§ 24. Социально-политическое развитие казахстана в конце XIX в.

Усиление колониального гнета. Принятые в 60-х годах XIX в. административно-судебные реформы были проведены не сразу. Из-за восстаний казахских шаруа узаконение принятых “правил” продлилось свыше 20 лет. Всестороннее влияние капиталистических отно­шений на аул вызывало соответствующие изменения во всех сферах его жизнедеятельности, правового обоснова­ния.

2. июня 1886 г. было принято “Положение об уп­равлении Туркестанским краем”, а 25 марта 1891 г. — “Положение об управлении Акмолинской, Семи­палатинской, Семиреченской, Уральской и Тургайской областями”. По этому новому закону в Туркестанском крае были созданы три области: Сырдаръинская, Ферганская и Самаркандская. Деление областей на уезды, в основном, сохранялось. Ферганская область включала 5 уездов, Самаркандская — 4, Сырдарьинская — 5 уез­дов и Амударьинский отдел. Центром управления краем был г. Ташкент.

По “Положению” 1891 г., АкмолинскаяиТургайская области включали по 4 уезда.Акмолинская, Семипалатин­ская и Семиреченская области были подчинены Главно­му управлению этих областей или Степному генерал- губернаторству. Местопребыванием Главного управления

2. областей был утвержден Омск.Эти изменения значи­тельно усилили колониальное управление, наделяли ге­нерал-губернатора неограниченной властью. Военные губернаторы определялись и увольнялись по пред­ставлению министра внутренних дел, по согласию с военным министром. Областные правления Казахстана были приравнены к губернскому правлению централь­ных районов империи. В Семиреченской и Уральской областях военные губернаторы являлись наказными ата­манами казачьих войск.

В крупных областных центрах (Верный, Уральск, Пет­ропавловск, Семипалатинск) были созданы городские по­лицейские управления, а в ведущих уездных городах - городские приставства, которые подчинялись уездным начальникам. Колониальное правление усиливалось тем, что военный губернатор имел право утвердить или не утвердить выборы волостного управителя и его канди­дата, мог назначить новые выборы. А министр внутрен­них дел мог, как сказано в документе, “в исключитель­ных случаях” разрешать замещение должностей волост­ных управителей без производства выборов. Таким об­разом, выборные начала для управления коренным на­селением приобрели формальный характер. Поэтому аульные старшины и кандидаты на них утверждались уездным начальником.

Казахское кочевое и оседлое население приравнива­лось в правах к сельским обывателям, переселенцы и оседлое городское население — к крестьянам и мещанам.

Все земли объявлялись государственной собственно­стью, традиции казахского землепользования были огра­

ничены, в то же время были сохранены права земле­пользования феодальных групп.

Изменения в судебном устройстве. Административно­судебные преобразования, начатые в виде опыта в 1867- 1868 гг., были законодательно закреплены актами 1886- 1891 гг. В документе 1891 г. судебные дела включены во вторую часть “Положения”.

Этот новый царский закон, состоявший из 17-ти ста­тей вместе с примечаниями, защищал интересы предста­вителей господствующего класса России, колониальной администрации и местных аристократических групп Казахстана.

На основе “Положения” 1886 г. в Туркестанском крае были созданы суды имперского типа. Вместе с ними предусматривалось создание низшего судебного звена так называемого “народного суда”, который рассматри­вал дела коренного мусульманского населения. На са­мом деле народные суды не могли самостоятельно раз­бирать дела, оставаясь зависимым звеном, придатком имперского суда. По целому ряду преступлений, совер­шаемых лицами коренного населения (к примеру, укры­вательство беглых, убийство, грабеж), рассмотрение дел и вынесение приговора находились в компетенции им­перского суда. Хотя лица, имеющие тяжбу с людьми коренного населения, могли обращаться к народному суду, эти судебные дела решались сложно.

