Переговоры начались

Четырехдневные переговоры начались во вторник, в 11 часов утра, с пленарного заседания в Екатерининском зале Большого Кремлевского дворца. Делегации были представлены в полном составе. Напротив Никсона за длинным столом сидел Брежнев, а рядом с ним, с двух сторон, — Подгорный и Косыгин. Присутствовали также Громыко и государственный секретарь США Уильям Роджерс.

Брежнев, начав переговоры, вновь сказал о том, насколько трудно было советскому руководству согласиться на встречу, учитывая ситуацию во Вьетнаме. Эти слова к месту и не к месту звучали рефреном еще много раз.

Действительно, тему войны во Вьетнаме нельзя было обойти, но все же с нашей стороны превыше всего было желание наладить отношения с Америкой. Так что Вьетнам иногда упоминался просто для того, чтобы «отметиться» и потом отрапортовать вьетнамцам и другим нашим союзникам о твердой и непримиримой позиции советского руководства в этом вопросе.

Стороны определили примерную повестку дня. В частности, было условлено, что после обеденного перерыва темой обсуждения станет проблема ограничения стратегических вооружений. К тому времени уже существовала твердая договоренность о том, что два документа, касающиеся данной проблемы, будут подписаны в дни визита Никсона в Москву. Но эти документы до конца не подготовили — советская и американская делегации работали над текстами в Хельсинки, им предстояло разрешить еще несколько конкретных вопросов, по которым не было достигнуто согласия. Не буду вдаваться в сложные детали проблем ОСВ и ПРО, об этом много написано, да и вообще в некоторых из них способны разобраться только специалисты. Скажу лишь, что окончательное соглашение было достигнуто в самый последний момент, чуть ли не в день церемонии подписания двух документов. Наши и американцы продолжали дорабатывать тексты даже в самолете, летящем из Хельсинки в Москву.