4.3. Был ли феодализм на Востоке?

А что на Востоке, в средневековую эпоху? На Востоке, от Египта и Китая, еще с древности, общинные формы хозяйства сочетались с государственными формами. Поскольку и в реальной жизни и в правосознании государственная собственность на землю и воду закрепилась как естественно-исторический феномен, то все прочие, кроме верховного правителя, участники экономических отношений рассматривали эти важнейшие факторы как объекты условного пользования, а не частного владения. А, это, означает на практике, что все попытки частного присвоения земли считались отклонениями от общественной нормы и жестко пресекались властью. Хотя частные владения все же были, но они никак не были защищены законом от государственного произвола. На Востоке по-прежнему, доминировала государственная собственность на землю, государственная система распределения производственных фондов и вообще всех общественных процессов и государственные интересы превалировали над интересами крупных собственников. На Востоке не было иерархичной феодально-сословной лестницы. Здесь существовала строгая вертикаль полного подчинения всех слоев населения непосредственно царю. В отличие от Западной Европы, частновладельческие земли на Востоке, не только не порождали власть, но и не служили источником особых прав и привилегий, как сословных, так и политических. Фактически и не было и наследственной знати, ее место занимала многочисленная бюрократия, выполнявшая роль верховного класса. Именно государственный аппарат во главе с верховным правителем на Востоке выполнял функции господствующего класса, которое жило за счет эксплуатации в виде ренты-налога, крестьян организованных в систему огосударствленных общин и всего общества включая и горожан. Отсутствие наследственного богатства не было большой проблемой для бюрократии которая могла (особенно в Китае) рекрутироваться из разных сословий. Поскольку чин и бюрократический статус открывал дорогу к богатству (власть-собственность). Любая собственность и любое частное владение могло быть отобрано чиновником, представляющим и символизирующим власть верховного правителя. С другой стороны, из-за отсутствия наследственной знати с частными владениями на Востоке практически не было почвы для феодальной раздробленности за исключением самой гетерогенности (племенной, этнической, конфессиональной) восточных обществ. Конкурирующих центров власти верховной власти правителя подобных в Европе в виде церкви, городов, крупной феодальной знати, мы здесь также не встретим. Поэтому разница между европейским феодализмом и восточным огромная. Такое несоответствие фактического материала на основе изучения Запада и Востока, дает основание говорить, что феодализм был стадией развития государства-общества исключительно европейского региона. А также утверждать как некоторые исследователи, что феодализма на Востоке не было, поскольку восточная структура и цивилизационно-культурно и в социально-экономическом плане не проходила феодальной стадии вообще! Думается, что так радикально вопрос ставить не следует.

Вспомним, что практически все зарубежные и отечественные исследователи утверждают, что социокультурным и этнокультурным ядром европейского феодального общества лежал романо-германский синтез. То есть, варварские племена германцев в V-VI вв. разрушили урбанистическую римскую культуру с ее традициями выборности власти. И что самое главное разрушили систему с приоритетом частнособственнических отношений, рыночных отношений над государственными. Но дальше они стали ассимилироваться с побежденными римлянами. По мнению Ю.Семенова милитаристский уклад общественно-политической жизни древних германцев (объединение в одних руках военной и гражданских профессий) во многом способствовал вытеснению античных правовых частнособственнических отношений. К тому же, по его мнению, следует учитывать примитивный жизненный уклад новых завоевателей. Таким образом, в результате германских завоеваний была разрушена античная частнособственническая структура в Европе, но это разрушение не было тотальным. И как показало последующее развитие западного общества-государства, элементы этой структуры стали вновь воспроизводится в условиях совершенно новых феодальных отношений.

