Нидерландская и германская литература

Нидерландская литература зарождается фактически в эпоху Реформации, на волне гуманистической культуры, проникшей в Северную Европу уже в конце гуманистического периода развития итальянской культуры. Нидерландский гуманизм был очень тесно связан с поздним итальянским гуманизмом, в том числе с флорентийскими неоплатониками. Самым блистательным представителем нидерландской гуманистической традиции был Эразм Роттердамский, чей жизненный и творческий путь достаточно характерен для гуманизма вообще.

Эразм Роттердамский (настоящее имя Герт Гертсен, 1466 или 1469 – 1536) – выдающийся деятель североевропейского гуманизма, писатель.

Эразм получил классическое образование в одной из монастырских школ в Нидерландах и приобрел там великолепные познания в латыни. Оборотной стороной монастырских штудий стала его нелюбовь к аскетизму и стремление к умерщвлению тела и духа. В годы учебы, Эразм занялся изучением античной поэзии, сам начал писать латинские стихи. Еще в ранние годы он стремился совмещать уединенную работу над книгами с учеными беседами в кругу людей своего уровня образованности. Эти умонастроения неизбежно должны были привести молодого голландца в окружение гуманистов.

Рис. 228 [Илл. – Эразм Роттердамский. Портрет работы Г. Гольбейна-младшего. XVI в. (Детский Плутарх, стр. 447 верх. рис.)]

Эразм много общался с английскими гуманистами, и благодаря им познакомился с богатейшей традицией итальянского ученого (латинского) гуманизма, изучил греческий язык. Свои научные исследования Эразм проводил в сфере, интересовавшей всех его современников – в области богословия и философии. Он стремился не просто примирить культурные идеалы античности с христианским мировоззрением. Намерение молодого нидерландского богослова было куда смелее – перевести богословие в разряд наук, то есть подходить к нему с теми же мерками, что и к «семи свободным искусствам». Одним из первых среди гуманистов, Эразм начал читать библию не как верующий, а как филолог, анализируя текст, выискивая неточности в латинских переводах. Образцом для христианских ученых своего времени Эразм считал отцов церкви – раннехристианских писателей, таких, как Августин или Иероним. Он восхищался познаниями этих богословов в античной культуре, при том, что это не мешало им оставаться подлинными христианами. Именно на раннехристианских писателей Эразм призывал ориентироваться при создании новой культуры – точнее, при ее восстановлении, поскольку христианская культура, по его представлению, оказалась почти разрушена после разрыва с античной традицией.

Августин (Блаженный Августин, 354 – 430) – христианский теолог, виднейший представитель патристической традиции.

Иероним Стридонский (середина IV – начало V вв.) – христианский теолог, автор первого перевода библии на латинский язык.

Эразм, как и все гуманисты, был христианином. Но ничуть не отвергал веру и церковь, призывая лишь к ее умеренной реформе. Христианское вероучение было для него ценно в первую очередь с этической точки зрения. В то же время для Эразма, как и для всех деятелей Северного Возрождения, христианская церковь представлялась церковью деятельной, а христианские идеалы были основным средством преобразования общества. Самое известное произведение Эразма – поэтический памфлет на латыни «Похвала Глупости».

Рис. 229 [Илл. – «Похвала Глупости». Иллюстрация XVI в. (Renaissance, стр. 300)]

«Похвалу Глупости» еще современники Эразма нередко принимали за антицерковный памфлет – из-за сатирического тона, пронизывающего все главы произведения. Но сам Эразм не стремился к критике исключительно церкви. Нидерландский гуманист обрушился буквально на все слои общества – и на церковников, и на мирян, не делая ни для кого исключения. Надо заметить, что критика Эразма – не столько социальная, сколько моральная. Жестокость, суета, тщеславие – все эти и бесконечное множество других грехов страшны для него в первую очередь потому, что идут вразрез с изначальной христианской этикой, и потому вредны для общества. Антицерковные настроения и сатирическое высмеивание служителей католической церкви в «Похвале Глупости» – дань той самой народной традиции, которая во многом определила развитие северного гуманизма – и в Германии, и в Нидерландах.

