Завершение правления Александра Освободителя.

Царь смотрел на реформы как на средство укрепления финансовой, военной, международной мощи империи. Реформы позволили преодолеть назревавший острый кризис в обществе, но постепенно их ход замедлился. Александр II в сознании народа представлялся как царь-освободитель, но крестьянская реформа была далека от завершения.

Сам реформатор устал, «второго дыхания» у него не оказалось. В стране не нашлось силы, способной к конструктивному давлению на власть. Единение с передовой частью российского общества в начале проведения реформ казалось залогом успешного преодоления кризиса. Теперь же общество испытывало разочарование в монархе. Либералы получили поле деятельности – земства, суды, университеты, где могли применить свои знания и инициативу, занялись конкретной деятельностью.

По мере углубления реформ стала проявляться противоречивость политического курса Александра II. Принципиальным сторонникам преобразований казалось, что происходящие изменения в обществе только улучшают самодержавную власть, а не меняют ее в принципе, как требовала того жизнь. В правительстве развивался конфликт между сторонниками реформаторского курса и теми, кто стремился приостановить преобразования. Либералы настаивали на созыве Всероссийского земского органа, но их пугало нарастание новых общественных противоречий.

В обществе усиливались голоса людей, выступавших против бюрократических методов управления страной, полицейского произвола, надоевшей непоследовательности Александра II в его реформистской политике. Образованное общество в лице земств, некоторых дворянских собраний все настойчивее ставили перед правительством вопросы о продолжении реформ, прежде всего в сфере управления страной. Либеральная пресса открыто выражала надежду на то, что правительство будет действовать не только полицейскими методами, но и опираясь на лояльные круги общества.

Попытка повернуть страну вспять после того, как она заметно двинулась вперед, вызывала острое недо­вольство общества. Социальная напряженность усугублялись безынициативностью правительства. К середине 70-х годов в Рос­сии назрел новый общественный кризис, в ходе которого ради­кальное общественное течение — революционеры-народники — перешло к тер­рористической борьбе. На активизацию народнических организаций правительство ответило репрессиями. В ответ на это начинается героическая и безрассудная охота революционеров за императором. Значительная часть империи фактически была объявлена на военном положении, но плодов эта политика не принесла.

После того, как император едва не погиб от взрыва в Зимнем дворце (февраль 1880 года), министром внутренних дел был поставлен видный военачальник М. Т. Лорис-Меликов (1825-1888). Боевой генерал оказался гибким политиком: ужесточив преследование террористов, он пошел на уступки умеренным слоям общества. «Мягко стелет, жестко спать, Лорис-Меликовым звать», - говорили про его политику «волчьей пасти и лисьего хвоста».

М. Т. Лорис-Меликов в конце 70-х годов предлагал императору в ответ на либеральные ожидания образованного общества созвать в столице специальные комиссии из представителей земств, городов, дворянских обществ, которые вместе с правительством занялись бы разработкой новых реформ. Увенчаться курс Лорис-Меликова должен был созывом совещательного органа с участием депутатов от земств и городов. Здесь предполага­лось обсудить вопрос о дополнениях к крестьянской реформе, к положениям о земствах и городах. Утром 1 марта 1881 года Алек­сандр II принципиально одобрил проект, но в этот же день погиб от бомбы террориста. Продолжение реформ Александром III могло бы выбить почву из-под ног революционеров. Но, к сожалению, смерть царя-реформатора подорвала влияние либералов. Новый император находился под сильным идейным влиянием жесткого консерватора обер-прокурора Синода К. П. Победоносцева, что сделало неизбежным свертывание и пере­смотр реформ.