§ 2. Формирование рабочего класса и начало рабочего движения на Орловщине.

В пореформенный период в Орловской губернии формируется промышленный пролетариат. Однако в разных уездах этот процесс проходил неодинаково. Основная масса рабочих (почти 60% от общего числа) была сосредоточена в Брянском уезде — в промышленном районе помещиков Мальцевых. По словам брянского уездного исправника, несколько поколений мастеровых мальцовских предприятий «живут продажей своего труда... С давних времен они занимаются изготовлением фабричных изделий и владеют своим мастерством в совершенстве». Исправник отмечал, что мальцовские мастеровые не имеют привычки к земледелию, свои огороды и сенокосы обрабатывают наймом, даже в бытовом отношении коренным образом отличаются от крестьян.

Мастеровые мальцовских предприятий в основном были рабочими кадрами крупнейших Радицкого и Брянского заводов. На предприятиях остальных 11 уездов губернии формировался пролетариат только первого поколения, поскольку они были созданы непосредственно перед реформой или организовывались в 60—80-е гг. Ряды рабочих здесь пополнялись за счет разорившихся крестьян и ремесленников. К 1899 г. на 8907 фабриках и заводах Орловской губернии насчитывалось 44 493 рабочих. От общего числа жителей губернии они составляли 2,2%.

Преобладание мелких предприятий обусловило низкую концентрацию рабочего класса на Орловщине. Промышленного пролетариата, организованного в крупные коллективы, здесь не было, за исключением предприятий Брянского уезда. Здесь па Брянском заводе в 1896 г. трудилось 9000 человек, на Радицком — 1150, на Дятьковском — около 1000, тогда как на всех предприятиях губернского центра, вместе взятых, насчитывалось немногим более 1200 человек.

До 1897 г. продолжительность рабочего дня в России не ограничивалась никакими законами и устанавливалась на каждом предприятии его владельцем.

На фабриках и заводах Орловской губернии рабочий день достигал 12—14 часов, причем по решению администрации он мог быть продлен. Для этого в правилах внутреннего распорядка предприятий указывались экстренные случаи, когда требовалась сверхурочная работа, отказ от которой грозил рабочему увольнением. Вместе с тем в 80-е гг., в основном на крупных фабриках и заводах, наметилась тенденция к сокращению продолжительности рабочего дня. Одним из первых в России, как уже говорилось, 8-часовой рабочий день ввел на некоторых своих предприятиях С. И. Мальцов. Рабочих мелких предприятий, которых в Орловской губернии было абсолютное большинство, это новшество не коснулось, Например, на спичечных фабриках в 80-е гг. работа летом начиналась с 5 часов утра и продолжалась до 8—9 часов вечера, а зимой — с 6—7 часов утра до 11—12 часов ночи.

Условия труда на протяжении второй половины XIX в. изменении практически не претерпели, оставаясь очень тяжелыми. Для всех типов производства было характерно полное отсутствие техники безопасности. Крайне неблагоприятными были условия труда на стекольных фабриках. Работы здесь велись возле расплавленной массы, раскаленных печей, так что стеклодувы страдали от сухости воздуха и от жары, которая летом становилась нестерпимой. Для охлаждения помещения открывались настежь двери и окна, в результате чего постоянно находившиеся на сквозняке рабочие часто простужались, получали такое тяжелое хроническое заболевание, как ревматизм. У стеклодувов деформировалась фигура: непомерно расширялась грудь от выдувательных движений. В шлифовальном отделении стоял пронзительный визг сотен колес, которыми резали и шлифовали стекла. Кроме того, рабочие вдыхали стеклянную пыль, оседавшую в легких.

Очень опасными были условия труда на спичечных фабриках, куда обычно нанимали 15—17-летних девушек. Здесь воздух в цехах был насыщен вредными парами сернистых соединений и фосфора, которые в несколько лет разрушали здоровье работниц. Не случайно в 80-х гг. XIX в. свыше 70% трудившихся на спичечных фабриках страдали серьезными заболеваниями.

На текстильных фабриках работницы от пыли, жары и влажности воздуха рано заболевали туберкулезом, а от шума ткацких станков быстро глохли.

