Глава 7. Орловский край в первой половине хiх в. § 1. Орловская деревня в первой половине XIX в. Изменения в сельском хозяйстве губернии

В начале XIX в. в Орловской губернии стал сказываться недостаток земли. Было ощутимо значительное повышение плотности населения, особенно если исключить из общего кадастра земли, которые находились в пользовании дворян-крепостников. Повышение плотности населения при существовавшем тогда барщинном хозяйстве делало крепостной труд невыгодным для помещиков, так как при примитивной системе хозяйствования некуда было девать избыточные крепостные рабочие руки, а принудительный труд не оставлял путей для усовершенствования сельскохозяйственного производства. Лишние в полевом хозяйстве крепостные люди зачислялись в дворовые и увеличивали и без того уже огромную дворню.

Важнейшим актом первых лет царствования Александра I был указ от 20 февраля 1803 г. о вольных хлебопашцах. Законодательный акт разрешал землевладельцам отпускать своих крепостных на волю в одиночку или целыми селениями, но не иначе как с земельными наделами, без которых отпуск запрещался.

Правительство начинает поощрять переселение крестьян на окраины государства. Из зоны притока населения Орловская губерния в XIX в. превратилась в зону его выхода. В первой половине столетия среднегодовой фактический прирост населения был ниже естественного. Усиливается перемещение выходцев из губернии на юг и на восток, а также в Москву и Петербург.

Если в самом начале XIX в. наш земляк, выпускник Севской духовной семинарии, профессор Евдоким Зябловский, характеризуя экономику Орловщины, подчеркивал, что «главнейшее упражнение жителей — хлебопашество, которое производится здесь с великим успехом, отсюда ежегодно вывозится хлеба до миллиона четвертей», то уже в ближайшие десятилетия на юге России начал формироваться новый центр производства зерна. Крестьяне Центральной полосы, в том числе и Орловской губернии, не имея возможности конкурировать с югом в производстве хлеба, все больше сосредоточивают свою деятельность на выращивании и обработке льна, конопли. В «Списке населенных мест Орловской губернии» по сведениям 1866 г. сообщалось, что в конце 40-х и начале 50-х годов в Орловской губернии конопляники занимали до 85 тысяч десятин, к началу 60-х годов посев конопли уменьшился на 7 тысяч десятин.

Несмотря на попытки отдельных помещиков усовершенствовать свое хозяйство, по-прежнему господствовал трехпольный севооборот. По-прежнему пахали сохами, сеяли вручную, обмолачивали цепами. Расширялись пашенные угодья, хотя сенокосы и пастбища должны были занимать площадь как минимум вдвое больше, чтобы обеспечить условия для содержания рабочего скота и получения достаточного количества органических удобрений.

Основными культурами трехполья оставались озимая и яровая рожь, овес, ячмень, пшеница. Живучесть трехполья с этим набором культур обусловливалась тем, что все они были необходимы в крестьянских хозяйствах. Однако и трехполье не обеспечивало достаточных урожаев. Тогда в дополнение к нему земледельцы использовали приемы других систем — подсечной и залежной. Так, в XIX в. лесной перелог (лесопольная система) наряду с трехпольем бытовал в лесной полосе Орловщины. На черноземных территориях трехпольный севооборот дополняли зяблевой вспашкой (осенью — с сентября по ноябрь) для сохранения влаги и вымерзания корней сорняков; озимые сеяли после яровых на этом же поле, а паровое поле засевалось на следующую весну яровыми. Это помогало озимым использовать зимнюю влагу из почвы. Для улучшения плодородия полей выращивали гречиху, которая очищала поля от сорняков, земля после ее уборки была мягкой и тучной. Из-за высокого спроса на некоторые культуры меняли посевы: иногда сеяли ячмень после пшеницы, после ячменя — овес, после овса — гречиху, затем — озимую рожь; при севе последней, особенно после гречихи, пашню не пахали, сеяли по стерне.

Для лучшего очищения полей от сорняков существовал целый комплекс мер; отбор семенного материала, своевременный сев (засоренность всходов связана со сроком сева), заделка семян не сохой, а бороной, рыхление и прополка почвы, очистка обмолоченного хлеба от семян сорняков, борьба с болезнями растений.

