Имперское наступление России

Победы в войне со шведами, присоединение обширных территорий в Восточной Прибалтике, в том числе тех, которые никогда не принадлежали России, – все это сделало ее участницей сложной внешнеполитической игры на Севере Европы вместе с Англией, Голландией, Пруссией, Швецией и Данией. К концу петровского царствования Россия преобладала на Балтийском море. Заключенный в 1724 г. союз со Швецией, лишившейся в 1718 г. своего воинственного короля Карла XII (он был убит при осаде крепости в Норвегии), укрепил доминирующее влияние России. На последнем этапе Северной войны она стала активно внедряться в Северную Германию, ввела войска в Мекленбург, продолжала долгую и успешную политическую игру с голштинским герцогом Карлом‑Фридрихом, который позже станет мужем старшей дочери Петра Анны.

Активность России беспокоила деятелей Англии, Пруссии и других европейских стран. Впрочем, Петр поступал в Европе осторожно, с оглядкой, не так, как на Востоке, где Россия действовала наступательно. Царь мечтал о сказочных богатствах Индии, проявлял при этом несвойственный ему авантюризм и шапкозакидательство. В 1722 г. Петр начал войну с Персией, видя в завоевании этой страны своеобразный пролог к вторжению в Индию. В результате Персидского похода 1722–1723 гг. Россия захватила восточное и южное побережья Каспийского моря и по заключенному в 1723 г. в Петербурге мирному договору с Персией присоединила к себе эти территории. Здесь предполагалось построить крепости, переселить на эти земли русских и армянских крестьян, а мусульман выселить за пределы русских владений. Одновременно в 1724 г. начата подготовка русской эскадры адмирала Вильстера для завоевания Мадагаскара. Там предстояло создать перевалочную базу для морского похода в Индию. Только смерть прервала обширные и вряд ли реальные имперские планы Петра I.

Активная, подчас агрессивная политика Петра и его преемников вызывала недовольство имперских правительств Англии, Франции, Австрии, а потом и Германии, постоянно боровшихся друг с другом за сферы влияния и колонии на всех континентах. Одним из показателей отношения к имперской России стало так называемое «Завещание Петра Великого», получившее широкую огласку и повсеместное хождение с начала ХIХ в. Оно всякий раз использовалось для доказательства особой агрессивности России. Науке не известны подлинники «Завещания». Историки относят его появление ко времени похода Наполеона на Россию в 1812 г., другие считают, что «Завещание» придумано французским авантюристом и трансвеститом середины ХVIII в. д'Эоном, который якобы «нашел» его в Петергофе во времена Елизаветы Петровны. Между тем подобный документ не упоминается ни в бумагах Петра, ни в документах его преемников. Это несомненная фальшивка. Ее весьма искусный автор довольно талантливо мешает правду с ложью, ловко передергивает факты и нарочито глубокомысленно «предсказывает» будущее, которое на самом деле в его время уже являлось прошлым. Но при этом выясняется, что автор не знает истории и поэтому допускает нелепости и несуразности. И все же какой бы грубой ни казалась эта фальшивка, ее долгая жизнь объясняется тем, что Российская империя своей завоевательной, захватнической политикой в Европе и Азии в течение 200 лет невольно подтверждала многие «заключения» автора «Завещания Петра Великого», как бы осуществляя на практике «заветы Петра».