Неокантианство в России и его эволюция к мистике и богоискательству

В конце XIX — начале XX в России растет пролетарское движение в промышленных центрах и накапливается недовольство крестьянских масс в деревне, быстро назревают условия буржуазно-этической революции. В период, предшествовавший революции 1905-1907 гг., а также после ее поражения в России распространяются неокантианство, персонализм, интуитивизм и другие модные течения буржуазно-демократической революции. В период, предшествовавший революции 1905-1907 гг., а также после ее поражения в России распространяются неокантианство, персонализм, интуитивизм и другие модные течения буржуазной идеалистической философии, объективно ведущие к идеологическому разоружению революционных масс.

Проповедь философских идей неокантианства в России в конце XIX-—начале XX в. вели так называемые легальные марксисты Петр Бернгардович Струве (1870—1944), Николай Александрович Бердяев (1874-1948), Сергей Николаевич Булгаков (1871—1944) и другие, а также некоторые представители официальной университетской философии — Александр Иванович Вве­денский (1856—1925), Георгий Иванович Челпанов (1862—1936).

А. Введенский и Г. Челпанов выступали против мате­риализма и атеизма с позиций идеализма и агности­цизма. Челпанов проповедовал так называемый эмпи­рический параллелизм, согласно которому физическое не может породить психическое. Физические и психиче­ские явления происходят параллельно. Психические яв­ления порождаются волей, душой, в конечном счете бо­гом и могут быть познаны только путем самонаблюде­ния, «внутреннего опыта». Воля, чувства, мысли даны непосредственно, а материя и атомы не более как гипо­теза.

Введенский был приверженцем кантовского критиче­ского метода, который он объявлял единственно пригод­ным для философии. Априорное знание, утверждал он, имеет большую степень достоверности, чем апостериорное; априорные принципы логически предшествуют опыту и служат условиями его возможности. Введенский доказывал необходимость соединить науку с верой, ограничивал сферу деятельности науки и человеческого разума, признавал бытие бога, бессмертие души, свободу воли. Челпанов и Введенский давали субъективно-идеалистическое истолкование времени, пространства, причинности, считая их априорными понятиями.

В конце 90-х годов Струве, Булгаков, Бердяев были буржуазными либералами, выступавшими с позиции «легального марксизма». Они заявляли о своем согласии с некоторыми положениями так называемого экономического материализма, не принимая, однако, марксизма в целом, и прежде всего его теоретической основы — диалектического материализма, его учение о неизбежности краха капитализма, о пролетарской революции и диктатуре пролетариата. В работах В. И «Экономическое содержание народничества и критика его в книге г. Струве», «Еще одно уничтожение социализма» и других подвергнута критике философская ос­нова этого направления.

«Легальные марксисты» пытались эклектически сое­динить отдельные положения материалистического понимания истории с идеалистической философией кан­тианства, с его агностицизмом, враждебным марксист­ской теории, предлагая научный социализм заменить «этическим социализмом». В выступлении ревизиониста Бернштейна они усматривали последнее слово общест­венной науки, считая вместе с ним, что «движение — все, а конечная цель — ничто», и подменяя диалектиче­ский материализм неокантианской философией и вуль­гарным эволюционизмом. Выступление «легального марксизма», указывал Ленин, было отражением марк­сизма в буржуазной литературе, ибо «легальные марксисты» пытались выхолостить из марксизма его революционное содержание, растворить марксизм в буржуазном либерализме. Для «легальных марксистов» раз­рыв с народничеством «означал переход от мещанского (или крестьянского) социализма не к пролетарскому социализму, как для нас, а к буржуазному либерализму». (В.И.Ленин. Полн. собр. соч., т. 16, стр. 96). Будучи апологетами капитализма, «легальные маркси­сты» не хотели замечать ежедневно порождаемых капитализмом антагонистических противоречий между тру­дом и капиталом, между пролетариатом и буржуазией, между общественным характером производства и частной формой присвоения и другие противоречия, разрешимые только путем пролетарской революции. Выступая с критикой либерального народничества по вопросу о судьбах капитализма в России, «легальные марксизм идеализировали капиталистический строй, призывали «признать нашу некультурность и пойти на выучку к капитализму». Они проповедовали пошлые идеи реформизма, классового сотрудничества, надклассового государства. После поражения революции 1905—1907 гг. Струве, Булгаков перешли на позиции контрреволюции, сомкнулись с помещичье-монархической реакцией; они со злобой обрушились на революцию, марксизм на освободительное движение вообще и его идеологию. В роли идеологов буржуазной контрреволюции наряду с ними выступили богоискатели В. В. Розанов, С. Мережковский, 3. Н. Гиппиус, Д. В. Философов которые в это время широко проповедовали религиозно-мистическую философию. В. И. Ленин отмечал, что «русской буржуазии в ее контрреволюционных целях пона­добилось оживить религию, поднять спрос на религию сочинить религию, привить народу или по-новому укре­пить в народе религию» (В. И. Ленин. Полн. Собр.соч.,т.19, С.90).