Проблемы державного строительства в работах митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна (Снычева)

Литературно-публицистическая деятельность митрополита Иоанна (1927 — 1995), сделавшая его имя широко известным как в России, так и за рубежом, началась в августе 1990 г., когда он был поставлен во главе Санкт-Петербургской епархии. Можно без преувеличения сказать, что за последние пять лет своего архипастырского служения владыке Иоанну удалось рассмотреть едва ли не все главные современные проблемы — духовные, социальные, политические. Многие готовы утверждать, что он успел сказать все. Все, что нам необходимо знать сегодня.

В чем смысл русской истории? В чем всемирное, Промыслом предуказанное назначение России в XX веке? Есть ли у нашего Отечества враги? Как осуществляется в нашей стране «тайна беззакония»? Что нужно сделать, чтобы возродить самосознание русского народа, величие и мощь его державы? Все эти и многие другие вопросы рассмотрены в книгах владыки взвешенно, обстоятельно, с позиций религиозных и научных одновременно. Его труды вобрали в себя богатейший опыт, бесценную сокровищницу русской религиозно-политической мысли последних столетий; они охватывают широчайший круг источников и авторитетов.

Очень быстро санкт-петербургский архипастырь стал признанным духовным лидером патриотических сил. России. По сути дела им была создана современная идеология русского национального освобождения и возрождения. Ее основа — духовная: корень всех бед человеческих — грех, глубочайшая поврежденность человеческой природы. Первопричина всех смут и нестроений в конечном счете «в нас самих, в нашем грешном, мятущемся человеческом сердце» [4. С. 179]. И потому одоление очередной русской смуты невозможно без духовного возрождения народа; путь ко спасению Отечества начинается с осознания необходимости личного спасения; условием подлинного самодержавия является «самодержавие» православного духа.

Специфика «православной политологии» состоит, прежде всего, в том, что рассматриваемые проблемы не воспринимаются как чисто политические, но осознаются как далеко выходящие за рамки политики; социально-политическая реальность выводится на качественно иной — религиозный, онтологический уровень осмысления. Это предполагает выявление не столько социально-экономических, культурных, психологических и даже не столько нравственных основ исследуемых явлений и процессов, сколько их мистической подоплеки. Так, например, антиномии «монархия республика», «самодержавие — демократия» рассматриваются как часть предельно ужесточающейся общепланетарной борьбы между охранительным и разрушительным началами, между жизнью и смертью, между Богом и дьяволом.

Другими словами, проблема государственной власти вводится православием в русло апокалиптической темы. Для того чтобы подготовить человечество к добровольному и единодушному признанию власти антихриста, мир необходимо сделать единым — экономически, социально, политически, культурно, этнически, духовно. Все национальные структуры, и прежде всего национальная государственность, должны быть разрушены. Их уничтожение воспринимается православием как составная часть глобального мистического плана уничтожения человечества, плана, давно вынашиваемого тем, кто назван в Евангелии «человекоубийцей» и «отцом лжи» (Ин. 8:44). Именно поэтому восстановление подлинной православной монархической государственности рассматривается Православной Церковью как один из путей спасения человечества от сатанинского зла.

Державность понимается православным сознанием как государственное самосознание народа, добровольно принявшего на себя церковное послушание «удерживающего» — готового стоять насмерть на пути вселенской смуты. Само понятие о таком служении (удерживать мир от хаоса, вводя в его жизнь высший нравственный элемент, одухотворяя и просветляя землю любовью и праведностью) имеет церковное происхождение: его ввел в обиход первоверховный апостол Павел во втором своем послании к христианской общине Фессалоник (города на побережье Эгейского моря) в 52-м году н. э. (2 Фес. 2:7). Православная державность предполагает государственное воплощение этого религиозно-нравственного идеала — общественное устройство, признающее своей целью не только земное благополучие граждан, но и спасение их душ для вечной жизни, общество, создающее наилучшие условия для творения добра и пресечения зла (в их православном понимании).

Стабильность и преуспеяние российского общества Русская Православная Церковь непосредственно связывает с преодолением двух взаимосвязанных и взаимозависимых тенденций: секуляризации общественного сознания (выразившейся в искажении мировоззрения и мироощущения народа) и секуляризации государственной политики (выразившейся в утрате политической властью национально-религиозного самосознания). Эти тенденции, как считают православные христиане, закономерно привели к искажению в общественном сознании понимания взаимосвязи прав и обязанностей человека и гражданина: характерное для православно-монархического мировоззрения отношение к праву как к средству для исполнения долга (перед Богом, Отечеством, государственной властью, народом, семьей и т. д.) сменилось бесконечной погоней за новыми «свободами» и «суверенитетами». В результате традиционное понимание смысла бытия как служения высшему идеалу, по мере сил воплощаемому народом в своем общественном и государственном устройстве, сменилось представлением о жизни как о процессе бескомпромиссной борьбы «за интересы», что, в свою очередь, привело к разрушению традиционной русской социальной иерархии — иерархии служения (а не интересов), иерархии обязанностей (и лишь вследствие этого прав). Поэтому путь обретения Россией своего былого величия православное сознание видит не только в возвращении ею своей исконной территориальной и этнической формы, военной мощи и социально-политического единства, но прежде всего в возрождении в народе православной веры, от века вдохновлявшей его на подвиги и жертвы.

Митрополит Иоанн остро чувствовал трагедию России, глубоко переживал ее скорби. Но он не верил, что, повторив путь Христа, испившая крестную чашу, казненная Россия воскреснет. Источником этой убежденности служила не только вера в чудо как решающую особенность русской истории, но и реальность уже начатого великого дела русского возрождения. «Перед Богом и собственной совестью мы обязаны довести его до конца», — завещал владыка Иоанн [4. С. 37].