poryaz_a_mirovaya_kultura_vozrozhdenie_epoha_ve

По поводу и без повода

О жестокости Людовика XI рассказывали много. Одна из историй – о том, как он заподозрил (не без оснований) одного из высших государственных чиновников в измене. Изменник был схвачен, осужден и признан виновным. Король повелел запереть его в тесной низкой клетке, где не было достаточно места, чтобы нормально сесть или встать. Несчастный пробыл согнутым «в три погибели» на протяжении одиннадцати лет – до самой смерти.

Фактически, формирование земель Французского королевства на этом было завершено. И тогда Людовик XI взялся за наведение внутреннего порядка. На место интригану и дипломату пришел беспощадный властитель. Все феодалы, которые выступали против Людовика на стороне герцога Бургундского, испытали на себе королевский гнев. Практически вся верхушка феодальной знати Франции была арестована. Многие из них погибли под пытками, многие – казнены. Результатом этого стало полное подчинение всех уцелевших феодалов королю. Власть Людовика XI во Франции стала практически полной. Он стал крупнейшим землевладельцем страны – к королевскому домену при Людовике были присоединены Бургундия, Прованс и несколько крупных областей в разных концах Франции. Дворянство Франции, возможно, впервые в истории страны, начало бояться своего короля. Людовик, впрочем, тоже опасался козней со стороны подданных, и в конце концов, опасаясь заговоров, перебрался в хорошо укрепленный замок вне стен Парижа, под охрану иноземных наемников. Король почти исключил феодальную знать из процесса управления государством, но не стал слишком приближать к себе и города – исконных союзников французских королей во времена феодальных междоусобиц. При нем большинство городских коммун лишились значительной части прежних вольностей. По сути, Людовик стал первым абсолютным монархом во Франции.

Внешняя политика Людовика XI развивалась примерно по такой же схеме, как и внутренняя. Среди европейских правителей того времени он выделялся дипломатическими способностями, то есть умением сплести тонкую интригу, обмануть противника, не прибегая к силе. Такое поведение короля могущественной державы выходило за рамки тех правил, по которым продолжала жить Европа в эпоху позднего феодализма – правил, основанных на силе, а не на хитрости. В соседних странах французского короля не любили и побаивались – он был плохо предсказуемым политиком. Хронисты, не слишком симпатизировавшие Людовику, сравнивали его с пауком, опутавшим своими заговорами весь христианский мир.

Содержание