Из «Персикового источника»

Вот что было при Ине: он нарушил порядок Неба,

И хорошие люди покидали мир неспокойный.

Ци с друзьями седыми на Шаншане в горе укрылись,

Люди повести этой тоже с мест насиженных встали.

И следы их былые не нашлись, как канули в воду,

И тропинки их странствий навсегда заросли травою,

Каждый кличет другого, чтобы в поле с утра трудиться.

А склоняется солнце, и они отдыхать уходят,

Там бамбуки и туты их обильною тенью дарят.

Там гороху и просу созревать назначены сроки.

Шелкопряды весною им приносят длинные нити,

С урожаем осенним государевых нет налогов.

На заглохших дорогах не увидеть путников дальних,

Лай собак раздается, петухи отвечают пеньем.

Форму жертвенной чащи сохраняют они старинной,

И на людях одежды далеки от новых покроев.

Их веселые дети распевают свободно песни,

Да и старцы седые безмятежно гуляют всюду.

Зацветают растенья, — люди помнят, — с теплом весенним,

Осыпаются листья, — им известно, с осенним ветром.

Хоть они и не знают тех наук, что считают время,

Все же строятся сами в ряд четыре времени года.

Если мир и согласие, если в жизни радостей много,

То к чему еще нужно применять ученую мудрость?..

Это редкое чудо пяти веков как спрятано было,

Но в прекрасное утро мир нездешний для глаз открылся.

Чистоту или скверну не один питает источник.

Мир открылся, но снова возвращается в недоступность…

Я спросить пытаюсь у скитающихся на свете,

Что они понимают за пределом сует и праха.

Я хотел бы тотчас же устремиться за легким ветром, —

С ним подняться бы в выси, с ним искать бы тех, кто мне близок!

[5. С. 226 — 227].