Развитие советского государства в период с сер. 60х – сер. 80х гг.

В конце 1964 г. Н.С. Хрущев был смещен с поста руководителя партии и страны. В свое время у него хватило смелости разоблачить культ личности Сталина, но не хватило мужества признать свои собственные ошибки и просчеты.

На посту Генсекретаря ЦК КПСС Хрущева сменил Л.И. Брежнев, который находился у власти до 1982 г. Начиная с 1965 г. в жизни страны прослеживаются две разнонаправленные тенденции:

1. Продолжаются поиски решения экономических проблем, начатые еще в 50-е гг.

2. Политическая жизнь развивалась вразрез с провозглашенными XX съездом принципами демократического курса.

К середине 60^х гг. в обществе созрело понимание необходимости выработки системы мер, а не отдельных улучшений и поправок. Хозяйственная реформа середины 60^х гг. затронула сразу несколько отраслей: промышленность, строительство, сельское хозяйство. Она была попыткой «приоткрыть дверь» в рыночную экономику. Предприятиям была предоставлена определенная автономия, сократилось число планируемых сверху показателей. Основой оценки работы предприятия стал показатель реализованной продукции, пришедший на смену «вала». Часть доходов оставалась в распоряжении предприятий, создавался фонд стимулирования, который позволял материально поощрять радивых тружеников, развивать производство и соцкультбыт. Однако, серьезным препятствием на пути реформ был ведомственный принцип в сфере управления и планирования: вертикальная подчиненность хозяйственных органов исключала их горизонтальное взаимодействие. (Как вы помните, совнархозы также себя не оправдали, в 1965 г. они были упразднены и восстановлены центральные отраслевые министерства, которые начали ограничивать права предприятий, т.е. вновь усилился диктат центра). Реформа как бы остановилась посредине на уровне предприятия, не дойдя до конкретного работника – с одной стороны, и не затронув эшелоны управления – с другой стороны. Командно-административная система «отторгла» эту реформу. Она не вписывалась в ее структуру. Реформа стимулировала производство с помощью таких средств, как хозрасчет, цена, прибыль и т.д., но эти экономические рычаги были неприемлемы для КАС.

Сторонники командного управления экономикой уже в 1965 г. заметили определенное расхождение между Л.И. Брежневым и А.Н. Косыгиным. Если первый из них прямо требовал укрепления централизованных начал в руководстве промышленностью и строительством, то второй ориентировал внимание на принципах хозрасчета, хозяйственной самостоятельности предприятий. По мере упрочения позиций главы партии положение Председателя Совета Министров усложнялось, его слово теряло значимость.

В сельском хозяйстве, несмотря на увеличение капитальных вложений (в 70-е гг. они составили 228 млр. рублей), несмотря на создание в 1965 г. новых органов управления: районных производственных управлений сельского хозяйства, положение не улучшилось. Не улучшилось оно и после создания РАПО (районные агропромышленные объединения), когда на селе попытались с помощью создания агропромышленных комплексов изменить ситуацию к лучшему. Положение на селе вело к оттоку населения в город, к обострению продовольственной проблемы. Особенно обезлюдели деревни в нечерноземной зоне России. Как уже говорилось на предыдущем занятии, в нашей экономике всегда имел место перекос в сторону опережающего развития отраслей группы «А» в ущерб отраслям группы «Б». Это приводило к тому, что развитие легкой промышленности не успевало за растущим спросом, что вело к росту спекуляции, образованию «теневой экономики». Преобладание остаточного принципа распределения ресурсов для социальной сферы проявилось в обострении транспортных проблем для населения, в недостаточном и некачественном бытовом обслуживании населения и т.д.

На протяжении 70-80^х гг. из одного пятилетнего плана в другой переносилось требование увеличить производство товаров народного потребления. Однако требование это оставалось невыполненным.

В 70 – начале 80 гг. в жизни нашего общества получили широкое распространение застойные явления. Страна стала терять темп экономического развития, становилось все более заметным отставание от развитых стран Запада, Японии в технологии, в уровне и качестве жизни. Хотя именно в этот период (1970-1980 гг.) национальное богатство страны возросло почти в 2 раза. Но следует учитывать, что 40% бюджета давала продажа нефти и газа. Кстати, говоря о «застое», необходимо отметить, что не все ученые согласны с таким определением. Периодом стабильного развития называют эти годы авторы учебника по истории государства и права России под редакцией С.А. Чибиряева.

В доказательство они приводят следующие аргументы: «Именно в «период застоя» было проведено огромное по масштабам жилищное и дорожное строительство. В ряде городов было построено метро, завершилась полная электрификация села и газификация большей его части, созданы единые энергетические и транспортные системы, постоянный прирост населения в год составил около 1,5%. Судя по динамике множества показателей, СССР в 1965-1985 гг. находился в состоянии благополучия, несмотря на многие неурядицы, которые в принципе могли быть устранены». Так считают авторы вышеназванного учебника. Как бы там ни было, но неурядиц становилось все больше.

На съездах партии принимались правильные решения о необходимости улучшать качество выпускаемой продукции, волевые методы управления заменять экономическими. На практике же брежневское руководство фактически стало на защиту сложившихся устоев. Перевод экономики с экстенсивного развития на интенсивные методы осуществлен не был, процветала показуха, имел место глубокий разрыв между словом и делом. В обществе возросла значимость людей «полезных», способных «достать», «помочь», «устроить». В зависимость от интересов легкой наживы попадали и работники органов власти и управления, правоохранительных органов. Все это вызывало у людей недоверие к власти, порождало бездуховность и безнравственность.