Система отношений, которая возникла в послеантичной варварской Европе в среде полупервобытных германских племен, и которая со временем стала называться феодализмом, в сущности, была весьма близка к командно-административной структуре Востока, особенно на начальном этапе ее становления либо в периоды ее политической децентрализации (феодальной раздробленности). В ранний средневековый период в королевствах Европы сложилась государственная власть из числа военной аристократии, безраздельно господствующая над своими подданными, которые теперь оказались лишенными всех демократических средств, контроля, за органами государственной власти, существовавших в античный период. Да и горожане («буржуа» от франц. слова) несмотря на свои богатства в период раннего средневековья были абсолютно бесправными перед привыкшими больше к разбою рыцарями-феодалами. По мнению Васильева, европейская феодальная социополитическая система, была родственной восточной власти-собственности с ее централизованной редистрибуцией (перераспределением ресурсов). Единственное но существенное отличие заключалось в том, что это был вариант власти-собственности но только с децентрализованной редистрибуцией, или расщепленной собственностью, выражающийся на политическом уровне в «лестнице вассалитета». В ней, условием для получения своей доли собственности являлась служба и различные материальные льготы (например, земля). Это и вызвало впоследствии классическую феодальную раздробленность, хорошо известную нам по многочисленным источникам. Стоит также заметить, что самой системы восточного деспотизма с его «поголовным рабством» в Европе так и не сложилось даже в период правления Карла Великого и других властных монархов Европы. Почему?

В отличие Востока, ситуация в раннесредневековой Западной Европе ситуация была иной. Дело в том, что примитивные варварские германские племена, осевшие в Европе и почти до основания, разрушившие урбанистическую цивилизацию римлян, не были в состоянии создать развитую городскую культуру. Это и вынуждало германцев обращаться к услугам побежденных римлян. Впоследствии, сталкиваясь с многочисленными римскими гражданами и колонистами и их культурой, германские племена неизбежно подпадали под влияние почти разрушенной но все равно развитой урбанистической римской цивилизации, с ее более высоким качеством жизни. К тому же начавшаяся христианизация и аккультурация германских племен, привело к тому что, в условиях слабости только формировавшейся феодальной системы, отсутствие налаженного аппарата администрации, античные традиции сумели занять важные позиции. Другими словами, примитивные варвары победив высококультурных римлян силой оружия, оказались в культурной и цивилизованной сферах побеждены последними.

Отсюда европейская феодальная система с ее децентрализацией и передачей части административных полномочий феодалам и наделение им землей с крестьянами в обмен на службу это была вынужденная мера верховной власти в Европе, которая ни имела тех традиций хорошо отлаженной государственности с разветвленным административным аппаратом, что на Востоке. В результате в европейских странах государство фактически оказалось в руках частных феодалов занимавших господствующее положение в обществе и имеющее частное землевладение. Со временем усилившись, они вступили в борьбу с центральной государственной (королевской) властью. К тому же они имели юридическое право на мятежи против своих королей и других вышестоящих сеньоров. Так в средневековом германском правовом кодексе «Саксонском зерцале» прямо указывалось: «Человек может противостоять своему королю и судье, когда тот действует вопреки праву и даже может помогать вести против него войну…Действуя таким образом, он не нарушает долга верности». Поразительные права подданных в средневековой Европы! На Востоке, не было не только право на мятеж, но и право любого подданного на защиту от любого действия со стороны верховной власти. Впоследствии слабая децентрализованная государственная власть была еще более урезана амбициями окрепших феодалов-вассалов, что и привело к феодальной раздробленности. На практике это привело к тому что, слабой, децентрализованной государственной противостояло «сильное общество» в лице феодалов-собственников.