Творчество Эразма оказало громадное влияние на немецкий гуманизм, тесно смыкавшийся с народной сатирической литературой. Немецкий гуманизм XV – XVI вв. имел еще одну специфическую черту – большинство германских гуманистов были активными участниками Реформации. Сатирическая струя бюргерской литературы, издавна развивавшаяся в независимых германских городах, соединилась с антикатолическим пафосом германских гуманистов – выходцев из среды мелкого рыцарства.

В конце XV – начале XVI вв. в Германии обострилось противостояние между гуманистической интеллигенцией и богословскими кругами. Немецкие схоласты, на волне общего антисемитизма, призывали к уничтожению текстов еврейских философов и религиозных деятелей, в том числе сочинения раввинов и книги Каббалы. В защиту иудейских текстов выступил гуманист Иоганн Рейхлин, блестящий знаток древнееврейских текстов и всей иудаистской традиции, выступавший за сближение иудаизма и христианства. Рейхлин был обвинен в ереси (выходец из еврейской семьи, Рейхлин был крещен в христианскую веру). «Дело Рейхлина» (такое название получил судебный процесс) не удалось замять, в защиту Рейхлина выступили виднейшие деятели гуманистической культуры, многим из которых покровительствовали влиятельные германские князья. В поддержку Рейхлина выступили и зарубежные гуманисты. В 1514 г. Рейхлин издал сборник писем от тех, кто занял в споре со схоластами его позицию – «Письма знаменитых людей», где аргументированно доказывалась ценность иудейских текстов и их безвредность для христиан. Строго говоря, повторялась история с неприятием церковью античных (латинских и греческих) литературных и философских текстов, только осложненная особой нелюбовью служителей церкви к евреям.

Вслед за этой историей, в 1515 – 1517 гг., в Германии появилось произведение, которому суждено было стать главным памятником немецкого гуманизма. После того, как Рейхлин издал свои «Письма знаменитых людей», группа немецких ученых-гуманистов опубликовала «Письма темных людей», якобы адресованные Ортуину Грацию, главе схоластических богословов, ополчившихся на Рейхлина и требовавших признать его еретиком.

Если в «Письмах» Рейхлина были приведены письма действительно известных и уважаемых мыслителей и ученых того времени, то Ортуину «писали» люди, не имевшие никаких научных либо богословских заслуг. Авторы «Писем темных людей» постарались довести до абсурда тезисы сторонников Ортуина, затронуть все аспекты социально-богословского спора между Рейхлином и кельнским магистром. Со стилистической точки зрения «Письма темных людей» были безупречны – они в точности передавали дух и стиль сторонников ортодоксального католицизма и схоластики. Некоторое время, пока мистификация не была раскрыта, часть сторонников Ортуина искренне полагала, что в «Письмах темных людей» увидела свет точка зрения их сторонников.

«Темными людьми» (viri obscuri) по-латыни назывались в первую очередь именно неизвестные, рядовые люди. Но после того, как «Письма» разошлись по Германии, термин «обскуранты» стал обозначать схоластов, противников светского образования, а позднее – и реакционеров-католиков, чьи позиции в Германии в начале XVI в. были очень сильны. Надо заметить, что первоначальное признание ими «Писем» за сочинение единомышленников говорило отнюдь не в пользу схоластов. Ученые-гуманисты, настоящие авторы «Писем», прибегли к грубоватому и прямолинейному народному языку и стилю, перенеся его в область латинского богословия. Язык «Писем» – смесь малограмотной латыни и столь же малограмотного немецкого языка, образы – из набора «низовой» городской культуры. Чего стоят хотя бы обращения в начале каждого из писем, обращенных к магистру Ортуину, например: «Николай Люминтор шлет столько поклонов Магистру Ортуину Грацию, сколько в протяжение года родится комаров и блох». Цитаты из Библии и трудов видных богословов вставляются в текст писем совершенно без всякой надобности, исключительно чтобы подчеркнуть «образованность» мнимых авторов.