Подлинная забота о людях подменялась массовой раздачей наград, званий, премий. Особо следует сказать о выборах в различные представительные органы, когда кандидат в депутаты подбирался под заранее полученные сверху требования (пол, возраст, национальность и др.).

Руководство в партийных верхах оказывалось вне контроля и критики. Одной из самых уязвимых сторон жизни партии была кадровая политика. Протекционизм, взяточничество, кумовство – позволяли недостойным людям занимать высокие и ответственные посты. Многие руководящие работники возомнили себя непогрешимыми. И это несмотря на то, что в 1962 г. была создана система партийно-государственного контроля, а в 1965 г. – органы народного контроля (Комитет народного контроля СССР и т.д., до групп народного контроля на предприятиях).

Новое название «народный контроль» подчеркивало, что в нашем государстве право контроля принадлежит народу. Но, увы… это были лишь красивые слова. Ни рабочий класс, ни народ в целом не располагали реальными возможностями для того, чтобы реализовать принципы народовластия, свое положение хозяина страны. Декларированные права оставались формальностью, создавалась благоприятная обстановка для политического волюнтаризма, возникновения культа высшего руководителя, широкого злоупотребления властью.

Продолжали нарастать негативные явления и в национальных отношениях.

Уже в начале 80-х гг. стало ясно, что деформаций в этой сфере общественной жизни накопилось не меньше, если не больше, чем в других областях общественного бытия. Один за другим всплыли на поверхность многие нерешенные здесь вопросы.

В свое время Лениным был осужден сталинский проект «автономизации» и партия формально отказалась от него. Но на деле Сталину удалось его осуществить, что привело к формированию строго централизованного государства. Вместо Союза, предполагающего разделение полномочий между центром и республиканскими органами власти, утвердилась сверхцентрализация управления в общей командно-бюрократической системе.

Эта система, доставшаяся нам в наследство от времен сталинизма, почти полностью сохранилась и в последующие годы. Административно-командная система чем дальше, тем больше игнорировала потребности национального развития. Под предлогом защиты общегосударственных интересов ограничивалась самостоятельность республик, набирала силу тенденция к унитаризму. Суверенитет союзных республик стал во многом формальным. В 70-е гг. было немало свидетельств о нарастании национальных противоречий, но тогдашнее партийное руководство делало все возможное, чтобы не выносить сор из избы (достаточно вспомнить о многочисленных обращениях крымских татар, советских немцев и т.д.).

Партийное руководство, сросшееся с государственным руководством, оказалось неготовым действовать в условиях обострения межэтнических конфликтов. Причина здесь не только в личности самих руководителей. В области национальной политики в те годы бытовало мнение, что «происходит сближение уровня развития союзных республик, что достигнуто фактическое равенство народов». Действительно, за годы Советской власти во всех республиках была создана своя индустрия. Но вместе с тем имели место серьезные просчеты в размещении производительных сил, что привело к возникновению острых экологических и демографических ситуаций.

Так, в Казахской ССР доля добывающих отраслей была в 1,7 раза выше, чем в целом по стране. При этом больше половины экономического потенциала Казахстана находилось в ведении союзных ведомств (при общей прибыли предприятий в 15 млр. в год, в республиканский бюджет шло лишь 30 млн. рублей). В Казахстане более половины сел не имели учреждений здравоохранения, каждая пятая больница не имела воды, канализации. То же самое можно сказать и о среднеазиатских республиках, где была высокая рождаемость, а темпы экономического роста отставали, что приводило к увеличению разрыва в уровне жизни населения союзных республик. К 1970 г. в детских учреждениях Таджикистана могло находиться 11% детей, а в Эстонии – 50%. Об отставании среднеазиатского региона по уровню жизни от республик европейской части говорят и другие данные. Экономический диктат из центра приводил к тому, что на местах, в республиках не могли рационально распоряжаться своими ресурсами.

Пагубность экономической политики в сверхцентрализованном государстве при отсутствии рыночных связей становилась все более ощутимой.

Кроме того, в борьбе с националистическими проявлениями партийные организации не всегда умели отличать их от проявлений национальных интересов народа. Все это только обостряло обстановку. В Молдавии как национализм рассматривалось даже представление об этническом единстве молдаван и румын. Интерес молдавской молодежи к румынской культуре объявлялся «позорным явлением». А национальная интеллигенция в больших или меньших масштабах осознавала национальные интересы своих народов. Отсюда настойчивые требования ослабления власти центральных ведомств и обеспечение реального суверенитета республик (особенно в Прибалтике и Закавказье).

Несмотря на весь перечисленный выше негатив, нельзя не отметить и то положительное, что имело место в жизни страны. Вооруженным силам СССР в эти годы уделялось большое внимание. В 1960 г. в составе Вооруженных сил СССР был создан новый вид войск – ракетные войска стратегического назначения. Современным оружием и боевой техникой были оснащены Сухопутные войска, Военно-воздушные Силы, Военно-морской флот, Войска противовоздушной обороны. Закон СССР о всеобщей воинской обязанности 1967 г. сократил на 1 год срок действительной военной службы (на флоте с 4 до 3 лет, а в армии с 3 до 2 лет). Установлен был один призывной возраст (18 лет), введена обязательная начальная военная подготовка, с учетом требований современной войны переработаны были воинские Уставы. По ракетно-ядерному вооружению СССР в 70-е гг. достиг паритета с США.

С конца 60-х гг. стал формироваться жесткий внешнеполитический курс, опиравшийся на развитие военно-промышленного комплекса страны (ввод войск в Чехословакию в 1968 г., в Афганистан в 1979 г.).