Глава 5 расцвет и закат политики «отбрасывания» коммунизма (1953 – 1960 гг.)

Неудачи на мировой арене стали предметом острой критики деятельности Г. Трумэна со стороны республиканской партии и ее кандидата Дуайта Эйзенхауэра (1952 – 1961 гг.). Критика шла по двум основным направлениям: во-первых, политические оппоненты Трумэна высказывали недовольство «пассивностью» его политики «сдерживания», т.к. этим США якобы отдавали инициативу противнику; во-вторых, они резко критиковали Трумэна за то, что Соединенные Штаты в Корее фактически взвалили на себя всю тяжесть ведения войны и тем самым обрекли американский народ на чрезмерные потери. В противовес политике демократов Эйзенхауэр внес предложение перейти в наступление на мировой коммунизм, одновременно отказываясь от прямого вмешательства США в вооруженные конфликты, с тем чтобы заставить союзников нести основную тяжесть их ведения, сохраняя за Соединенными Штатами роль арбитра, готового поддержать их своим ядерным оружием.

Возникает вопрос, был ли лично Эйзенхауэр столь ревностным приверженцем войны, каким он выглядит в своих выступлениях? Очевидно, нет. Не случайно, одной из первых его инициатив на посту президента было выдвижение программы «Атом для мира». И в последующем он сделал ряд шагов, показывавших его реализм и готовность к переговорам: он четырежды встречался с Хрущевым, пошел на сокращение численности вооруженных сил, способствовал уменьшению доли военных расходов в бюджете США. Да и лично говорил о смертельной опасности войны. Но, во-первых, он не хотел войны главным образом для своего народа. А во-вторых, его личные взгляды очень часто отступали перед логикой его президентской деятельности. Для американского же президента воинственность в речах по отношению к коммунизму была обязательной. К тому же он не мог да, видимо, и не хотел вступать в борьбу с силами, во многом определявшими политику страны. Не случайно, уходя с поста президента, он с такой резкостью говорил о наличии серьезной опасности для США – существенном влиянии военно-промышлен­ного комплекса. Видимо, и поэтому зачастую президент Эйзенхауэр действовал как бы на заднем плане, передоверяя осуществление многих международных акций своему окружению.

Ведущая роль в проведении новой политики США была возложена на Государственного секретаря Джона Ф. Даллеса, с чьим именем связаны наиболее одиозные проявления «холодной войны». Именно с его приходом в государственный департамент республиканская администрация развернула свой «крестовый поход за свободу». Это вылилось в разработку и принятие так называемой «док­трины освобождения» порабощенных коммунизмом стран. Взятие на вооружение новой доктрины ознаменовало начало новой фазы «холодной войны», обусловило дальнейшее обострение международной обстановки. Фактически мир был поставлен перед угрозой того, что Соединенные Штаты в любой момент могли перейти от угроз к действиям, что означало возросшую опасность перерастания «холодной войны» в «горячую». Специфическим проявлением новой политики стали так называемые «психологические операции», т.е. активизация пропагандистской и подрывной деятельности против стран советского блока. Активную роль здесь играли радиостанции «Свобода» и «Свободная Европа», вещавшие соответственно на СССР и страны Восточной Европы. Все это сопровождалось активным муссированием тезиса о росте советской угрозы западному миру.

В 1954 году Дж. Ф. Даллес провозгласил доктрину «массиро­ванного возмездия», что означало готовность США вести борьбу против коммунизма во всем мире всеми средствами, включая при необходимости и военные. Новая доктрина представляла собой по сути объявление войны всем антиамериканским силам, выдвигала ядерное оружие на первый план в качестве средства политического и военного давления и оставляла за Соединенными Штатами свободу использовать любой повод для развязывания большой войны против СССР и его действительных или мнимых союзников. С этого времени развернулась настоящая война нервов. Одновременно программа предусматривала наращивание обычных вооружений союзниками США, которые должны были в будущей войне играть роль «пушеч­ного мяса». Подготовка к войне в Европе и необходимость в мощных сухопутных силах в этом регионе привели к решению о ремилитаризации ФРГ и включении ее в блок НАТО (1955 г.).

Слова подкреплялись делами. Правительство США считало врагами всех, чья позиция не совпадала с американскими желаниями, и действовало соответственно. С помощью ЦРУ были свергнуты правительства Мосаддыка в Иране в 1953 году и Х. Арбенса в Гватемале в 1954 году. США активно вмешались в ситуацию в Индокитае, фактически взяв на себя финансирование там французской армии, а после ухода Франции (1954 г.) поддержали правительство Нго Динь Дьема и способствовали срыву женевских соглашений по Вьетнаму. Стремясь обеспечить свои интересы в Азии, правительство Эйзенхауэра инициировало создание в этом регионе еще одного военно-политического блока – СЕАТО (1954 г.). Именно в связи с неудачей попытки подключения к созданию проамериканской системы блоков таких стран, как Индия и Индонезия, провозгласивших политику нейтралитета, Даллес выступил со своим знаменитым заявлением об «аморальности нейтралитета», что вызвало ехидные комментарии со стороны многих политических деятелей с напоминаниями о том, что именно нейтралитет длительное время был постоянной целью самих Соединенных Штатов.