Для рассмотрения дел, касающихся жителей разных уездов и волостей, а также ходатайств народных судей и их съездов о высылке подсудимых, по распоряжению военного губернатора созывались чрезвычайные съезды судей. Эти чрезвычайные съезды могли заседать лишь при участии уездного начальника или уполномоченного чиновника областного управления.

Суды, биев, как и областные суды, защищали интересы правящих классов. Если мировой суд защищал интересы областных и уездных правителей, то народные суды выполняли волю феодально-байских групп, стремивших­ся сохранить свои привилегии. Административные орга­ны к тому же активно занимались вопросами высылки политически неблагонадежных лиц. Усиление судебными и полицейскими органами нажима на казахских, рус­ских и трудящихся других национальностей вызывало172 недовольство. В последней четверти XIX в. прошли первые стачечные волнения, направленные против поли­тики угнетения царского правительства.

Начало рабочего движения. Социальные изменения в жизни крестьян-переселенцев были во многом связаны с развитием капиталистических отношений. Положение ра­бочих, особенно оторванных от аула казахских рабочих, было очень тяжелым. Казахи, составлявшие в некото­рых промышленных очагах до 60—70 процентов, не имея представления о технике, в основном использова­лись в малопроизводительном и тяжелом ручном труде.

Казахские и русские рабочие, не выдерживая условий работы и низкой оплаты, искали защиты в органах колониального правительства. Самыми тяжелыми были условия труда и быта рабочих горных, золотодобываю­щих предприятий и других рудников, где властвовал частный капитал. Здесь производственный процесс бази­ровался на ручном труде. Рудные разработки нужда­лись в сильных, выносливых работниках. Нехватка ра- бочих-мужчин приводила к использованию в них труда женщин и малолетних. Доля женщин в золотодобываю­щей промышленности Казахстана составляла от 1 до 4 процентов. В целом, в крае в 1873 г. женщины составляли 12, в 1893 г. — 17,8 процента.

С 90-х годов XIX в. в рудниках стали широко при­менять детский труд. Доля малолетних рабочих (до 16 лет) выросла до 14 процентов.

Одним из видов протеста рабочих против угнетения было их бегство с предприятий. Так, в 1880 г. на промыслах Семипалатинской области 2,7 процента рабо­чих, в 1890 — 4,7, в 1896 — 6,4 процента оставили свои рабочие места. В целях пресечения этого с конца XIX в. в отношении беглецов стали применять наказание в виде заключения в тюрьму сроком до 3 месяцев, а доставившие беглых рабочих получали определенную пре­мию.

Другим видом протеста рабочих Казахстана была заба­стовка. Одна из первых забастовок прошла в 1849 г. на приисках Кокчетавского горного округа. 150 рабочих, вооруженных кайлами, лопатами и топорами, бросив работу, потребовали от управляющего расчета.

В 1888 г. поднялись на забастовку казахские рабочие горной промышленности Усть-Каменогорского уезда. Вла­делец рудника был вынужден вызвать полицейских для подавления выступления. Однако забастовщики смогли добиться повышения заработной платы. Далее, в 1891 г. на Владимирском золотом прииске Усть-Камено­горского уезда прошло несколько организованных выс­туплений. Руководили этими забастовками И.Жагала- тайулы, У.Жангазыулы, У.Толегенулы и другие.

В некоторых случаях противостояние' рабочих и соб­ственников производства выливалось в жестокие столк­новения. В 1890 г. во время одного из них погиб управляющий Асташевским рудником Алтая. Первые рабочие выступления отмечались и в других отраслях хозяйства. В 1893, 1895 и 1899 гг. прошли забастовки рабочих Западно-Сибирской железной дороги. Забастов­ки омских железнодорожников возобновлялись и в последующие годы. Первые забастовки и другие формы сопротивления рабочих края возникали стихийно и но­сили явно экономический характер.

Политическую слабость этих выступлений трудящих­ся обусловили мелкость и разбросанность очагов произ­водства, малочисленность рабочих и их разобщенность. Не было организации, которая могла бы отстаивать их интересы, но впервые выступления казахских, русских, узбекских трудящихся послужили делу их объединения в будущем.