9.4.Российская империя: от Екатерины II к Павлу I.

Екатерина II (1762-1796 гг.) продолжила петровскую европеизацию страны, но уже более мягкими мерами, перейдя от «кнута» к «прянику», в первую очередь это выразилось в расширении гражданско-правовых и экономических свобод дворянам и верхушке городов, но при полном сохранении и даже укреплении крепостного права. Российский абсолютизм при ней, освобождался от последних азиатско-деспотичных инструментов, присущих эпохи Петра I, вооружившись европейской просветительской идеологией. Но при этом Екатерина II сохранила петровскую идею «общего блага», включив ее в концепцию «просвещенного абсолютизма». Государство по выражению Пушкина, в то время было, «единственным просвещенным Европейцем» в неевропейской стране. Реформы Екатерины II имели для страны с вотчинно-государственной системой власти огромное цивилизующее значение, а именно в приближении России к западноевропейским стандартам государственно-общественного общежития. При Екатерине II прорубленное Петром I окно в Европу открылось еще шире. В ходе трех разделов Речи Посполитой (1772, 1793, 1795), в состав России вошли белорусские, украинские и литовские земли, которые в течении веков находились в составе восточно-европейской цивилизации, а их жители принесли России более передовые формы и методы хозяйствования, культуры и быта. Наконец в массовом порядке в правлении Екатерины, приезжали в Россию на постоянное место жительство и сами носители западного рационального мировоззрения- европейцы (в основном немцы), заселяя пустующие земли Новороссии и Поволжья. Правительство западноевропейским колонистам предоставляло исключительные права. Им давались льготные денежные кредиты, их освобождали на 30 «свободных лет» от всех поборов, повинностей и налогов. В результате эти колонисты внесли огромный вклад в проводимую властями политику европеизацию страны.

Еще шире проходило заимствование и «переваривание» западных культурных ценностей, в частности просветительской идеологии. Россия еще больше открылась Западу и впустила его к себе. Сама императрица Екатерина II в своем программном политическом сочинении- «Наказе» высказалась определенно и уверенно: «Россия- европейская держава». Наконец, Российская империя во второй половине XVIII уже сама играла на своих восточных рубежах цивилизаторскую миссию Запада, по отношению к восточным культурам (башкирам, калмыкам, ногайцам, казахам), входившим в российский геокультурный ареал.

Чтобы покончить с «азиатизмом» хотя бы в языке, Екатерина II издает указ, запрещавший нижним чинам в переписке с высшими, употреблять слово «раб». В русский литературный язык впервые входят слова «персональный», «личный», «партикулярный»- термины отсутствовавшие в языке Московии XVII в., в ее коллективистском и этатистском сознании. Дав дворянам и горожанам необходимые сословные права (Жалованные грамоты дворянам и городскому сословию в 1785 г.) Екатерина II тем самым, окончательно узаконила и укрепила в российской законодательной системе общественные права в противовес к вечным обязанностям подданных служить всесильному государству. Это уже было еще одним шагом на пути эмансипации общества, пусть и его ничтожной по количеству, части (3-4% населения), от азиатского по существу, но одетого в европейский «окультуренный кафтан», государства. Европеизированное восприятие личной свободы и автономии, развитое чувство своего достоинства, входили в самосознание русского дворянства. Как писал в то время поэт М.М. Херасков,-«Петр дал русским тела, а Екатерина-души», вот новое, что вместе с веком просвещения, входило в сознание русской элиты.

Однако стоит отметить, что сама европеизация российской элиты на всем протяжении XVIII в. проходила под знаком имитационного, подражательного характера, а не воспроизводства сущностных инновационных институтов Запада (например, судебную систему или договорно-правовой тип общественного устройства). И, поэтому, не смотря на все внешнее «офранцузивание», русского чиновничества и дворянства, последним, в Европе отказывали в природной европейскости и равенстве с собой. На эту тему блестяще высказался В. Ключевский, указывая на проблему самоидентификации русских дворян того времени: «…Чужой между своими, он старался стать своим между чужими и, разумеется не стал: на Западе, за границей, в нем видели переодетого татарина, а в России на него смотрели, как на случайно родившегося в России француза. Так он стал в положении межеумка, исторической ненужности…»