Растущее осуждение агрессивности политики США заставляло маневрировать. В 1955 году, десять лет спустя после Берлинской конференции, произошла новая встреча глав великих держав. В мире заговорили о «духе Женевы», о потеплении международного климата. Но в 1956 году события вокруг Суэцкого канала в Египте и подавление советскими войсками восстания в Венгрии вновь накалили международную обстановку.

В принципе неудача Англии и Франции в Египте была весьма выгодна Соединенным Штатам, т.к. окончательно подрывала их позиции на Ближнем Востоке. Не случайно вскоре после этих событий была провозглашена «доктрина Эйзенхауэра» (1957 г.), исходившая из тезиса о появлении в этом стратегически важном регионе «вакуума силы», что якобы открывало сюда дорогу советскому экс­пансионизму. С целью противостояния этому США объявили о своей готовности защищать мусульманский мир от безбожного коммунизма. Результатом заботы США о безопасности Ближнего Востока стало создание Багдадского пакта, замкнувшего цепь союзных Соединенным Штатам государств вокруг границ Советского Союза.

Казалось, десятилетний труд по подготовке условий разгрома СССР вот-вот принесет свои плоды. Тем более ошеломляющим для американских политиков стал запуск Советским Союзом двух искусственных спутников Земли осенью 1957 года. Мало того, что СССР тем самым опроверг излюбленный тезис американской пропаганды о вековечном его отставании от США в области науки и техники. Запуск искусственных спутников означал, что в распоряжении СССР появилось ничем не перехватываемое средство доставки ядер­ного оружия на громадные расстояния, а значит, пришел конец былой неуязвимости США за двумя океанами. С этого времени любая попытка нанесения ядерного удара по СССР могла привести к ответным действиям. Атомная война превратилась в обоюдоострое оружие. Необходим был пересмотр осуществляемой политики. Символичной в этом плане стала смерть в 1959 году Джона Фостера Даллеса.

Невозможность реализации концепции «массированного возмездия» относила разгром Советского Союза в неопределенное будущее. Вставал вопрос: каковы должны быть приоритеты американской внешней политики в настоящем? А ситуация для США становилась все более сложной. После Суэцкого кризиса возникли проблемы во взаимоотношениях с европейскими союзниками, наметился рост антиамериканских настроений в Латинской Америке, что продемонстрировал визит вице-президента США Р. Никсона в 1958 го­ду, неудачно для США завершилась высадка морских пехотинцев в Ливане, подстегнувшая и здесь взрыв эмоций; к опасному пределу подошла ситуация в Азии во время тайваньского кризиса в том же 1958 году. И венцом неудач стала победа кубинских повстанцев и приход к власти на Кубе в начале 1959 года Ф. Кастро.

В 1959 году американское правительство переходит к политике переговоров. На вооружение берется «личная дипломатия» – президент Эйзенхауэр совершил настоящее турне по миру, демонстрируя стремление США к переговорам и согласию. В том же году был подписан Договор об Антарктиде, запрещавший использование этого континента в военных целях. Произошел обмен визитами руководителей США и СССР (Р. Никсон посетил Советский Союз, а Н.С. Хру­щев Соединенные Штаты).

Но сразу отойти от старых догм и доктрин было невозможно. Прежний курс в целом сохранялся. В 1960 году Конгресс США принимает резолюцию о «порабощенных народах», подтвердив свое на­мерение содействовать их освобождению от советского диктата. А в мае того же года в районе Свердловска был сбит американский самолет-разведчик «У-2», пилот которого спасся с парашютом и попал в руки советской разведки. Правительство США пыталось откреститься от своей ответственности за организацию таких полетов, но было приперто к стене вещественными доказательствами и признанием пилота. Разразился скандал, приведший к срыву встречи в верхах в Париже.

Конец деятельности республиканской администрации был ознаменован новой серией неудач. В 1960 году пали проамериканские правительства в Корее, Японии, Турции, началось восстание в Лаосе, активизировалась партизанская борьба во Вьетнаме, где был создан Национальный фронт освобождения, произошли выступления молодежи против присутствия американских войск в Панаме, все больше сближался с Советским Союзом Фидель Кастро. Налицо был глубокий кризис внешней политики, ставший, пожалуй, одной из главных причин поражения на выборах 1960 года Ричарда Никсона и прихода к власти нового президента – Джона Кеннеди.

* * *