Фабричная медицина находилась на крайне низком уровне. Помощь рабочим оказывали в основном фельдшера. И скорее исключением, нежели правилом, была построенная, как уже упоминалось, С. И. Мальцевым в Дятьково больница на 50 коек.

На предприятиях широко практиковался женский и детский труд, причем дети начинали трудиться с 7—8 лет. Л, Толстой, посетивший в 1885 г. Дятьковский хрустальный завод, писал, что видел «ужасы эксплуатации» малолетних детей: «Девочки 10 лет в 12 часов ночи становятся на работу и стоят до 12 дня, а потом в 4 идут в школу».

Оплата труда рабочих орловских предприятий была ниже, чем в промышленных центрах. Во многом ее уровень зависел от профиля производства. Самые высокие заработки были на металлургических предприятиях за ними шли стекольные производства, а далее — заводы и фабрики текстильной, пищевой, кожевенной, мыловаренной промышленности. Кроме того, имелась существенная разница в заработке и, соответственно, материальном положении рабочих высокой квалификации и чернорабочих. Квалифицированные рабочие Брянского завода, Орловского завода Кале получали в день от 60 копеек до 1 рубля, мальцовских стеклянных заводов — от 30 до 80 копеек. Самой низкооплачиваемой категорией были женщины и дети. Женщины зарабатывали 10—30 копеек в день, а дети, работая наравне со взрослыми, — 10—15 копеек.

Заработать на жизнь можно было, только трудясь с большой интенсивностью, поскольку расценки были очень низкими. Например, на стекольных заводах за выдувание «халявы» — огромного стеклянного цилиндра — рабочий получал 1,5 копейки. Кроме того, администрацией предприятий постоянно практиковался пересмотр расценок. Так, на Брянском заводе расценки устанавливались администрацией только на 3 месяца. Последовательное их снижение привело к тому, что в 1897 г. заработная плата рабочих завода составила 1/2 заработка 1894 г. Зачастую часть зарплаты выдавалась талонами в заводские лавки, предлагавшие продукты сомнительного качества по завышенным ценам. На мальцовских предприятиях такая практика была отменена только в конце 80-х гг. XIX в. специальной комиссией, констатировавшей, что приобретение продуктов из фабричных лавок обходится населению на 30% дороже.

Существенно снижали заработную плату широко практиковавшиеся на предприятиях штрафы, причем они постоянно росли. Только в 1897 г. в рамках разработки общероссийского рабочего законодательства была введена регламентация штрафов: они не могли превышать трети заработка.

Помимо заработной платы некоторые рабочие, преимущественно квалифицированные, имели дополнительный источник дохода в виде приусадебного участка, который выделялся администрацией предприятия.

Во второй половине XIX в. в Орловской губернии, как и во всей стране, отсутствовало социальное обеспечение рабочих на случай болезни, увечья или старости. Пример С. И. Мальцева, создавшего в 70-х гг. в своем промышленном районе сеть небольших учреждений для сирот и престарелых, был, пожалуй, единичным.

С конца 80-х гг. владельцы некоторых предприятий стали выплачивать лишившимся работы пособия. В частности, после разорения Чернятинско-Старского завода, входившего в Мальцовский промышленный район, населению «для поддержания жизни» начали выдавать денежное пособие: малолетним — 83 копейки в месяц, взрослым — 1 рубль 66 копеек. В пересчете на день это мизерное пособие составляло соответственно 2,7 копейки и 5,5 копейки, на которые надо было питаться и одеваться.

Рекламный лист завода Хрущева.

В поисках выхода из сложившейся ситуации выборные от рабочих обратились в правление Мальцовских заводов с предложением «взять завод на себя», т. е. в аренду. Их просьба была удовлетворена, и в 1889 г. на Чернятинском заводе образовалась артель рабочих, выступившая в качестве коллективного арендатора. Она была всецело подчинена конторе Мальцовских заводов: получала оттуда сырье и сдавала всю продукцию по установленным ценам. Фактически артель оказалась в полной зависимости от прежнего начальства, даже все ее руководители должны были утверждаться заводской администрацией. Но, несмотря на это, по оценке современников, положение рабочих несколько улучшилось, стала заметна «некоторая тенденция к благосостоянию». Иногда члены артели получали дивиденды.