Феодализм не принес процветания Западу и не сделал его более передовым регионом в области науки, технологий и уровня жизни, как следовало из марксистского учения. В связи с этим, вспоминается советский анекдот, с язвительным и черным юмором над марксистской классовой теорией прогресса. В Древнем Риме идет демонстрация оборванных и гремящих цепями рабов, несущих транспаранты: «Да здравствует феодализм-светлое будущее всего человечества!» А теперь факты, как показывают исследования В. Мельянцева в эпоху раннего средневековья (7-8 вв.) Восток (кроме Ближнего Востока) более чем в два раза опередил Запад по доходам на душу населения, а с учетом развития культуры и грамотности населения-2-3 раза. Что, по мнению автора, вынудило Запад реализовать по отношению к Вотоку догоняющий тип развития. И надо сказать, это отставание Запад в период средневековья все больше и больше сокращал. Хотя даже и в XIII вв. это отставание во многих областях еще ощущалось. Это было видно и по развитию технологий. Практически самые известные технологические открытия Средневековья: компас, порох, бумага и книгопечатание сделаны на Востоке, в Китае и Индии, то есть намного раньше, прежде чем они были освоены в Европе. Правда, все технические новинки не оказали никакого влияния на социально-экономическое развитие Востока, так как они способствовали ускорению развития Запада в последующий период. Причина лежала в духовной сфере. Все духовные и религиозные учения Востока ориентировали человека на строгое следование жизненному укладу, канонам и правилам предков их коллективному опыту. Каждое новое поколение должно в точности воспроизводить жизненный опыт старшего поколения и не, в коем случае, его не изменять, или усовершенствовать. Последнее означало предательство по отношению к предкам и нарушению Традиции, что грозило нарушителям божьей карой. Все восточные культуры в большей или меньшей степени были культурами Долга по отношению к предкам, коллективу, общине, касте, государству. Поэтому, в такой духовно-культурной атмосфере и традиционалистском и коллективистски-ориентированном обществе, любые попытки внедрения новых технологий были обречены на неудачу. Однако, если мы сравним Средневековое европейское общество Европы с обществами Востока того времени, то мы не заметим между ними почти никакой разницы. И там и здесь господствовал традиционализм, но, тем не менее, в Европе различных блоков, сковывающих личностное и социальное творчество, было намного меньше. И, тем не менее, ранний цивилизационный старт Востока, предопределивший его технологическое превосходство над Западом, вплоть до XVI в. давал о себе знать в период всего средневековья.

А между тем с помощью восстановления отдельных элементов античные традиции вновь пустили корни и способствовали в частности более успешному развитию городов, формировавшихся в духе этих традиций, и активизации в них торгово-предпринимательской деятельности. Города быстрее всего стали избавляться от тягостной феодальной опеки, обретая свободу. Поскольку частнособственнический уклад и восходящее к античности право, всегда аккумулировалось именно в городах. Впоследствии эти традиции уже вели к тому, что на севере Италии, в городской среде стали проявляться характерные черты предбуржуазного развития. Развернувшаяся борьба между феодалами и буржуа, привела к тому, что центральная королевская власть, намучавшись со своеволием крупных феодалов, стала поддерживать в этой борьбе города, что в целом и привело к успеху городские (коммунальные) движения. Таким образом, в победе буржуазного уклада в Европе и поражению господства феодалов привел обоюдовыгодный союз власти и горожан. Здесь ситуация коренным образом отличалась от средневекового Востока, поскольку там абсолютно господствующей в стране власти не было выгодно развитие частнособственнических отношений, ведь это создавало им мощную конкуренцию и лишало их части доходов в виде постоянных поборов, податей, а то и просто чиновничьего вымогательства.

То, что феодализм с его децентрализованной системой власти не является только лишь европейским изобретением служит пример еще древнего Китая в период династии Чжоу в XI-III вв. до н.э. Суть, древнекитайского феодализма сводилась к тому, что правитель-ван вынужден был наделить наследственными владениями своих родственников и приближенных. Те в свою очередь стали вассалами правителя-вана, пользуясь при этом большой властью над местным населением. По прошествии некоторого времени, они в свою очередь стали наделять своих слуг землей, и таким образом выступать в отношении них уже сеньорами, сами оставаясь вассалами верховного правителя. Так что сходство древнекитайского варианта феодализма с европейским средневековым аналогом прослеживается довольно четко. Прослеживается феодальный уклад и в милитаристской Японии, где при отсутствии сильной центральной власти наблюдалась и политическая децентрализация государственной власти напоминавшую феодальную раздробленность. Феодальный уклад можно увидеть и в средневековой Индии. Однако надо помнить, что это были отдельные частные примеры, в виде укладов, а не сущности строя и они никак не могли изменить на Востоке господствующую вотчинно-государственную систему. Тем более надо помнить следующее, что ни в одной азиатской стране (факты мы приведем чуть позже-В.Б.) феодализма как строя больше не было, а были лишь его отдельные проявления. Государство, значительно укрепившись, уже больше ни с кем не желало делить власть, и оно быстро подавило, (или сильно придавило как в Японии- В.Б.) все «побеги» феодальных отношений, как чуждых вотчинно-государственной системе.