Отказ в европейскости русским дворянам в просвещенной Европе был вызван, разумеется, не тем что русская знать надевала вышедшие из моды европейские парики и камзолы. Нет, с этим было все в порядке. А тем что, несмотря на их знание французской культуры, языка и философии, они (дворяне) оставались фактически рабовладельцами своих многочисленных крестьян, с которыми они могли делать все что хотели. Например, проигрывать в карты, продавать и разлучать их со своими семьями, отправлять на каторгу…Более того в Европе, по прежнему, российский полудеспотический режим, с чуждым европейскому христианству, миром православной культуры и «полудикими» крестьянами, характеризовался как «варварский», или, что вернее, «полуварварский», не отвечавший европейским стандартам. Претензии России на право называть себя европейской державой никто не воспринимал всерьез, слишком бросалась в глаза «инаковость» России, чтобы ее можно каким–то образом, подретушировать французоманией русской элиты и имперским декорумом Петербурга. Очень горько становилось русским западникам когда они знакомились с чтением западных авторов о России того времени: «Русский воин- варвар и разоритель»; «воровство-порок, неотделимый от управления русской нацией» (Ш. Массон. Секретные записки о России); «славянские народы занимают на земле больше места, чем в истории» (И.Г. Гердер. Идеи к истории человечества); «в Восточной Европе мы находим огромную славянскую нацию…Однако вся эта масса исключается из нашего обзора потому, что она до сих пор не выступила как самостоятельный элемент в ряду проявлений разума в мире» (Гегель. Философия истории). Причем стоит отметить, все эти сентенции написаны задолго до появления печально знаменитой книги о России маркиза де Кюстина (1839), которая по своим «обличениям» николаевской России вызвала и на Западе и в России, эффект «разорвавшейся бомбы».

И здесь мы сталкиваемся со следующим парадоксом. Имперская Россия, исходя из системы общеевропейской безопасности после Семилетней войны 1756-1763 гг. воспринималась Европой, в качестве своей составной части, и в тоже время, в силу своего исторического прошлого, своей «восточности» выражаемой в первую очередь, сохранением специфичной для Европы «русской власти», воспринималась Европой, как «Полу-Европа», или, «Еще-Не-Европа».

В этом ничего удивительного не было. Даже самая свободная часть российского общества- русское дворянство также отставало по своему статусу от западноевропейских дворян. Дворянство могло самореализовываться лишь в культурной сфере и в строго корпоративном дворянском сообществе. И оно, по- прежнему, было отчуждено от политической сферы, считая ее уделом государя. Примечательно, что российское государство, продолжало модернизацию страны не опираясь даже на дворян, отказывая им в правосубъектности, а скорее использовало их. Это была модернизация проводимая властью, без поддержки со стороны общества, которое зачастую находилось с властью в глухой конфронтации. Знаменитый советский историк Н.Эйдельман весьма точно называл эти преобразования революцией сверху, без поддержки общества снизу. Это было насилием со стороны власти по отношению к обществу, но в интересах самого общества как считало власть.

Был ли успех у такой модернизации-европеизации страны в XVIII веке? Да, был, несмотря на то, что эта модернизация была очень противоречивой, была модернизацией «сверху, а не снизу», при зачаточном частно-предпринимательском секторе производства, при почти полном отсутствии вольнонаемного труда и сопровождалась усилением отживших в Европе крепостнических отношений. К тому же она, значительно укрепила, благодаря использованию светского начала и европейской рациональности, неограниченную власть самодержца и усилила всевластие чиновничества в стране. Да все это так. Но вообще, могло быть по-другому, как в Европе, где были в то время сложившиеся буржуазные отношения, предпринимательский класс готовый отстаивать свои права и главное общественная свобода и более рационалистическое мировоззрение европейцев, подготовленное эпохой Возрождения и Реформации? Ответ,- не могло быть, потому что Россия, не прошла сходный с Европой исторический путь развития. Поэтому, в России не было устойчивой и свободной от контроля власти социальной среды с мировоззрением для проведения таких преобразований. Отсюда, выбор у российской власти был невелик. А именно опираться на армию, чиновничий аппарат, дворян-крепостников, сакральную веру народа в царя и поступающих на русскую службу иностранцев. Но главное, проводить все эти реформы в условиях тотальной несвободы общества от государства и даже идя порой на ее расширение. Поэтому и результаты ее будут далеко не такими, как кому то хотелось и виделось тогда, или сейчас.

Но развитие, было, и весьма заметным во многих областях. Но развитие страны по-прежнему шло экстенсивным путем, при консервации феодальных институтов, а не интенсивным путем, с опорой на новые буржуазные институты. Тем не менее, видимые результаты такой модернизации впечатляли. По объему промышленной продукции Россия в конце XVIII в. практически не отставала от передовой европейской страны в индустриальном отношении, Англии. Но это было максимум того что можно было «выжать» от некапиталистической экономики, с подневольным трудом крепостных, но обладающей огромными людскими и материальными ресурсами. Успех такой модернизации заключался в задействовании в первую очередь, необъятных ресурсов страны, которые ранее, в силу господства традиционализма не использовались. Но и эти ресурсы к концу столетия оказались исчерпанные. Практически все свободное крестьянство (за исключением малочисленных крестьян Севера и Сибири) оказалось закрепощенным. Поэтому, прав историк А.Б. Каменский, подводя итоги царствования Екатерины II, следующим образом: «Русский феодализм достиг высшей ступени своего развития (просвещенный абсолютизм), окончательно исчерпав все внутренние ресурсы дальнейшего роста».

