Кольты для Генсека

На следующий день были запланированы две встречи с президентом, а также запись телевизионного обращения Брежнева к американскому народу.

В назначенное время я появился во внутреннем дворике Дома Мира. Пришли и Громыко с Добрыниным. Я рассказал им о беседе за ужином и высказал соображение о том, что запись этой беседы, особенно той ее части, где речь шла об отношении Брежнева к коллегам, наверное, делать не стоит. Громыко криво усмехнулся и ответил, что, видимо, я прав. Его поддержал и Добрынин.

Как только отдохнувший Брежнев вышел во двор, там же появился и Никсон. И тут, как по команде, в ворота вошел крепкий, жилистый мужчина в джинсах и ковбойке. В нем я сразу узнал Чака Коннорса, того самого, упомянутого Брежневым в полете над Гранд-Каньоном, актера, сыгравшего главную роль в понравившемся нашему лидеру вестерне. Леонид Ильич тотчас встрепенулся и буквально кинулся ему навстречу с улыбкой. Коннорс, конечно, тоже выразил радость и протянул Генсеку два кольта, сказав, что именно с этим оружием снимался в картине, которую, как ему передали, видел Брежнев. Правда, добавил он, эти кольты стреляют только холостыми патронами. Брежнев радовался как ребенок, хотя все же не преминул спросить:

— А где же кобуры?

Этот вопрос я при переводе постарался смягчить и окутать туманом…