Жилищные условия рабочих существенно различались в зависимости от квалификации, размера и профиля предприятия. На фабриках и заводах С. И. Мальцева квалифицированные рабочие обеспечивались бесплатным жильем (небольшие каменные домики на 3—4 комнаты) причем многие имели его в собственности. Значительная чай трудящихся жила в казармах, которые строились за счет администрации предприятий. Как правило, казарма представляла собой совокупность больших помещений, в каждом из которых помещалось несколько семей. Если делец предприятия не считал нужным тратиться на строительство жилья, то рабочие, которым позволял доход, снимали квартиры, а самые бедные ночевали прямо в цехе.

Тяжелое материальное положение большинства рабочих орловских предприятий привело к тому, что пролетариат губернии включился в экономическую борьбу. Первым по времени выступлением рабочих Орловщины было волнение землекопов на строительстве железной дороги Москва—Орел. 19 мая 1866 г. 150 человек отказались продолжать работу и пришли жаловаться мценскому исправнику на подрядчика — купца Абакумова, снизившего расценки и не выдававшего заработанных денег, тогда как у в деревнях за недоимки продавали скот.

11—12 мая 1872 г. произошло второе выступление пролетариата в Орловской губернии — стачка 321 рабочего 12 сезонных пенькопрядильных предприятий г. Карачева. Владельцы фабрик вынуждены были пойти на уступки: повысить рабочим зарплату. Таким же результатом окончилась стачка 1500 пенькопрядильщиков г. Орла и Карачева в мае 1879 г.

В 80-е гг. в борьбу вступают рабочие крупных предприятий Орловской губернии. В марте 1885 г. в связи со снижением на Брянском заводе расценок на 10% с рубля около 1000 возмущенных рабочих приостановили работу и «начали шуметь, кричать». Для наведения порядка к заводу было стянуто 6 батальонов пехоты. Более 100 человек были через несколько дней уволены, а двое рабочих, пытавшихся агитировать своих товарищей, арестованы.

К 1885—1887 гг. относится несколько стихийных выступлений рабочих Мальцовских заводов с требованием выдать заработанные деньги. В начале 1888 г. был арестован мастеровой Дятьковской хрустальной фабрики Снежков, расклеивавший на телеграфных столбах в людных местах стихи собственного сочинения, в которых резко отзывался о дирекции Мальцовских заводов и местной полиции.

В целом же выступления рабочих орловских предприятий носили стихийный характер, были кратковременными, особенностью их было доверие и поиски защиты у власти.

В середине 90-х гг. XIX в. в Орле начали создаваться социал-демократические кружки. В 1894 г. политическая ссыльная Н. М. Смеречинская организовала кружок из учащихся Орловской мужской гимназии и духовной семинарии. Среди членов кружка были Владимир Родзевич-Белевич (1876—1919) и Владимир Русанов (1875—1912).

Владимир Александрович Русанов родился 3 (15) ноября 1875 г. в г. Орле в семье мелкого купца, предприятие которого скоро прогорело.

. В. А. Русанов

В. А. Русанов рано увлекся революционными идеями. Еще будучи гимназистом, в 14 лет он принимал участие в нелегальных собраниях кружка П. Г. Заичневского, придерживавшегося народнической ориентации. Об этом стало известно полиции, и в апреле 1889 г. у Русановых произвели обыск. Русанов был исключен из гимназии

Лишь в 1891 г. с помощью отчима (отца мальчик лишился в 4 года) Владимиру удалось поступить в духовную семинарию, которую он окончил в 1897 г.

Одновременно Русанов продолжал участвовать в общественном движении. В начале 90-х гг. он включился в кампанию помощи голодающим. В этот же период оп познакомился с М. А. Натансоном, который привлек его к изданию нелегальной литературы народнического содержания.

В 1894 г. Русанов присутствовал в Москве на дискуссии по нашумевшей тогда книге Воронцова «Судьба капитализма в России». Здесь он впервые увидел и услышал В. И. Ленина. По возвращении в Орел Русанов отходит от народничества и берется за изучение марксизма в социал-демократическом кружке Н. М. Смеречинской. Однако этот кружок был разгромлен полицией, не просуществовав и года.