Короткое, (не более пяти лет) правление Павла I (1796-1801) можно охарактеризовать как попытку возродить институт «непросвещенного самодержавия» (выражение Н. Эйдельмана) и опираясь на жесткие полицейские, унификационные меры, завершить начатую Петром Великим модернизацию страны. Однако в отличие от Екатерины II, Павел выбрал только самодержавный кнут, который он обрушил на освободившееся от гнета государства и все более живущее частной жизнью, дворянство. По поводу Павла I следует привести одну только очень примечательную деталь его правления. Это его известное выражение высказанное им в беседе с шведским послом Стедингком: «Господин посол, знайте, что в России нет важных лиц, кроме того, с которым я говорю и пока я с ним говорю». Но, все попытки Павла I вернуть обожествление императорской власти, сверхцентрализации страны путем поголовного обезличивания всех подданных, обернулись для него заговором со стороны дворян и убийством императора в марте 1801 года. Причина проста, получившее свободу из рук «просвещенного самодержавия» российское дворянство, уже не желало терять его. Европеизированное дворянство, вкусившее свободу, уже не смотрело на императора как на живого бога (подобного восточным владыкам), поступающего со своими подданными как ему заблагорассудится, и указало пределы царскому самовластию в России, «ограничив его удавкой» (по меткому выражению мадемаузель де Сталь). Страна, таким образом, благополучно пережила попытку контрреформы (по выражению Эйдельмана) со стороны Павла I. Восемнадцатое столетие закончилось, оставив в стране массу архаичных институтов и пережитков, среди которых крепостничество и патриархальная крестьянская община резко диссонировали с российской просветительской идеологией и мыслью.

Следующий вопрос: привели ли реформы Петра I и Екатерины II к модернизации российского государства-общества, если под модернизацией считать классический переход как в Европе от традиционного аграрного общества, к индустриальному, капиталистическому? Нет. Они в основном перелицевали на европейский лад фасад российского государства-общества. Но при этом стоит отметить, что российское государство подверглось серьезным изменениям, а общество нет. По государственному и общественному устройству Россия представляла собой некую промежуточную модель между Западом и Востоком. Но Россия в этот период сделала кардинальный поворот в сторону Европы, отвернувшись от Востока и стала по европейски ориентированным государством. Чем? Во-первых, довольно плотным включением в миросистемные связи с Европой, во-вторых, отходом от традиционализма и появления светской культурой у элиты, в- третьих, развитием автономного от государства феодального дворянского сословия (правда, эта автономность во многом блокировалась нахождением дворян на государственной службе). Этот поворот, во многом оказался успешным, даже не смотря на сопротивление общества, поскольку, мощная вертикаль власти и российская элита, в первую очередь, были европеизированы, пусть даже во многом поверхностно и даже театрализовано. Успех России в плане европеизации выгодно отличается от подобных попыток в азиатских государствах, например Египта, или Османской империи в XIX веке, где вообще не было даже подобного российскому дворянству аристократии более или менее свободной от произвола правителей. Причиной этого является не только географическая близость с Европой, а по большей части культурная близость - общая и богатая в прошлом христианская традиция. Всего этого не было ни на мусульманском Востоке, ни в Китае.

Ну а что же тогда отдаляло Россию от Запада? Во многом сохранившаяся и по-прежнему господствующая, вотчинно-государственная система с архаичным институтом крепостничества, отсутствием буржуазии и развитой секуляризованной городской культуры.

Вопросы для самопроверки и самоконтроля:

1. Перечислите положительные и отрицательные стороны петровских реформ в первой четверти XVIII века.

2. Почему, несмотря на европеизацию, Петру I не удалось сломать вотчинно-государственный строй?

3. В чем сущность и каковы черты евроазиатской модернизации в России в XVIII веке.

4. Каковы были проявления культурного раскола в российском обществе после петровских реформ?

5. С кем и почему идентифицировали себя в России дворяне? Каково было восприятие российской элиты и российского государства в Европе?

6. Почему следует назвать российский феодализм XVIII «государственным», и каковы его признаки?

Основная литература

1.А.С.Орлов, В.А.Георгиев, Н.Г.Георгиева, Т.А.Сивохина, История России с древнейших времен до наших дней. Учебник. – М., 2008.

2.Ш.М.Мунчаев, В.М.Устинов История России. Учебник для вузов. – М., 2008.

3.История и культурология. Изд.3-е, перераб. И доп.: Учеб. пособие./ Н.В.Шишова, Т.В.Акулич, М.И. Бойко и др.; Под ред. Н.В. Шишовой, М.: Логос, 2004.

4.Моисеева Л.А. История цивилизаций. Курс лекций. Серия «Учебник-учебные пособия».- Ростов н/Д: «Феникс», 2000.

5.История человечества. Том VIII. Россия. Под общей редакцией А.Н. Сахарова. ООО «Издательский Дом МАГИСТР- ПРЕСС», 2003.

Дополнительная литература

1.В.П.Семин Русская история: проблемы и спорные вопросы: Учебное пособие для вузов. М.: Академический проект; Гаудеамус,2007.

2.Наше Отечество. Часть I/ Кулешов С.В., Волобуев О.В., Пивовар Е.И. и др.-М.: ТЕРРА, 1991.

3.Уткин А.И. Вызов Запада и ответ России.-М.: Алгоритм, 2002.