«Письма темных людей» имели оглушительный успех. Резонанс был таким сильным, что сам Ортуин Граций, все еще пытаясь полемизировать с гуманистами, назвал свое новое произведение «Сетованиями темных людей», фактически признав превосходство гуманистов хотя бы в полемике.

Самым известным деятелем немецкого гуманизма начала XVI в. был Ульрих фон Гуттен, один из соавторов «Писем темных людей». Блестящий сатирик, Гуттен являлся одним из самых активных участников борьбы мелкого германского рыцарства против католических и светских князей, захвативших всю власть в германских землях. В конце жизни он принимал деятельное участие в восстании против епископа Трирского, закончившемся разгромом восставших. Гуттен был ярчайшим публицистом своего времени, мгновенно откликавшимся на любое важное событие в жизни германского общества.

Рис. 230 [Илл. – Ульрих фон Гуттен. (Детский Плутарх, стр. 239 нижн. лев. рис.)]

Деятельность Гуттена-публициста началась с нескольких «Речей» против герцога Ульриха Вюртембергского, убившего брата писателя. По законам дворянской чести, Ульрих фон Гуттен обязан был вступиться за родственника, что он и сделал, заклеймив герцога как тирана и врага германской свободы. Но Гуттен не ограничился обвинениями в адрес лишь одного «тирана» – он обрушился на всех высших князей, притеснявших свободу в областях, где они правили. С той же яростью Гуттен нападал и на католическую церковь, деятельность которой в Германии приобрела самые реакционные формы.

В 1520 г., уже после антикатолических выступлений Лютера, Гуттен опубликовал на латинском языке сборник «Диалогов». В этой книге основным объектом его критики была папская курия, «вертеп порока и разврата». На смену стилизации «Писем темных людей» в «Диалогах» Гуттена пришла открытая жесткая сатира. Он впервые со всей определенностью обозначил в этом произведении политические взгляды мелкого и среднего рыцарства Германии. Так, на вопрос собеседника, чего больше всего боится римская курия, Гуттен в одном из диалогов отвечает так: единодушия немецких государей, рассудительности народа, и того, что их (т.е. папистов) ложь «выходит на свет божий». Наряду с критикой курии, крупных государей, не стремящихся к «единодушию», и германских купцов, приучающих людей к ненужной роскоши, Гуттен прямо называет единственную надежду Германии – рыцарей, единственное сословие, которое не утратило «стародавней честности».

По мере того, как обстановка в стране накалялась, Гуттен продолжал выступать со все более открытыми призывами к восстанию, и даже перевел «Диалоги» на немецкий язык, чтобы сделать их максимально доступными. В 1521 г. из-под пера Гуттена вышли «Новые диалоги», написанные по-латыни. Если в первых «Диалогах» героями были сам Гуттен и его друг Эрнгольд, то в «Новых диалогах» вместе с ними выступают Лютер и Меланхтон, самые ярые проповедники Реформации. Папская булла, осуждавшая Лютера, была проигнорирована немцами, а Гуттен буквально растоптал ее в самом известном из «Новых диалогов» – «Булла, или Крушибулл».

После поражения Крестьянской войны гуманистическая литература в Германии постепенно сошла на нет, по крайней мере, ее сатирическая, антикатолическая струя. Во второй половине века гораздо большее значение приобрела бюргерская литература на немецком языке, также носившая в основном сатирический характер. Но это была не публицистическая сатира Гуттена, а нравоучительная сатира, высмеивавшая людские пороки, первым среди которых шла прославленная еще Эразмом глупость. Наиболее интересными представителями бюргерской сатирической литературы в Германии были Ганс Сакс и Себастиан Брант.