В 1895 г. Русанов познакомился с прибывшим в Орел Иосифом Федоровичем Дубровинским (1877—1913), известным впоследствии в РСДРП под именем «товарищ Иннокентий».

И. Ф. Дубровинский

И. Ф. Дубровинский родился 14 (26) августа 1877 г. в селе Покровское-Липовец Малоархангельского уезда Орловской губернии, где его отец арендовал землю. Образование Иосиф получил в Курском реальном училище.

Поселившись в Орле, Дубровинский установил связь с местными социал-демократами. На квартире Дубровинских регулярно проходили их собрания. Молодые люди изучали марксистскую литературу.

В 1895 г. орловские социал-демократы создали подпольную типографию, выпускавшую листовки и прокламации.

В сентябре 1896 г. в Орле была организована социал-демократическая группа. Через И. Ф. Дубровинского, в конце 1897 г. ставшего руководителем центральной группы «Московского рабочего союза», поддерживалась связь с социал-демократами столицы.

В течение двух лет орловских социал-демократов возглавлял Владимир Карлович Родзевич-Белевич.

Он родился 23 июня 1876 г. в семье высланного в Орел польского повстанца. Учился Родзевич-Белевич вначале в духовном училище, а затем в Орловской духовной семинарии. Молодой семинарист, рано познавший нужду и горе (в детстве он потерял отца), много читал, сблизился с городской революционной молодежью.

Встав в 20 лет во главе социал-демократической группы, он вместе с товарищами одной из главных задач считал политическую агитацию среди рабочих. В доме, где жил Родзевич-Белевич (ныне ул. 5-го Августа, дом № 29), каждое воскресенье по вечерам собирались рабочие типографий и железнодорожных мастерских. Здесь он и Владимир Русанов поочередно вели занятия, разъясняя рабочим марксистскую теорию.

Вместе с тем орловские социал-демократы пытались организовать местный пролетариат на борьбу за свои права. Они провели сходку типографских рабочих в Троицкой гостинице, где впервые обсуждались практические задачи рабочего движения в городе.

Большую работу группа вела на брянских заводах, куда Родзевич-Белевич нередко ездил вместе с Русановым на велосипедах. Они возили туда листовки и революционные брошюры, выступали на митингах. Так, в ночь на 30 апреля 1898 г. на Брянском рельсопрокатном заводе были распространены прокламации с призывом к рабочим выступить 1 мая с требованием 8-часового рабочего дня и политических свобод. Вечером 1 мая недалеко от г. Бежицы, в лесу состоялась маевка, на которой присутствовало несколько десятков рабочих.

12 июня 1898 г. на Брянском рельсопрокатном заводе началась забастовка. Свыше 1000 рабочих прекратили работу. После трехдневной борьбы стачка была подавлена.

В сентябре 1898 г. работа на Брянском рельсопрокатном заводе вновь была прекращена, причем на этот раз в стачке участвовало около 6000 рабочих. Они собрались около главной конторы завода и потребовали от вышедшего к ним директора отмены новых правил оплаты труда, введения старых расценок, обеспечения бесплатного лечения членам своих семей. На следующий день на завод прибыл губернатор. Вновь явившимся к конторе рабочим было предложено выслать уполномоченных для переговоров с администрацией. Однако рабочие отвергли это предложение, мотивировав свой отказ боязнью ареста своих представителей.

Для наведения порядка на завод было направлено 1200 пеших и конных солдат. Наиболее активные стачечники были арестованы и отправлены в Орел.

В октябре начались обыски и аресты членов социал-демократической группы. Большой материал полиция обнаружила на квартире Родзевича-Белевича. Здесь были захвачены две солидные связки с революционной литературой, нелегальная переписка.

Следствие по делу орловских социал-демократов тянулось до октября 1899 г. Арестованные, в том числе Родзевич-Белевич, Русанов, Ильинский, были высланы в северные губернии.

Устранение руководителей и наиболее активных членов орловской социал-демократической группы на некоторое время способствовало снижению активности революционеров по пропаганде своих идей в среде рабочих, ослабило накал экономической борьбы пролетариата. Подъем социал-демократического движения на Орловщине, как и в целом по стране, наблюдался уже в начале XX в.