Теперь вновь возникает вопрос, а что за строй был на Востоке в средние века, если в Европе, как мы знаем, был классический феодализм? Ответ: тот же строй что был в древнюю эпоху, за две и три тысячи лет назад, до эпохи феодализма, то есть вотчинно-государственная система со всеми ее старыми признаками и новыми проявлениями, характерными для более сложного восточного общества, чем оно было в эпоху древности.

Историк Н. Иванов, анализируя политическую систему и неизменный господствующий класс на средневековом Востоке, приходит к следующим выводам. Господствующий класс и сам госаппарат здесь были представлены одной и той же социальной силой- бюрократией в ее военном и штатском исполнении. Именно этот государственный класс, а не какая -либо, наследственная знать, обладал властью на всех уровнях. Другими словами бюрократия на Востоке с точки зрения Н. Иванова сама являлась правящим классом и верховным сословием. «На средневековом же Востоке имела место полная слитность верховного социального образования и самого бюрократического аппарата. Госаппарат и господствующий класс в Азии совпадали, выступая как нерасчленимый феномен- синтез институционального и социального начал. Таким образом, амальгама «класс-государство» служила одной из основ азиатской деспотии. Второй основой являлось слияние политического господства и экономической монополии на земельную собственность. На этой почве сложился второй продукт синтеза,- т.е. «власть-собственность». Поскольку при такой специфической форме собственности земельная рента и поземельный налог совпадали, сложилась третья основа деспотии- амальгама «рента-налог».

В то же время, по- прежнему, восточная бюрократия полностью зависела от верховной власти. Не имея потомственного наследственного статуса, военные и чиновники являлись винтиками (оставаясь при этом также бесправными) огромной государственной бюрократической машины. В отличие от Европы на средневековом Востоке не было сословной иерархической лестницы титулов и знатности, как и вообще института дворянства. Зато сложилась «разветвленная многоступенчатая бюрократическая иерархия чинов, должностей, званий и полномочий». Хотя при этом наблюдалось рост городов, развитие ремесел, торговли и даже частной собственности и общество хотя и медленно, но развивалась и богатством в средние века, превосходило Европу! Вот только, частная собственность не имела никакой правовой защищенности от администрации, выступая в роли забитой и постоянно унижаемой падчерицы государства. Что поделаешь, Восток есть Восток, постоянство и стабильность здесь всегда было в почете. К тому же, как мы помним, здесь был циклично-поступательный путь развития, а не прогрессивно-линейный.

Теперь вновь вернемся к Европе. Тот феодализм, о котором мы говорили, был весьма близок и даже родственен восточному типу государства-общества, но, тем не менее его отличало от восточного аналога отсутствием одного важного признака- сверхцентрализма государственной власти. В Европе же центральная власть была разделенной или расщепленной, между феодальными микрогосударствами и церковью. Церковь выступала серьезным оппонентом монополии власти государства над обществом. Еще в XI в. папа Григорий VII издал так называемый «Папский диктат», в котором провозглашалась главенство церкви во всех вопросах, как религиозных, так и светских. В частности одни статьи этого положения гласили: Один папа может носить императорские регалии; Все князья должны целовать ноги папы; Папа вправе низлагать императоров. Достаточно вспомнить нашумевший случай, когда император Священной римской империи Генрих IV вступил в конфликт с папой Григорием. На что папа, отлучил императора от церкви, что на практике означало лишение короны! Представить себе такое в Арабском халифате, Османской империи, Китае просто невозможно. А здесь власть королей, императоров считалась легитимной только тогда, если их венчал на правление глава церкви и если они получили корону из рук папы.

