19.1. Особенности восточного колониального капитализма.

Накануне своего освобождения колониальные и полуколониальные экономики стран Африки и Азии представляли собой причудливый синтез традиционных, докапиталистических, полукапиталистических и раннекапиталистических структур и производственных отношений. При этом институты частнособственнических отношений привнесенных колонизаторами, по-прежнему составляли небольшую часть, в виде островов в господствующем море традиционной экономики и производственных отношений. Колониальная западная администрация и западный капитализм существенно трансформировал для своих нужд, но не разрушил господствующую вотчинно-государственную систему. Эта система в условиях отсутствия традиционной политической власти была сильно поколеблена западной колониальной системой. Тем не менее, она сохранила свою основу в восточном религиозно-цивилизационном фундаменте и нормативной культуре восточных обществ. В результате воздействия на нее новой политической надстройки и частнособственнического уклада она вынуждена была, несколько видоизменившись, приспособиться к вынужденному симбиозу с западной колониальной системой и порожденной ей восточным колониальным капитализмом.

Впервые в истории Востока именно европейцы принялись институционально укреплять институты частной собственности, которые всегда на Востоке, жестко контролировались и где надо подавлялись всесильным государством. Большая свобода для предпринимательства пусть даже в компрадорской форме объективно взращивало все большую общественную самостоятельность и самодеятельность граждан, а это в свою очередь, вело к формированию гражданского общества.

К тому же европейцы, особенно англичане, осуществляли в колониях конституционно-демократические преобразования по европейскому образцу, создавали законосовещательные советы, или парламенты (яркий пример, Индия). Все это дополнялось давлением колониальной администрации и военной и экономической мощью европейцев. В результате, все это вместе взятое, работало на то, чтобы Восток пусть очень медленно, но переходил на западную антично-капиталистическую модель развития. Колониальный синтез и был способом этого перехода, от традиционной вотчинно-государственной системы к капиталистической. Однако тысячелетняя вотчинно-государственная система, сохраняла поразительную живучесть и огромные регенерационные возможности, которые она не раз будет демонстрировать в XX веке.

Этот синтез восточных докапиталистических и капиталистических взаимно модифицированных отношений составил впоследствии особенности так называемого восточного типа колониального капитализма, существенно отличающегося от западного аналога. Сложности развития такого капитализма в колониях и полуколониях заключались в следующем. Во-первых, в услових господства традиционализма и глубокой связи национального капитала с капиталом метрополии, он воспринимался в традиционном обществе как инородный элемент имплантированный колонизаторами. Во- вторых, сама специфика колониального господства метрополий над колониями не позволяла в полной мере проявиться свободному развитию национального предпринимательства, так как оно представляло собой конкуренцию капиталу метрополии. В-третьих, в условиях сохранения основ вотчинно-государственной системы (которую так и не смогли до конца сломать колонизаторы), эта разновидность капитализма с самого начала была тесно связана с небуржуазной восточной социально-политической структурой и его традиционным мировоззрением и поэтому была вынуждена приспосабливаться к жизни в специфических квазирыночных условиях.

Такое развитие капитализма в странах Востока и тропической Африки делало его более зависимым от государственной власти и от чиновничества.

Капитализм на Востоке по-разному себя проявлял. Причем в наибольшей степени новая капиталистическая система пускала корни в Индии. В Индии, в отличие от Китая и мусульманских стран, отсутствовала традиция мощной государственности, с разветвленным бюрократическим аппаратом. В этой стране наибольшее сопротивление капиталистическим отношениям оказала господствующая общинно-кастовая структура и тем не менее, англичанам здесь удалось добиться больше чем в какой либо другой восточной колонии. Несмотря на инерцию индуистской традиции, в стране был образован довольно сильный капиталистический уклад, состоящий из местной индусской буржуазии, введены были английские демократические принципы судопроизводства и учрежден индийский парламент (ИНК) по образцу вестминстерской парламентской демократии. Но и в той же Индии, этому острову национального капитализма противостояло море традиционализма.

В других азиатских странах ситуации выглядела несколько хуже. Несмотря на существенную трансформацию вотчинно-государственной системы в ходе колониального синтеза, или попыток государственной модернизации (в колониях, больше, в полуколониях меньше) во всех странах Востока за исключением Японии и кемалистской Турции, она сохраняла свое преобладание во всех странах Востока. Даже в Турции в условиях жестко авторитарного, но светского режима Мустафы Кемаля, вотчинно-государственная структура, далеко еще не была разрушена, а в Японии в условиях недемократического правления 30-х гг., так и не было создано полноценное капиталистическое общество, свободное от всевластия и контроля со стороны милитаристско-чиновничьего аппарата. Короче говоря, Восток в традиционном понимании его власти-собственности, по-прежнему оставался Востоком не похожим на Запад, который пережив ужасы нацизма, продвигался в строительстве либеральной демократии и зрелого индустриального общества. А в то время, Восток, находясь накануне процесса деколонизации, (в разных странах, в разной степени готовности, за исключением Японии), только, только делал первые шаги для модернизации своих социально-экономических систем, в рамках перехода к раннеиндустриальному обществу. Но, так или иначе, западный колониализм сделал свое дело, капиталистическая формация оказалась вплетенной в ткань восточных обществ, правда, в симбиозе с вотчинно-государственной системой.