскими, а к концу XIX в. выросло и количество евреев в крупных городах. Одесса — один из крупнейших центров еврейской культуры во всем мире — к этому времени уже и в процентном отношении более чем наполовину стала еврейской. В Киеве в 1863 г. было 3 тыс. жителей еврейской национальности, а в 1910 г.— 50 тыс. Впрочем, образованные евреи, как правило, говорили по-русски и, в строгом смысле, способствовали развитию в городах Украины не столько еврейской, сколько русской культуры.

Именно большие города как центры образования и культуры притягивали к себе большинство интеллигенции. Имея лучшие возможности для образования и получения высоко­квалифицированной работы (если, конечно, не считать официальных ограничений на прием евреев в гимназии, университеты и на работу в государственные учреждения в количестве мизерного процента), горожане-неукраинцы преобладали и среди интеллигенции. Собственно украинские интеллигенты в большинстве своем жили по селам и небольшим местечкам и служили в земствах — врачами, агрономами, статистиками, учителями. И лишь немногие украинцы принадлежали к интеллектуальной элите, занимаясь развитием собственно украинской университетской науки, литературы и журналистики.

И все-таки почему украинцы так неохотно вливались в городскую среду и принимали участие в процессах модернизации? Большинство исследователей этой проблемы искали здесь чисто психологическое объяснение: либо тенденциозно украинофильское (оставить земледелие украинскому крестьянину не давала глубоко укорененная любовь к земле), либо тенденциозно антиукраинское (украинцы якобы по самой своей природе вялы и консервативны).

Сравнительно малое участие украинцев в процессах урбанизации и модернизации в Украине помогают объяснить политические и социально-экономические условия, существовавшие здесь в XVIII–XIX вв. Поскольку большие и малые города были центрами имперской администрации, в них, как правило, преобладали русские, их язык и культура. Одновременно собственно украинское население городов ассимилировалось, а в некоторых случаях и вытеснялось. Причиной отсутствия миграции в города крестьян-украинцев в дореформенный период было преобладание в Украине барщины над оброком. В отличие от русских крестьян, которых их же помещики часто заставляли идти на заработки в города, украинских крестьян «привязывала» к их плодородным почвам не столько любовь к ним, сколько та выгода, которую извлекали из них украинские помещики. А это в свою очередь ограничивало не только мобильность украинцев, но и возможность приобрести тот опыт и те профессиональные навыки, которые были необходимы для приспособления к городской среде и которые, в отличие от украинцев, успели приобрести русские и евреи.

Вот почему к началу промышленного бума и урбанизации украинцы оказались не готовы ни к тому, ни к другому. И в то время как русские отправлялись за сотни миль на заводы Юга Украины, украинские крестьяне – иногда даже те, чье село располагалось прямо на виду у заводских новостроек — предпочитали проделывать те же сотни, а то и тысячи миль на Восток в поисках земли.