Среди помещиков росла надежда на развитие неземледельческих промыслов, на все большее укоренение оброчной системы. Так, в ноябре 1800 г. в «Санкт-Петербургских ведомостях» появилось сообщение о том, что отставной бригадир граф С. Ф. Толстой, проживавший в своем кромском поместье, начал разрабатывать торфяные залежи и использовать торф для отопления вместо дров. Торф использовался и как удобрение.

В Орловской губернии картофель в первой четверти XIX в. превратился из огородной в полевую культуру и занимаемые им площади стали быстро расширяться. Начала возделываться сахарная свекла: прежде сахар вырабатывался из сахарного тростника и считался на Руси заморской диковинкой.

Первый в России свеклосахарный завод был построен помещиком Я. С. Есиповым и его компаньоном Е. И. Бланкенагелем в 1802 г. в сельце Нижнее Алябьеве (Черненого уезда Тульской губернии, ныне село Алябьеве Мценского района), на берегу небольшой речки Студенец при впадении ее в реку Чернь. Одновременно здесь же было посеяно 20 десятин сахарной свеклы, переработка которой дала 160 пудов сахара-сырца, перевозившегося затем в Москву. Получив столь весомый результат, помещик Есипов с уверенностью заявлял о том, что Россия скоро сможет самостоятельно обеспечить себя сахаром. Он предлагал устроение заводов повсеместно» в России, принимал на свой завод учеников от всех желающих помещиков для бесплатного обучения.

Алябьевский завод, на строительство которого было затрачено 32 тысячи рублей, первые три года давал убытки, но уже в 1807 г., после того как предприятие перешло на выпуск рафинада, прибыль составила 11 686 рублей. В 1825 г. завод сгорел и был восстановлен только в 1830 г. Сахарное производство в эти годы было организовано в помещении мельницы.

Главной причиной роста производства сахара из свеклы являлось расширение спроса внутреннего рынка на эту продукцию. Кроме того, сыграло роль и то, что в 1830-е гг. производство свекловичного сахара значительно усовершенствовалось. Внедрялись механическая терка свеклы, гидравлический пресс для выжимания сока; осветление сока стали вести при помощи костяного угля (вместо применявшейся до этого бычьей крови), а нагревание и сгущение сока — паром. В итоге уже в первые десятилетия XIX в. свеклосахарные заводы появились в Курской, Воронежской, Смоленской и других губерниях. А Алябьевский завод после пожара 1854 г. больше уже не восстанавливался.

Калужский помещик Д. М. Полторацкий, увлеченный опытом английского земледелия, предложил в начале XIX в. четырехпольный севооборот. Первое поле — картофель, второе — яровые с подсевом клевера, третье — клевер и последнее — озимые. Применение клевера улучшало плодородие почвы, можно было держать скот в большом количестве, а это, в свою очередь, решало проблему удобрения полей.

Противником нововведений Полторацкого, вызвавших большой интерес у землевладельцев Орловской губернии, выступил ливенский уроженец граф Ф. В. Ростопчин. Он пытался создать собственную систему ведения сельского хозяйства. Из Англии Ростопчин привез овец, с севера России — быков и коров, заказал чистокровных скакунов из Аравии. Заморский табун стал ядром конного завода в ливенском селе Козьмодемьяновском. Выведенная Ростопчиным порода лошадей (ее основу составили английские и арабские скакуны) завоевала в России добрую славу. Лошади не раз брали призы на престижных бегах и скачках. И вскоре породу прозвали «Ростопчинской».

Ростопчин был увлечен не только лошадьми: имел посевы сирийской и американской пшеницы, американского овса, пытаясь повысить урожайность, пробовал удобрять поля илом со дна прудов, вносил в почву известку, медный купорос.

Первоначально надежды Ростопчина па улучшение полеводства связывались с внедрением плугов: по примеру Полторацкого он закупил их сразу несколько десятков. Уже вскоре ожидание чуда сменилось разочарованием. Ростопчин начал доказывать, что русская система земледелия, будто бы архаичная в сравнении с западными нововведениями, на самом деле наполнена внутренним смыслом, обусловлена и климатическими, и почвенными, и демографическими обстоятельствами. Вместо слепого копирования немецких и английских приемов Ростопчин предлагал помещикам самостоятельно искать пути повышения эффективности хозяйства.

