Традиционные верования и представления

Христианство на Руси начинает широко распространяться с конца X в. в православной форме и обретает значительную роль в народной жизни. Православие укрепляет нравственные прин­ципы народа—милосердие, странноприимство, верность данно­му слову, готовность пострадать за «мир». К Богу и Богороди­це, к патронам-покровителям обращается человек как за помо­щью в трудные минуты жизни, так и с благодарностью за содей­ствие в преодолении беды. Посещение храма, который предста­влял собой, по образному выражению, «синтез искусств», при­общало русского человека к «высоким» формам культуры — в архитектуре, живописи, скульптуре, музыке, хоровом пении.

Однако в то же время в народе прочно удерживались веро­вания дохристианского времени, языческие по характеру. Су­ществовали довольно развитые представления о различных ду­хах и демонах, которые имели общее название «нечистая си­ла». Народное сознание населило ими жилые и хозяйственные постройки, воды, леса, поля. Были «специалисты» по контак­там с нечистой силой—колдуны, ворожеи, ведьмы, знахари и т. п. Их опасались, считая, что они могут навести «порчу» на людей, которыми недовольны, т. е. болезнь и смерть, а также пожар, падеж скота. С другой стороны, к ним же обращались за помощью при аналогичных и других несчастьях. Обладание ими магической силой обозначалось словом «знание», «знани­ем» могли обладать и специалисты в тех или иных производ­ственных областях — пастухи, плотники, мельники, кузнецы и т.д., а также некоторые из земледельцев. Производимые ими для достижения той или иной цели магические действия сопро­вождались заговорами.

Существовавшие, по народным представлениям, многочис­ленные демонические существа обычно связывались с опреде­ленными локусами пространства—жилищем (домовой), хозяй­ственным строением (овинник), водоёмом (водяной), некоторые могли ассоциироваться с социумом (домовой), с состоянием здо­ровья человека (Двенадцать Трясовиц) и т.п. Считалось, что некоторые духи происходят от «заложных» покойников и пото­му бессмертны, но могут при этом иметь семью и детей. Из-за боязни вызвать их появление называли того или иного духа чаще иносказательно — «хозяин». Их «античеловечность», т.е. принадлежность к миру природы, подчеркивалась обликом— обросшие волосами, без одежды, а если одеты, то в деталях пе­репутано правое и левое и т.п., им приписывалась способность к «оборачиванию», т. е. превращению в животное или предмет. ДОМОВОЙ (ДОБРОЖИЛ, СУСЕДКО, ЖИРОВИК). Дух до­ма, иногда отождествляемый с другим домашним духом — ДВО­РОВЫМ, хотя последний может мыслиться и как иное существо. В качестве места обычного пребывания домового указывают­ся подпечек, печной столб, порог, голбец, чердак. Людям он может «явиться» в виде старика, а также в облике животно­го—кошки, крысы, змеи. Довольный хозяевами, он заботит­ся о членах семьи и домашних животных, недовольный вредит, пакостничает. Ломовой может предсказывать будущее стуком, воем, душением человека во сне. При переходе на новое жи­лище производился обряд «перезова» домового. У некоторых групп русских существовали представления о помощниках до­мового, их называли КУРГУРУШИ, или КОЛОВЕРШИ (похо­жие на кошку, они приносят в дом припасы, украденные в дру­гих семьях), а также вера в таких локальных духов дома, как ПОДПОЛЯНИК, ЗАПЕЧНИК, ЖИХАРЬ и др.

ОВИННИК (или РИЖНИК, иногда отождествлялся с ГУМЕН­НИКОМ). По народным представлениям местом обитания его была соответствующая хозяйственная постройка. Он считался духом, настроенным враждебно к человеку, его козням припи­сывали пожары в овинах и ригах. Являлся он людям черным, лохматым, с горящими, как уголь, глазами. Он запрещал ноче­вать в овине, топить его по определенным дням (Воздвиженье, Покров, Михайлов день).

КИКИМОРА. Маленькое злое антропоморфное существо жен­ского пола, обитающее, по одним представлениям, в болоте, по другим—в доме, в последнем случае может считаться женой домового. Особенно вредит кикимора женщинам, главным обра­зом нерадивым—путает напряденные нити, бьет горшки и т. д. БАЕННИК. Дух бани, представлялся маленьким, заросшим волосами старичком. Его недоброжелательством объясняли не­приятности, связанные с мытьем в бане — угар, ожоги, а также пожары в банях. Поэтому посещение ее обставлялось рядом правил и запретов: нельзя ходить в баню после церкви или в церковь после бани, входить в баню, не сняв нательного креста (в других местах предписывалось, наоборот, крест обязательно надевать, чтобы баенник не навредил), после мытья баеннику надо было оставить шайку теплой воды, веник, мыло.

ЛЕШИЙ. Дух леса, мог иметь разный облик—седого стари­ка, медведя, превратиться в сухое дерево, пень, мог менять свой рост, уменьшиться до таких размеров, что скроется в траве, а мог стать выше деревьев. Он—хозяин лесных зверей, упра­вляет их миграциями, сбивает путников с дороги, приняв об­лик знакомого человека, довольный своей проделкой хохочет, хлопает в ладоши. Заблудившемуся человеку, чтобы выйти из леса, надо запахнуть кафтан на правую сторону, левый лапоть надеть на правую ногу, а правый на левую и т. п. В северных районах пастух искал покровительства у лешего, для чего де­лал ему различные приношения, произносил соответствующие заговоры.

ПОЛЕВИК. В безлесных районах в какой-то степени прини­мает на себя функции лешего, но представления об этом духе весьма неотчетливы, во многих местах они вообще не зафикси­рованы.

ВОДЯНОЙ. Хозяин водных пространств — рек, озер, болот. Изображался в виде голого старика с длинной бородой и ры­бьим хвостом вместо ног, иногда рыбы — сома, щуки и др., толь­ко очень больших размеров. Он прорывает мельничные плоти­ны, топит купающихся в полдень или после захода солнца, во­рует домашний скот и уводит его под воду. Водяному приносят жертвы мельники, пасечники, плотогоны. Лети его, ШИЛИКУ-НЫ, после водосвятия 6 января стараются проникнуть в дома, чтобы уберечься от них, на окнах и дверях рисуют кресты.

Существовали представления, но не столь отчетливые, и о других демонических существах: МАРЕ — злом духе, воплоще­нии смерти; ЛЕСНОМ/ВОДЯНОМ ДАРЯ—главе местных ле­ших и водяных; РУСАЛКАХ (ФАРАОНКАХ)— водяных. духах, имеющих облик молодых девушек, этот образ, видимо, про­ник из западной демонологии; ОГНЕННОМ ЗМЕЕ —соврати­теле женщин, принимающем облик умершего мужа; ПОЛУДНИЦЕ—духе поля, запрещающем полевые работы в полдень, ее действию приписывались солнечные и тепловые удары, и некоторых других.

Наконец, бытовала вера в БЕСА (ЧЕРТА)—нелокализуемого представителя «нечистой силы», который в народном сознании отождествлялся с христианским Дьяволом, но был более древ­него, языческого, происхождения. Чертом (бесом) могли называть и других демонов—домовых, леших и т.п. Этимология слова «черт» указывает на представление о нем в прошлом как о духе границы—черты. Он враждебен человеку, но человек может его «провести», и тогда сам черт оказывается в непри­ятной ситуации.

Культура двух других восточнославянских народов — укра­инцев и белорусов, при всей их близости к русской, отличает­ся рядом специфических черт. Это объясняется особенностями их исторического развития, контактами с соседними народами, воздействием географической среды и рядом других факторов.