Альберти

Филиппо Брунеллески был первым и, возможно, самым блистательным архитектором-практиком раннего Возрождения. Несколько позже него, но также в эпоху Кватроченто, работал другой выдающийся деятель – Леон Баттиста Альберти, прославившийся не только как отличный архитектор, но и как теоретик нового искусства, автор ряда трактатов.

Альберти был типичнейшим представителем гуманистической культуры, новой интеллектуальной элиты общества. Он получил блестящее образование и заслуженно считался одним из самых образованных и разносторонне талантливых людей своего времени. Философ, поэт, автор трактатов по политике и праву, он особое внимание уделял теоретической работе в области пластических искусств. Архитектуру Альберти ставил на первое место среди прочих искусств, поскольку в ней мог самым результативным образом проводить научные изыскания, основанные на математическом расчете.

Рис. 315 [Илл. – Леон Баттиста Альберти. План церкви святого Андрея. Мантуя. (Storia dell'arte, т. 2 стр. 348 рис. 468)]

Альберти был первым, кто сформулировал базовые принципы эстетической доктрины Возрождения. Собственно, трактаты принесли ему гораздо большую известность, нежели архитектурные проекты. Альберти, следуя принятой Брунеллески практике, четко разделял деятельность архитектора и строителя и никогда не руководил строительными работами. Строители же вносили множество дополнений и поправок, к тому же большая часть проектов Альберти была закончена значительно позже его смерти. Эстетические воззрения и идеалы Альберти, изложенные им в трактатах «О строительном деле», «О живописи», «О скульптуре», в общем совпадают с идеалами раннего Возрождения. Все изыскания Альберти, и теоретические, и практические, основывались на совершенной гармонии и пропорции форм, причем последние были связаны с человеческой фигурой как самым идеальным творением. Альберти принадлежит самое удачное определение красоты, как ее понимали все творцы Возрождения («гармония всех частей, образующих единство»). В области архитектуры Альберти интересовало в первую очередь не здание как таковое, а то, как это здание впишется в облик окружающего квартала и всего города. Соответственно, объектом его первоочередного интереса был весь комплекс городских строений – и частных, и общественных зданий, в зависимости от людей, для которых эти постройки предназначались. Таким образом, эстетические и общественные концепции Альберти были тесно взаимосвязаны и исходили из одних и тех же предпосылок, столь же рациональных, сколь рациональным был и его подход к архитектурным проектам, основанный на законах геометрии и физики.

Рис. 316 [Илл. – Леон Баттиста Альберти. Фасад церкви святого Себастьяна. Мантуя. (Storia dell'arte, т. 2 стр. 348 рис. 467 прав.)]

Альберти-архитектор решительно выступал против строительной практики, сложившейся в эпоху Средневековья и основанной на импровизации и фантазии, с одной стороны, и на практическом опыте, с другой. Согласно Альберти, теория гораздо важнее для творца, чем практика, материальное воплощение строения, картины или скульптуры. Он также по-новому подходил к античному архитектурному наследию. С дотошностью, сделавшей бы честь археологу, Альберти обратился к исследованию технических и эстетических вопросов архитектуры римской эпохи. Брунеллески трактовал искусство классики еще не особенно ясно, в его архитектуре было все-таки сильно готическое начало. Альберти же противопоставил линейности архитектуры Брунеллески подлинно классическую упорядоченность и гармонию форм, основанных не на линии, а на массе. Альберти первый, опираясь на текст трактата Витрувия и на опыт в изучении римских руин, восстановил и описал все правила, касавшиеся использования и технической реализации архитектурных ордеров античности. Скрупулезность Альберти-исследователя в то же время не помешала ему в собственных сочинениях рекомендовать архитекторам достаточную степень свободы в интерпретации классического наследия, чтобы строить по-новому, так, как требовала современность. При этом сам он создавал проекты церквей, настолько похожих на античные храмы, что иерархи церкви не раз обрушивались на Альберти с суровой критикой.

Рис. 317 [Илл. – Леон Баттиста Альберти. Храм Малатеста. Внешний вид и план. Римини. (Storia dell'arte, т. 2 стр. 345 рис. 463)]

Так, например, произошло с храмом семейства Малатеста в городе Римини. После завершения строительства папа римский Пий II открыто осудил и архитектора, и заказчика. По словам папы, это строение «настолько полно язычества, что подобно не храму христиан, а святилищу неверных демонопоклонников». На самом же деле, церковь просто была в избытке украшена статуями, гербами и другими указаниями на личность заказчика Сигизмондо Малатеста, но не несла сама по себе никакой нарочито еретической или языческой символики.