Однако было немало черт сближающих между собой западноевропейское и восточное государство-общество. Так в Европе в раннее и классическое средневековье, феодальные правители не раз отнимали кошелек, а то и жизнь у частных собственников. Произвол, как светской, так и церковной знати в средневековой Европе, стал притчей во языцах. Прошло немало веков, прежде чем города купили или отвоевали себе право на самоуправление и защиту от произвола жадных феодалов. Средневековые города впоследствии стали центрами где, казалось бы, забытый навсегда, античный частнособственнический способ производства стал быстро возрождаться и уже успешно соперничать с феодальной структурой. Затем Европа медленно и постепенно отходила от восточной привязи в виде феодализма, вновь возрождая античные традиции, о чем и свидетельствует блестящая эпоха Возрождения, с начавшимся разложением феодализма. А это означает, что можно, но с большими оговорками говорить о сходных и в Европе и на Востоке и на Руси (о ней будет отдельный разговор-В.Б.), стадиях развития единого исторического процесса доиндустриальной эпохи.

Еще одной проблемой всех неувязок с феодализмом в соотнесении Запада и Востока является то, что феодализм в Европе стал промежуточным звеном в цепи исторического процесса, между античностью и капитализмом. В то время как на Востоке он появлялся локально, но самое главное в любой исторический промежуток времени, исходя из особенностей исторического процесса на Востоке. Это несовпадение исторического времени и стадий единого процесса Запада и Востока, особенно у сторонников формационной концепции являлось и является предметом острых дискуссий: был феодализм на Востоке, или не был? И как верно ухватил суть проблемы Л.Васильев: именно поэтому феодализм был отождествлен в Европе с формацией, отделявший античную древность от Нового времени, в то время как на Востоке феодализм в виде формации никогда не выступал, хотя при этом там он тоже был в виде отдельных институтов или даже уклада. А роль господствующей структуры формационного типа на Востоке и в древнюю эпоху и в средние века, играло всесильное государство, придавливавшее собой общество, и аккумулирующее в себе всю собственность и ресурсы, как государства, так и общества. Такое понимание проблематики феодализма, конечно, не снимает всех вопросов, но оно является вполне функциональным.

По- прежнему дискуссионными в исторической науке являются вопросы хронологических рамок средневекового этапа в Европе и на Востоке. Причем опять же с европейской хронологией дело обстоит проще. Это объясняется все тем же формационным подходом. Поскольку феодализм является промежуточным звеном между античностью и капитализмом, то достаточно установить окончание античной эпохи и начало капиталистического способа производства, и мы получаем хронологические рамки европейского средневекового феодализма. Конец античности больших споров не вызывает, это конец V века (гибель западной римской империи). Больше споров по поводу конца феодализма и начала Нового времени, который связывают с эпохой капитализма. Наша точка зрения состоит в том, что феодализм свое абсолютное господство в Европе заканчивает XV веком. Затем, с XVI по XVIII в. включительно в Европе сосуществуют и противоборствуют друг с другом феодальный и буржуазный способ производства (переходный этап от одной стадии или формации к другой).

Вот с Востоком как всегда не все ясно. Ведь как мы выяснили феодализма как промежуточной формации, по примеру Европы здесь не было. Отсюда ссылка на европейскую хронологию вообще теряет всякий смысл. Проблемы возникают еще и в том что, несмотря на общеформационное единство Востока, в отличие от Западной Европы он менее цивилизационно и культурно однороден. Развитие государств, культур и цивилизаций здесь исторически не совпадает. Как быть? Каковы должны быть начальные и конечные рамки средневековья, помня при этом об их условности? Востоковед Васильев предлагает грубо ориентировочно датировать начало восточного средневековья первыми веками нашей эры. Последуем его выбору, поскольку установить одну общую граничную дату для многоукладного и разнородного в цивилизационно-культурном смысле Востока вообще невозможно! Ну а конец восточного средневековья?

Периодизация исторического развития Запада опять здесь будет неправильным ориентиром. Как известно первая половина XIX века в Европе ознаменовалась переходом к индустриальной эпохи капиталистической формации. А на Востоке в это время капитализмом даже и не пахло, не было даже буржуазного уклада, и продолжала господствовать вотчинно-государственная система. Но, широкомасштабная европейская колониальная, экономическая, культурная экспансия именно в XIX столетии сдвинула с орбиты внутренного циклического развития Восток через привнесения на его социокультурную почву капиталистической формации, что и привела в итоге к глубокой трансформации традиционной восточной структуры. Поэтому, концом восточного средневековья мы будем условно считать середину XIX века.