Из воспоминаний генерала а.И. Грибкова о карибском кризисе

«К силам вторжения относились три группировки: континентальная, гуантанамо-пуэрториканская и карибская. Наибольшими возможностями обладала континентальная группировка, насчитывавшая две воздушно-десантные, две пехотные, одну бронетанковую дивизии, 36 десантных судов и до 80 боевых кораблей. Причем одна из десантных дивизий находилась у самолетов в часовой готовности к вылету на Кубу.

Гуантанамо-пуэрториканскую группировку составляла усиленная дивизия морской пехоты, главные силы которой были сосредоточены на американской военно-морской базе Гуантанамо. В группировку также входило свыше 30 боевых кораблей.

Карибская группировка состояла из 10 отрядов кубинской внешней контрреволюции, располагавшихся в Гондурасе и Венесуэле, а также бригады венесуэльской армии, хорошо подготовленной для действия в субтропиках. В составе этой группировки насчитывалось 23 транспортных судна.

Всего силы вторжения насчитывали до семи дивизий, до 600 танков, свыше 2000 орудий и минометов, до 12 НУРС «Онест Джон». К операции планировалось привлечь также до 140 кораблей и 430 истребителей-бом­бардировщиков и палубных штурмовиков».

«США считали, что численность советского контингента на Кубе была всего 12-15 тыс. человек, на деле – 42 тыс., что, кроме ракет средней дальности и бомбардировщиков ИЛ-28, других ракетных систем не было.

На самом деле было еще 6 пусковых установок «Луна» и 12 ракет в ядерном снаряжении с дальностью полета до 50 км, а также два полка фронтовых крылатых ракет, по 8 пусковых установок в каждом и к ним 80 ракет и столько же ядерных головок. И эскадрилья из шести самолетов-носителей ИЛ-28 с шестью атомными бомбами.

Р. Макнамара: «Если бы мы знали, что на Кубу было завезено кроме стратегического и тактическое оружие, события развивались бы совершенно по-иному». Как он сказал, в группировке войск, предназначенных для операции «Мангуста», ядерного вооружения не было» (18, 332, 359).