7. От декрета "о религиозных объединениях" 1929 года до II мировой войны

"Новая экономическая политика" – попытка вновь запустить экономический механизм с помощью либераль­ных уступок – была остановлена в 1929 году введением пятилеток и началом насильственной коллективизации. То, что форсированное осуществление коммунистических прин­ципов было предусмотрено не только в экономике и сельском хозяйстве, показало стимулирование безбожных объединений и объявление атеистических пятилеток, а в особенности декрет о религии – Постановление ВЦИК и СНК о религиозных объединениях от 8.4.1929 года (Док. 110). Этот декрет наглядно продемонстрировал, что стара­ния митрополита Сергия приспособиться к условиям не были оценены советской властью. По сравнению с довольно либеральными 20-ми годами, когда, несмотря на борьбу против Церкви, была возможна относительно деятельная церковная жизнь вплоть до публичных дискуссий между атеистами и христианами, положения нового декрета о религии в глазах многих современников должны были означать конец Русской Православной Церкви, во всяком случае в ее историческом облике.

Статья 13 Конституции РСФСР 1918 года все еще утверждала равноправие между "свободой религиозной пропаганды" и "свободой антирелигиозной пропаганды" (Док. 17); изменение, внесенное в Конституцию 1929 года дает верующим лишь "свободу религиозного вероисповеда­ния" (Док. 111), в то время как атеистам предоставляется свобода "антирелигиозной пропаганды". Этим изменением положение вероисповеданий было в значительной мере ослаблено.

Декрет о религиях 1929 года открыл дорогу системати­ческому преследованию вероисповеданий, которое сопро­вождалось массовым закрытием храмов и поставленными на широкую ногу антирелигиозными кампаниями. Уже тогда советские органы использовали самих преследуемых для опровержения соответствующих "клеветнических ут­верждений" Запада (см. интервью с митрополитом Сергием – Док. 112).

Реальные нужды священнослужителей и приходов Мит­рополит Сергий изложил в Памятной записке (Меморан­думе) тогдашнему уполномоченному по делам религий при правительстве П. Г. Смидовичу в 1930 году (Док. 114). Этот меморандум говорит о том, что митрополит Сергий совсем не был человеком слабовольным, во всем поддаки­вавшим властям, наоборот – он отчаянно и храбро боролся за улучшение положения Церкви.

Хотя со временем власти пошли на уступки (с 1931 по 1935 год вышло несколько номеров "Журнала Московской Патриархии"; священнослужители по новой Конституции

1936 года получили активное и пассивное избирательное право⁹²), в целом это никак не изменило продолжавшееся ухудшение общего критического положения вероисповеда­ний в Советском Союзе. Накануне войны митрополит Сергий имел в своем распоряжении немногим более четырех епископов и несколько сотен церквей во всем СССР.

Одновременно происходила идеологическая переориен­тация от интернационализма к национализму, нашедшая свое выражение в критической статье газеты "Правда" в 1936 году по поводу "фальсификации народного прошлого" Демьяном Бедным (Док. 116) в тексте переработанной им шуточной оперы Бородина "Богатыри". Д. Бедный обви­нялся в "легкомысленном отношении к истории, оплевы­вании народного прошлого". Сохранявшаяся до последних дней существования СССР направляющая линия советской историографии – советский патриотизм – находит в этой статье яркое выражение.

"Сталинская Конституция" 1936 года статьей 124 еще больше ослабляет положение вероисповеданий и верующих, предоставляя им вместо "свободы религиозного вероиспо­ведания" (поправки к Конституции РСФСР, 1929 г.) лишь "свободу отправления религиозных культов", в то время как атеистам гарантируется "свобода антирелигиозной пропаганды" (Док. 118). Одновременно по настоянию властей изо дня в день число действующих церквей уменьшается, а количество арестованных епископов, свя­щенников и верующих неуклонно растет.