Итальянская литература

XIV – XVI вв. были важнейшим временем в истории европейских литератур. Практически во всех странах народные языки уже приобрели к этому времени письменность, и на этих языках даже появилась литература. На протяжении всего Высокого Средневековья литература на итальянском, немецком, английском, французском, испанском языках двигалась по двум непересекающимся направлениям – с одной стороны, низовая культура города (частью ее была и «вилланская» литература), то есть, литература третьего сословия, с другой – литература дворянства. Стилистическая и культурная пропасть между двумя этими пластами литературы казалась непреодолимой, да ее и не стремились преодолевать. Положение изменилось лишь в эпоху гуманизма.

Рис. 219 [Илл. – Фрагменты средневековых манускриптов. (Storia dell'arte, т. 2 стр. 72 рис. 106)]

Представители раннего итальянского гуманизма – Джованни Боккаччо, Франческо Петрарка – первыми обратились к откровенно «простонародному» языку для изложения возвышенных мыслей и образов. Опыт оказался чрезвычайно удачным, и следом за ними образованные люди в других европейских странах стали обращаться к народной культуре. В каждой стране этот процесс проходил по-разному, и повсюду возникли уникальные тенденции, приведшие в XVI – XVII вв. к окончательному формированию национальных литератур стран Западной Европы.

Рис. 220 [Илл. – Иоганн Гуттенберг. Гравюра XVI в. (Детский Плутарх, стр. 467 верх. рис.)]

Важнейшей вехой в истории европейской литературы стал 1455 г. В этом году немец Иоганн Гуттенберг выпустил в своей книгопечатне первую книгу, изготовленную новым способом, позволявшим делать множество копий за короткий срок. Книгопечатный станок, над усовершенствованием которого Гуттенберг работал несколько лет, оправдал надежды изобретателя. До Гуттенберга книги в основном переписывали от руки, что невероятно удорожало их. К тому же, изготовление копии книги отнимало массу времени и стоило очень дорого. В XV в. попытались найти способ удешевить этот процесс. Поначалу печатники вырезали текст страницы в зеркальном отражении на деревянной доске. Затем выпуклые буквы намазывали краской и прижимали клише к листу бумаги. Но с такого клише можно было сделать лишь ограниченное количество копий. К тому же, этот процесс немногим отличался от переписывания вручную. Стоило резчику ошибиться, и приходилось переделывать все клише целиком.

Рис. 221 [Илл. – Печатная мастерская. Гравюра XVI в. (Renaissance, стр. 294 верх. рис.)]

Новаторство Гуттенберга состояло в том, что он стал вырезать наборы отдельных букв, которые составлялись в слова на специальной рамке. Набор страницы занимал теперь несколько минут, а опасность опечатки сводилась к минимуму. Само изготовление букв-клише было гораздо проще, чем клише страницы. Изобретение Гуттенберга быстро вошло в обиход по всей Европе, и печатная книга за два-три десятилетия почти вытеснила рукописную. Впоследствии это кое в чем усложнило работу исследователей. Например, от Уильяма Шекспира остались только печатные издания его произведений – ни одного листка рукописей, что и дало повод некоторым историкам усомниться в подлинности Шекспира как «литературной» фигуры.

Рис. 222 [Илл. – Станок Иоганна Гуттенберга. Гравюра XIX в. (Детский Плутарх, стр. 467 нижн. рис.)]

В целом же, после изобретения книгопечатания литература стала намного дешевле и доступней более широким кругам населения, главным образом, горожанам. Третье сословие, получившее возможность читать интересную ему литературу, оказало большое влияние на развитие последующего литературного процесса.

Рис. 223 [Илл. – Типография. Гравюра XVI в. (Детский Плутарх, стр. 468 нижн. рис.) ]