Ростопчин в своей книге «Плуг и соха» (1806) доказывал, что обещания английских агрономов попросту невыполнимы в российском климате, заимствовать надо только некоторые орудия, необходимые для обмолачивания хлеба и других работ. Такая патриархальность была во многом типичной чертой определенной части дворянства того времени. Например, И. А. Крылов написал созвучную идеям Ростопчина басню «Огородник и философ», а в 1810 г. тульский помещик, известный деятель русской культуры Василий Левшин представил Вольному экономическому обществу описание земледельческих орудий, которые употреблялись в Калужской, Тульской, Орловской губерниях. Левшин предлагал обществу организовать описания земледельческих орудий и в других губерниях.

Другой современник Ростопчина, Франц Христианович Майер (1783 — 1860), немец до национальности, во многом разделял эти взгляды. С 1817 по 1860 г. Ф. X. Майер служил управляющим моховским имением Шатилова (ныне территория Новодеревеньковского района Орловской области). Здесь им были начаты работы по почвозащитному лесоразведению, разработаны эффективные способы удобрения полей и их обработки. Именно это заинтересовало Л. Н. Толстого, который приезжал в Моховое в 1857 г. для выяснения ряда хозяйственных и экономических вопросов. Ф. X. Майеру Россия обязана наукой искусственных лесонасаждений. Он был избран действительным членом Вольного экономического общества, Московского, Лебедянского и ряда других сельскохозяйственных обществ.

Однако, несмотря на ряд частных нововведений, кризис земледелия в начале XIX в. не послужил толчком для перехода к более интенсивным системам ведения хозяйства, хотя плотность населения позволяла сделать это. Продолжали господствовать феодально-крепостнические отношения. Структура зернового производства не претерпела существенных изменений. А это тормозило развитие новых, капиталистических по своей сути явлений. Сельское хозяйство по-прежнему оставалось отсталым и малопродуктивным.

Положение многих помещиков было также крайне затруднительным. Росла задолженность их имений. Вследствие континентальной блокады, огромных военных расходов и материального ущерба периода 1812 — 1815 гг. (по разным оценкам, они превысили миллиард рублей) во многих местах в 1815 г. прекратился платеж податей.

Помещики чувствовали необходимость так или иначе интенсифицировать свое хозяйство. Пытались завести в своих имениях фабрики, но большинству из них из-за отсутствия соответствующего опыта и финансовых ресурсов это не удавалось. Доходы могли возрастать лишь за счет повышения нормы оброков. А «интенсификация» свелась к беспощадной эксплуатации крестьян.

В 1840-е гг. среди многих помещиков Орловской губернии создалось представление о том, что ликвидация крепостного права при возможности удержать за собой землю будет выгоднее самого крепостного права. Это выразилось в заявлениях, которые в то время делали правительству наиболее развитые и умные помещики.

В декабре 1842 г., составляя служебную записку «Замечания о русском хозяйстве и русском крестьянине», живший в то время в Петербурге И. С. Тургенев выделил, как он сам выразился, «важнейшие неудобства нашего хозяйства». Ссылаясь на личные наблюдения, почерпнутые в Орловской губернии, Тургенев называл главным тормозом такие обстоятельства, как: недостаток положительности и законности в самой собственности; недостаток законности и положительности в отношении помещиков к крестьянам; неудовлетворительное состояние науки земледелия; отсутствие равновесия между торговлей и земледелием; весьма слабое развитие чувства гражданственности и законности у крестьян; устарелые учреждения, завещанные еще прежним патриархальным бытом.

В 1847 г. был издан указ, разрешавший крестьянам выкупаться с землей целыми селениями в случае, когда помещичьи имения продавались с торгов за долги, — за ту цену, которая будет дана на торгах. Однако настойчивому и целенаправленному проведению мер для решения крестьянского вопроса, развития производительных сил в сельском хозяйстве помешал целый ряд неурожаев, случившихся в период правления Николая I, усилившиеся консервативные тенденции в жизни России.